Бомж. (Отрывок).

1

В тот вечер, впрочем, как и во все остальные в последние два года, я сидела дома одна, наслаждаясь собственным одиночеством и видом заплаканного дождем Лондона за окном. Дома, в России, я любила дождь. Выбегала на улицу, подставляя под легкие струи грибного дождика лицо, руки и радовалась, как будто дождь был предзнаменованием чего-то хорошего и доброго, что обязательно должно произойти со мной. А здесь, в Лондоне, дождь был тяжелым, липким и бесконечно долгим, проникающим щемящей тоской во все щели и без того разбитого одиночеством существа. Нет, я уже давно не любила Его, так долго шедшего ко мне, и так быстро разбившего мою жизнь. Влад теперь был для меня чем-то далеким и нереальным. Но, не смотря на то, что после нашего скоропостижного развода прошло уже почти два года, мысль о Владе вызвала слезы. Слезы обиды, слезы горечи и слезы разочарования. Застать мужа в собственной постели с чужой женщиной, через полгода после свадьбы и при этом быть беременной – такое не каждый переживет. Когда тебя предает самый близкий тебе человек, жить не хочется. Кто-то покончит с собой, кто-то убьет мужа, а я предпочла развестись и уехать куда подальше. Благо родители сумели устроить меня в Лондонский университет. Да и сама судьба, сжалившись надо мной, сделала так, что, еще не успев родиться, ребенок не вынес перелетов и нервных напряжений. Вот так в Лондоне я оказалась одна. Совсем одна, в свои двадцать с лишним лет. Одна из тех незаметных девушек, которые каждое утро спешат в университет.

Дождь все лил и лил. Все вокруг было мокрым и мрачным. В том числе и бомж, который копался сейчас в нашей помойке. Я видела его здесь уже не первый раз. Возможно, он живет где-то поблизости. Недалеко есть мост, наверняка его прибежище где-то там.

Он стоял под дождем старый и сгорбленный под тяжестью жизни, кутаясь в протертый грязный плащ. Струи дождя стекали по полам продутой всеми ветрами шляпы. Седые немытые волосы топорщились сосульками. Да. Этому человеку сейчас намного хуже чем мне. Я-то хоть сижу в тепле. А он... ему некуда идти. Его никто не ждет. Как и меня впрочем. А может...

Я вышла на улицу.

- Сэр, - окликнула я бездомного, выглянув за дверь. Он метнул в мою сторону острый цепкий взгляд. Сунул под мышку какой-то подобраный в мусорке пакет и собрался уходить. - Сэр вы не поняли. Я хотела пригласить вас ко мне. Согреться, попить чаю. - Наверное, в этот момент я выглядела очень неуверенно, потому что бездомный не сделал ни шагу в мою сторону. Я уже пожалела, что затеяла этот разговор, но просто уйти сейчас было бы ще глупее.

- Сэр. На улице дождь. Вы промокли. Я предлагаю вам всего лишь выпить чашку горячего чая в моей квартире.

На этот раз, помешкав немного, он направился в мою сторону. Вошел в дом, опустился на стул, на который я ему указала и все так же молча, принялся рассматривать свои пальцы. Я налила ароматного чая, выбрав один из любимых ароматов из коллекции любительницы всяких необычных сортов, и поставила чашку возле него. В его больших руках чашка выглядела просто кукольной и мне даже показалось, что он вот-вот ее раздавит, но мужчина випил чай залпом и не пошевелившись, продолжил сидеть как, ни в чем не бывало. Я вообще-то надеялась, что он встанет и уйдет. Но у него видно были другие планы.

Струи воды стекали с его плаща прямо на мой ковер. Здесь в Лондоне у меня было не так много личных вещей. Этот ковер был одной из них. Я несколько месяцев ходила мимо того магазинчика, пока не решилась его купить. Ковер был символом моей личности, которая ушла глубоко в недра перепуганого тела, и долгих 2 года не желала оттуда возвращаться. И вот какой-то грязный мужчина поставил на этот ковер ботинки залепленые грязью, да еще и заливает все это дождевой водой с плаща. Мужчина, которого я даже не знаю. Который вполне может быть скрываюшимся от правосудия преступником или еще не упрятаным навсегда в больницу душевнобольным. Я кашлянула, намекая таким образом, что ему пора уходить. Он поднялся с места, не глядя на меня. Я взглянула в окно. Зачем нужно было приглашать человека к себе, давать ему надежду переждать непогоду в тепле, что бы через 5 минут опять выгнать его под дождь. Это было подло.

