1

 

Дул прохладный, но приятный осенний ветерок, слегка колышущий пестрые листья деревьев. Изобилие красок деревушки и их яркость захватывали дух. Везде – то тут, то там обнаруживалось суетливое копошение птиц, зверюшек и прочей живности, готовящихся к приходу зимы. Лес последний раз в этом году шумел своей листвой, а кругом веял запах листвы и осеннего дождя, разносимый озорным ветерком. А высоко в небе тянулись один за другим косяки перелетных птиц, с радостным криком летящих на юг, в теплые края.

 

Рита сидела в дедушкином саду, высоко задрав голову, провожая взглядом стаю журавлей. Эти птицы почему-то всегда в ней вызывали благоговенье, и она всегда с жалостью провожала их каждую осень и с радостью, с каким-то непонятным восторгом, встречала их весной. И вот сейчас ей хотелось плакать от того, что она не может взмахнуть руками и полететь с ними в загадочное далеко.

- Как ты думаешь, Эдит, - спросила Рита у своей сиделки, - куда летят журавли?

- На юг, детка, на юг, - отвечала добродушная и веселая Эдит.

- А куда именно, на юг?

- Не знаю, детка. Может в Австралию, может в Африку, ну, в общем, туда, где тепло.

- А может, они летят в загадочную страну, с волшебными садами и лесами? – мечтательно сказала Рита. – Там, в этой стране, их встретят прекрасные феи и эльфы…

- Нет, это все сказки. Не хочу огорчать тебя милая, но нет на свете таких стран, – убедительно твердым, но в тоже время мягким и ласковым тоном проговорила Эдит и, подхватив поднос с чашками, направилась в дом, добавив: - Я лучше чайку принесу, и мы побеседуем с тобой дорогая моя о чем-нибудь реальном и земном, - и, подарив свою теплую, добрую улыбку Эдит ушла.

- Нет, Эдит, ты не права, - грустно прошептала Рита, - есть на свете такая страна, просто никто о ней не знает, никто о ней не слышал и поэтому, никто в нее не верит. А журавли…

- А журавли знают об этой стране, потому что они летят в нее каждый год, - подхватил скрипучий незнакомый старческий голос раздавшийся где-то поблизости.

Рита обернулась и увидела перед собой маленькую странной внешности старушку.

- Кто вы и как сюда вы попали? – удивленно воскликнула Рита. А старушка продолжала:

- Есть в каждой журавлиной стае птица-посланник из волшебной страны, она ведет стаю, оберегает ее от бед, она указывает дорогу, ведь только одна она ее знает, и она также приносит счастье и исполнения самых нелепых мечтаний тем, у кого окажется ее перо. Перо это с виду простое, но в тот день, когда последняя стая улетит на юг, оно становится золотистым и начинает светиться. Счастлив тот, у кого оно окажется! – старушка, проговорив все это тихим таинственно-вкрадчивым голосом, поплелась прочь. Рита была очень удивлена и не могла понять, мечтает она или все это явь. Ее мечтания всегда такие реальные, вполне могли ввести ее в заблуждение и Рита, повернув свое кресло-коляску, стала энергично двигать рычажками, пытаясь догнать удаляющуюся старушку.

- Рита! Куда ты?! – услышала она Эдит.

- Я сейчас, - обернувшись, прокричала Рита, но, повернувшись обратно, она не увидела больше старушки, та бесследно исчезла, будто ее и не было вовсе. – Значит, все мне почудилось, - пробормотала Рита, - не надо мне больше мечтать, правильно говорит Эдит, надо жить реальной жизнью. Так можно сойти с ума!

Так коря и ругая себя, Рита повернула свою коляску, и покатила по направлению к Эдит.

- Детка, что случилось? – обеспокоено спросила Эдит, - Что-то случилось? Скажи.

- Нет, все в порядке, не переживай. Все в порядке. Мне просто показалось, – как-то странно шептала Рита, проезжая мимо Эдит и направляясь в дом, - Все в порядке. Мне просто все показалось...

 

2

 

Утренние часы все еще были теплыми и лишь изредка дул прохладный ветерок, который порой приносил с собой дожди, уже не теплые, а холодноватые и пронизывающие, и ввергающие в сон и прострацию. Но это утро было не дождливым, а в меру солнечным, с небольшой кучкой облаков на бледно-голубом небе, оно не нагоняло тоску, но и не вдохновляло, как романтичные весенние дни.