- Вы наверно голодны, - торопливо проговорила я.

Он остановился у дверей.

- Сейчас я что-нибудь организую. Да вы садитесь. Вам наверное спешить некуда. - Он обернулся и бросил в мою сторону короткий взгляд. Взгляд, в котором впервые было что-то еще кроме тяжелой усталости.

Я поставила возле него обогреватель. Ковер конечно все равно придется чистить. Но да что какой-то ковер в сравнении с частичкой согретой души. Во всяком случае, мне хотелось в это верить.

Я накормила старика студенческой едой - жареной картошкой. Потом налила еще чая. А потом он задремал прямо на стуле, разморенный едой и теплом. Я не стала его будить, а тихонечко сидела рядом и смотрела на дождь. Только теперь он уже не казался мне таким тоскливо-щемящим. Отдав частичку своего тепла кому-то, я согрелась сама.

 

Следующие несколько дней я не видела его, но вечер, проведенный в обществе молчаливого жителя улицы, наполнял мои мысли какой-то теплотой. Я пыталась проанализировать это состояние, но ничего кроме того, что 2 несчастных существа вместе способны создать некую атмосферу доброты, мне в голову не приходило.

Он наверняка годился мне в дедушки и возможно был немым. Но в данный момент это не имело никакого значения. Он был человеком, который нуждался в моей помощи, и я твердо решила, что опять приглашу его на чай когда увижу в следующий раз.

Он появился спустя почти неделю. Дождя не было, но промозглый ветер дул во все щели. Я тихо подошла к бездомному сзади и осторожно потрогала за плечо.

- Добрый вечер, сэр. Не составите ли вы мне компанию на вечерний чай?

Он явно замешкался и повернулся чтобы уйти.

- Но куда же вы, сэр? Разве вам не понравилось мое общество? - в моем голосе отчетливо слышались удивление и разочарование.

Он постоял с минуту, как бы раздумывая, что мне ответить, а затем быстро прошел к моей квартире.

Дома был все тот же чай, та же картошка и тот же обогреватель. Но ощущение тихого тепла испарилось. Бездомный явно чувствовал себя не в своей тарелке. Я не понимала, что изменилось, а потому изображала черезмерную жизнерадостность. Говорила что-то о погоде, отпускала глупые шутки, в общем, вела себя крайне неестественно. Он как всегда молчал. На этот раз он не стал засиживаться допоздна. Выпил чаю, поел на скорую руку, кивнул в знак благодарности и ушел. Я долго сидела в темноте и переваривала это его безразличие.

Что же я сделала не так, чем вспугнула старика? Эта мысль не давала мне покоя ближайшие 2 недели. Я вдруг поняла, что нуждаюсь в обществе этого угрюмого человека, больше чем он в моем. Но он больше не появлялся в нашем дворе. И постепенно ежедневные заботы начали вытеснять грустные мысли.

 

2

Когда объявили о надвигающемся шторме, я не придала этому значения и осталась в университетской библиотеке, готовится к очередному семинару. Но, подняв голову от книги, чтобы передохнуть, я поняла, что не стоило игнорировать предупреждения синоптиков. Деревья за библиотечным окном сворачивались в дуги, а все предметы, которые были легче кирпича и в данный момент по какой-то причине оказались на улице, летали в беспорядке по университетскому двору, грозя залепить пощечину спешащим домой студентам. Сомнений не было: мой дом - моя крепость и мне надо срочно попасть в эту крепость.

Я выбежала на улицу. Мотороллер как назло не хотел заводиться. Мимо пролетела громадная картонная коробка, чуть не сбив мой шлем. Ветер хлестал так, как будто хотел разорвать мои одежды в тряпки. Наконец мотороллер поддался моим уговорам и понес меня к дому. В такие моменты понимаешь, почему лучше иметь тяжелый Харлей Дэвидсон, а не легенький мотороллер, который того и гляди поднимется в воздух вместе с остальным мусором.

Не снижая скорости, я мчалась мимо застрявших в пробках машин. Ветер усиливался. Теперь он вырывал с корнем целые кусты и молодые деревца. Одно из таких деревьев попало в лобовое стекло легковой машины, где-то в начале ряда, в котором двигалась и я. Ее хозяева покинули свое прибежище и пешком отправились искать укрытия, образовав, таким образом, затор на дороге. Объехать этот затор не представлялось никакой возможности, и я свернула на бульвар. В обычный день я бы получила за такие дела штраф в размере месячной оплаты за учебу. Но в такую погоду... Надеюсь, что у Полиции сейчас есть дела и поважнее.

Где-то на полпути к дому мой верный "конь" испустил дух. Я успела только боковым зрением заметить нечто летящее в мою сторону со скоростью звука. Этим "нечто" оказался железный болт, пробивший бак моего мотороллера и лишивший меня последней надежды добраться до дома с миром. Пришлось добираться пешком. Это было не из легких занятий. Ветер сбивал с ног, дождь обрушивал не меня тонны воды, словно изливая свою ярость таким образом. Все время приходилось пригибаться и уворачиваться от летающих предметов. Словом, я чувствовала себя солдатом, проходящим курс молодого бойца на службе "морских котиков".

Мой тернистый путь пролегал мимо моста, и тут я вспомнила о нем. Мой бомж наверняка не выживет в такую бурю, прячась под железными прутьями небольшого моста. Его либо там затопит, либо зашибет какой-нибудь колдобиной, либо он заработает воспаление легких и умрет. Выхода не было. Я - единственный человек, который мог сейчас спасти его и без того безрадостную жизнь. Ради этой цели пришлось проделать довольно большой крюк.

Мой бомж действительно сидел под мостом. Вода в Темзе поднялась настолько, что его ноги уже находились под водой. Река бурлила, образовывая водовороты вокруг мчащихся по ней веток, сумок и Б-г еще знает чего. А он сидел не шевелясь, глядя, как мне показалось, безнадежным смирившимся взглядом на серую муть воды.

- Сэр! - позвала я. - Сэр!

Но ветер заглушил мои слова, и он остался сидеть недвижим. Пришлось пробираться под мост. Мои ноги скользили по мокрой поверхности поросшей мхом. Всего на секунду я потеряла равновесие и тут же упала в реку. Холодная вода моментально сковала меня своими ледяными объятьями и как голодная волчица потащила в черную пасть. Я попыталась грести к берегу, но попала в водоворот. Все закрутилось перед глазами. Я постаралась нащупать дно и оттолкнуться ногами, но дна подо мной не было. Мне стало тяжело дышать. Легкие обожгло недостатком кислорода, и я открыла рот. На секунду мне стало легче, но еще через секунду я поняла что тону. Сколько раз я слышала фразу "вся моя жизнь за секунду пронеслась перед глазами", но никогда не думала, что это действительно бывает так. Перед тем как навсегда погрузиться в глубины реки пережившей всех королей и неудачливых правителей, я еще раз пережила все потери и страхи, выпавшие на мою долю. А потом мне стало все равно. Мысль о том, что через секунду я перестану существовать, меня больше не волновала. И в этот момент я почувствовала боль. Я не поняла, откуда она идет, и хотела воспротивиться силе, помешавшей мне насладиться истинным покоем. Но еще через секунду я поняла, что кто-то тянет меня за волосы. Тянет вверх. Мысль понятие не энергетическое. Но мысль о том, что возможно еще не все потеряно для меня, породила во мне энергию, прорвавшую вселенскую тишину покоя и я из последних сил рванулась вверх. Этого хватило, для того что бы вытащить меня на поверхность. После я почувствовала, как кто-то делает мне искусственное дыхание. Я закашлялась. Вода полилась из моего рта. Много воды. Мне казалось, что я не человеческое существо, млекопитающее, которое итак состоит из 70 процентов воды, а просто шар, состоящий из тоненькой оболочки и наполненный до краев жидкостью. Ощущение было не из приятных, но я не могла от него отделаться. Вслед за тем я ощутила, что кто-то взял меня на руки. А затем слабый лучик сознания, видимо посчитав, что с него на сегодня хватит, отключился.