В семье Риты все было охвачено какой-то предпраздничной суетой и каким-то приятным волнением. Мама то и дело бегала из комнаты в комнату, собирая какие-то вещи, бормоча, что все может понадобиться. Она набила уже огромную сумку всякой всячины, а теперь искала другую, чтобы положить в нее то, что не поместилось в первую. Дедуля вертелся возле своего грузовичка, что-то ремонтировал или мыл его. Он тоже находился в каком-то радостном возбуждении и даже по нескольку раз забегал в дом, чтобы помочь маме или Эдит с Ритой, которые возились на кухне, готовя другую сумку с разной вкуснятиной. Все дело было в том, что ночью Ритину сестру, Лолу, увезли в больницу, у нее начались схватки и теперь все находились в радостном ожидании нового члена семьи, маленького создания, которое должно внести радость в их жизни.

В такие минуты бурной деятельности, Рита вспоминала, как она бегала по дому и по дедушкиному саду, поспевая везде и всюду. Ей даже казалось, что она чувствует мокрую траву, покрытую утренней росой или боль и усталость в ногах от бесконечного беганья по дому. Она скучала по тем дням, когда она была более деятельной и полезной. А сейчас, прикованная к коляске, она не помогала, а доставляла лишь хлопоты своим родным. Сегодня ей хотелось бегать, радоваться и кричать оттого, что она станет тетей. Она представляла себе, что держит в руках малыша, качает его и поет ему песенки. Ее мечты были настолько реалистичны, что она на самом деле почувствовала тяжесть младенца, его запах и четко увидела его образ. Рита мотнула головой, чтобы все грезы развеялись, – который раз она обещала себе больше не мечтать и не жить в придуманном ею мире, с придуманными ею людьми, который раз она твердила себе, что надо подумать о будущем и жить реальной жизнью, ведь жизнь вся впереди.

Рита чистила картошку для пирожков, а Эдит месила тесто. Мама радостная забежала на кухню, поцеловала Риту в щеку и сказала, что они с дедушкой поедут в город навестить Лолу.

- Но вас не пустят в больницу, мама, - сказала Рита, - ведь не разрешают же туда входить! Ты все равно увидишь Лолу только тогда, когда ее выпишут.

- Ну и что, - упрямо заявила мама, - зато я буду рядом, если что вдруг понадобится и Лоле будет легче, если она будет знать, что ее мама и дедуля рядом и переживают за нее.

Она улыбнулась, поцеловала Риту снова и сказала:

- Не переживай, дочурка, все будет в порядке. Скоро здесь будет неугомонный малыш, который будет нам петь песенки на своем загадочном языке маленького человечка.

Она упорхнула и через несколько секунд со двора послышался ее голос:

- Эдит, Рита не скучайте. Мы скоро приедем все вместе.

Почти сразу, послышалось кудахтанье мотора старого дедушкиного грузовика, которое потом потихоньку стало удаляться, пока не исчезло вообще.

 

Рита старалась тоненько срезать кожуру с картофеля. Она сидела молча, вспоминая вчерашнее происшествие в саду. Она все пыталась разобраться, почудилась ли ей старуха или все это произошло на самом деле.

- Эдит, - тихо позвала Рита.

- Да, милая, – отозвалась та.

- Эдит, а правда, что в стае у журавлей есть вожак из далекой неведомой страны и что его перо волшебное и исполняет любые желанья?

- Детка, - вздохнула Эдит, - ты у меня просто сказочница! Может тебе записывать все свои фантазии, глядишь и книгу целую напишешь!

- Нет, Эдит, я серьезно! Может, ты слышала такую легенду, или притчу?

- Нет, детка, я ничего такого не слышала. А ты откуда взяла? Ведь ты дома сидишь, ни с кем не общаешься да и читаешь вроде редко!?

- От бабушки одной…

- Что за бабушка? – перебила она Риту и удивленно посмотрела на нее, - Что еще за бабушка, Рита?

- Она вчера к нам в сад заходила, я ее раньше не видела.

- Когда это было? Я ж вроде постоянно возле тебя нахожусь, а бабушки никакой я не видела, - недоумевала Эдит.

- Это произошло, когда ты за чаем пошла, а когда вернулась, она так быстро исчезла, что я стала сомневаться, была ли она на самом деле, - искренне призналась Рита.

- Детка, ты, наверное, устала и переволновалась из-за всего происходящего и, конечно же, тебе все привиделось, - промолвила Эдит напускным успокаивающим голосом, а сама беспокойно поглядывала на Риту. Ей не нравились сумасбродные фантазии девочки, которые она часто воспринимала за реальность. «Ни к чему хорошему это не приведет» - подумала она и решила поговорить об этом с ее мамой и дедушкой, когда они вернутся, - что-то обязательно надо предпринять, ей совсем не хотелось, чтобы с Ритой произошло что-нибудь плохое.

 

3

 

Эдит читала книгу, а Рита сидела, уставившись в потолок, и как всегда мечтала. Мечтала она о себе другой, веселой бегающей по саду и по лесу, то и дело наведывающейся в город и учащейся в университете. Она так мечтала долго, вырисовывая в своем воображении мельчайшие детали и подробности надуманной жизни. Рита даже не заметила, как во дворе притормозил дедушкин грузовик, и как Эдит встала, отложив книгу, и пошла на кухню, ставить чайник, как вошел дедушка, и что он был без мамы, и что у него было ужасно странное выражение лица. Она не слышала, как дедушка прошел на кухню и что-то сказал Эдит, а очнулась она после того, как Эдит вскрикнула как-то странно громко и жутко.

- Эдит?! – позвала она, - Что случилось? – Рита схватилась за рычажки и, дергая их, проехала в кухню. Там стояли Эдит и дедушка, испуганно и странно смотря на нее. – Дедушка? – удивилась она. – Что ты здесь делаешь? Где мама? Почему Эдит кричала? Что случилось?

Эдит стояла тихо, а по щекам у нее ручьем текли слезы, дедушка отвернулся и молчал.

- Почему ты плачешь, Эдит? Что же случилось, дедушка? Почему вы молчите?

- Рита, - сказал дедушка каким-то глухим, еле слышным голосом, - маме пришлось остаться в городе.

- Почему? – воскликнула Рита. – Дедушка…

- Рита, - прервал он ее, - послушай меня, но только спокойно, ладно?

- Хорошо, - промолвила Рита, не понимая, что же все-таки случилось. Ей не хотелось думать не о чем плохом, и она терпеливо стала ждать объяснений дедушки. А дедушка стоял молча еще несколько минут, прежде чем снова начать разговор, он тяжело дышал, и было видно, что ему трудно говорить.

- Рита… твоя мама… она осталась в городе… с Лолой, к ней не пускают. Знаешь, Лола родила.

 

- Здорово, а… - воскликнула было Рита, но дедушка опять ее перебил:

- Не перебивай меня, пожалуйста, Рита. Лола родила, но ребенок родился мертвым. – Он замолчал, но потом вновь продолжил, - Маму не пускают к Лоле. Она осталась там, она постарается к ней пройти, ты же представляешь каково сейчас Лоле, ей необходимо, чтобы рядом был кто-то из близких. Я заехал за вещами, за документами, мама их забыла. Я их отвезу к маме. Мы, наверное, вернемся завтра или послезавтра, не знаю точно. Вы здесь с Эдит как-нибудь сами управитесь, ладно, Рита? – Дедуля повернулся и взглянул на Риту, он то же, как и Эдит плакал.

- Ладно, - еле-еле выговорила Рита, во рту у нее все пересохло, она не могла понять, снится все ей это или все происходит наяву. – Мы справимся, - сказала Рита, с широко раскрытыми глазами, силясь не плакать, она покатила обратно в комнату. Она увидела на столе игрушки, которые они с Эдит мастерили для малыша, маленькие куколки, мягкие и смешные. Рита развернула коляску и направилась в сад, на воздух. В саду было тепло, и приятный ветерок играл в разноцветной листве деревьев. Уже начинало смеркаться. Повсюду слышался суетливый галдеж птиц – одни искали место для ночлега, а другие поднимались ввысь, для того чтобы отправиться в теплые края или найти пустые деревья для ночлега где-нибудь еще. Рита вспомнила про журавлей. «Птица-посланник из волшебной страны… перо… самые нелепые желания… когда улетит последняя стая…» - эти фразы одна за другой всплывали у нее в памяти. «Журавли» - подумала Рита, - «умирают ли в волшебной стране?».

- Нет, никто нигде не умирает, - услышала Рита уже знакомый старческий голос. Она обернулась и увидела ту самую старушку, которую она встретила вчера.

- Кто вы? – спросила ее Рита, а старушка как будто не слышала ее слов, продолжала:

- Знаешь, девочка, что души людей возносятся к небу после того, как умирает человеческое тело? Они поднимаются и смотрят на мир с высоты, а потом решают, что им делать дальше, жить дальше, но уже в другом теле или лететь в волшебную страну с журавлями. Если же они решают жить дальше, они вселяются в маленьких детей, как только они появляются на свет, ну а если решают лететь в волшебную страну, они поднимаются еще выше и присоединяются к косякам перелетных птиц и летят-летят далеко-далеко, они даже могут полететь в другие миры. Понимаешь, девочка, никто не умирает? Этот маленький мальчик тоже не умер, потому что он даже не жил – просто душа не смогла в него вселиться, иногда такое бывает, она, наверное, потерпела неудачу, а на вселение дается всего несколько минут, если душа не успевает, то ей приходится искать другого новорожденного или улетать вместе с журавлями и пытаться вселиться еще раз потом,, чуть попозже.