 

3

Когда я проснулась, то первое, что увидела это бежевые клетчатые занавески. Именно так приветливо-клетчато в моем представлении обчитавшейся Агаты Кристи девушки, должны были выглядеть окна в типично английском доме. Это только потом я с удивлением для себя поняла, что такое можно увидеть разве что в отдаленной деревеньке. А современное английское общество предпочитает жалюзи или холодные однотонные гардины. И никаких клеток. Но занавески так и остались висеть в моей кухне, и теперь приятно напоминали мне о том, что я дома.

С трудом, приходя в себя, я поняла, что слышу звук льющейся воды и чего-то шкварчащего, как будто кто-то жарил еду на сковородке. Я подняла тяжелую голову и огляделась. Я была дома одна. Ну конечно, неужели я могла подумать, что в моем одиноком доме может оказаться кто-то, кто заботливо накроет меня пледом и приготовит еду пока я сплю. Наивная. Но ведь кто-то вытащил меня из воды. Или мне это все просто приснилось? Я потрогала себя за волосы, они были влажными. И в этот момент я услышала у себя за спиной голос:

- Добрый день, мисс. Вы уже проснулись?

Я резко обернулась. Подпирая стену спиной, возле душевой стоял мужчина с волосами связанными в хвост и неряшливой клочковатой растительностью в качестве бороды. Мужчина был в неглиже. Лишь на бедрах его висело полотенце, которое того и гляди грозило сорваться вниз, и мужчина поддерживал его одной рукой. Он был спортивно сложен и мускулист, не смотря на то, что выглядел не молодо. Я же, как всегда в необычной ситуации, потеряла дар речи и глупо пялилась на его бицепсы.

- Я тут немного распорядился вашим хозяйством. Принял горячий душ, поставил жариться шницели, что нашел в холодильнике. Жалко только бренди не отыскал, это бы вас сразу на ноги поставило. Ну, ничего. Хороший чай иногда бывает не хуже бренди. Я сейчас заварю.

- Сэр, - тяжело ворочая языком, и стараясь не выдать своего страха перед незнакомцем, сказала я. – Кто вы?

В этот момент я заметила на его лице легкое недоумение, но он тут же справился со своими эмоциями.

- О, простите. Артур Лайонс.

Помолчав немного и поняв, что я жажду информации он добавил:

- Хотя мое имя вам конечно не о чем не говорит. Я тот мужчина, которого вы дважды приглашали на чай, и которого очевидно хотели пригласить в третий раз, перед тем как упали в Темзу.

От изумления у меня открылся рот. Мой бомж? Который нем как рыба и которому далеко за 60, если не за 70? А этому лет 50 не больше и он прекрасно умеет говорить, по крайней мере, на английском он говорит гораздо лучше меня. Как видно, кроме волшебных перевоплощений, Артур увлекался еще и чтением мыслей.

- Да, наверное, когда я не укутан в плащ и волосы мои чисты, то выгляжу не так старо, - он улыбнулся. Сквозь густую бороду проглянула лучистая добрая улыбка, и все мои сомнения сразу улетучились.

- А я думала, вы – немой.

- Я так и понял. И специально не стал убеждать вас в обратном.

- Почему же?

Он тяжело вздохнул.

- Это длинная история.

- Я никуда не спешу.

- Мне тоже некуда спешить, - он взглянул в окно. - Природа все еще бушует. Если вы не против, то я бы посоветовал вам принять горячий душ, а потом за чаем, я расскажу вам о себе. Согласны?

- Согласна, - произнесла я и отправилась в душ. – Да, меня зовут Энн, а дома в России меня называют Анна.

- Очень приятно, Анна.