- А что там, в далекой волшебной стране? – спросила Рита.

- Никто этого не знает, кроме журавлей и странствующих душ.

- А люди, чьи души побывали в этой стране? Они знают?

- Нет, девочка, они не знают. Душа, вселенная в человека, забывает все, что с ней происходило, пока она находилась вне человеческого тела, но когда она покидает его, она все вспоминает и делает все, что должна делать. Так что мальчик тот не умер, он даже не жил. Та душа, что хотела вселиться, может, кружит где-то в поисках новой человеческой жизни или же уже летит с журавлями в сказочную страну.

Рита закрыла глаза и представила себе яркий свет, контурами напоминающий человеческую фигуру. Она увидела, как он устремился к небу и как он пристраивается к стае журавлей и летит-летит, а внизу – мелькают деревушки, поля, леса, реки, моря и города… Рита открыла глаза и, смотря куда-то вдаль, спросила:

- Значит, мой племянник не умер, а летит далеко-далеко в волшебную страну? – она сказала и поверила в это, ей стало легче оттого, что он не умер. – Получается так, да? – Рита, не получив ответа повернулась, а старушки уже не было, тогда она оглянулась, схватилась за рычажки и начала кружить по саду в поисках старушки. Не найдя ее в саду она с трудом, но выкатила свое кресло со двора и покатила по темной улице, кое где освещаемой тусклыми фонарями.

 

4

 

Сквозь занавески настырно пробивался солнечный лучик, за ним прорвался его братец, а за ним еще один и так продолжалось, пока темнота не была загнана по углам и кухня не стала светлой. Занимался еще один из теплых последних дней осени. Не известно, сколько их еще осталось? Эдит поежилась на стуле, она даже не заметила, как заснула на кухне, - столько всего случилось! Она встала, набрала в чайник воды и поставила его на огонь. Ей было так грустно, сердце щемило, и в нем царили пустота и одиночество.

Со двора послышался мотор старого грузовичка, а вслед за ним торопливый топот ног, звук открывающейся двери (Эдит спохватилась, она забыла закрыть дверь на ночь) и в следующие секунды в дверях кухни возникла фигура мамы.

- Эдит, - она говорила, задыхаясь и находясь в каком-то возбуждение, - Эдит… Эдит! – все повторяла она, пытаясь отдышаться и в тоже время, желая что-то рассказать, - Эдит, это… ты знаешь, - говорила она, улыбаясь и слезы текли у нее из глаз, а Эдит смотрела на нее недоумевая, хлопая своими сонными глазами. – Эдит, милая, он жив, - наконец выдавила из себя женщина. – Жив, представляешь!

- Кто? - не поняла Эдит.

- Малыш, наш малыш. Они перепутали, они приняли нас за других. Я ходила вчера, выясняла… Понимаешь, я прорвалась, я все выяснила… наш малыш – он жив! – она говорила и плакала, улыбалась. Она схватила Эдит за руку и говорила-говорила, - Лола, с ней все в порядке, она очень рада – малыш здоров, она тоже здорова – все прекрасно. Я так переживала, Эдит! Представляешь, я не знала, что делать, а он оказывается жив и здоров. Здорово, правда?

Эдит стояла, плача и радуясь вместе с ней, она обнимала ее, она была действительно рада и счастлива – прошли пустота и одиночество – все теперь хорошо.

- Рита! - вдруг воскликнула женщина, - Рита! Нужно ей все рассказать. Папа сказал, что она очень расстроилась. Она будет очень рада.

- Да-да, надо рассказать, она действительно расстроилась, - они вместе побежали к комнате Риты, распахнули дверь и… застыли в дверях с застрявшим в глотке криком ужаса, – окно было настежь распахнуто, и в комнату врывался ветер, развивая занавески и бросая по комнате листки бумаги. На полу, возле окна, лежало перевернутое кресло-коляска, а чуть поодаль лежала Рита, на лице ее застыла нежная ангельская улыбка, в руках она держала какое-то перо, а высоко в небе, за окном, с прощальным криком покидала этот край последняя стая журавлей.