Что хочет автор. Литературные конкурсы

Автор:	Произведения Новогоднего литературного конкурса "Самый яркий праздник года - 2024" Номинация Проза для взрослых, проза для детей
Тема:	4. Новый год 2018	Ответить

   15+

   Павел, высокий и худощавый пятнадцатилетний юноша, внимательно рассматривал расписание пригородных автобусов на стенде автовокзала.
    «Вот незадача», – подумал он, – «больше нет прямых рейсов домой, а поезда ждать долго. Да и приеду впритык к Новому году».
   Павел приехал в районный город поездом до полудня, чтобы купить подарок к Новому году своей подружке Настеньке.
    Юноша пробежался по магазинам, все необходимое закупил и отправился на автобусную станцию, чтобы успеть на рейс в час дня. Он хотел вернуться домой пораньше сегодня, но опоздал на пять минут на этот автобус. Теперь стоял в размышлении о том, что делать теперь.
   «Хочешь или нет, а нужно ждать до позднего вечера», – решил он.
    Павел огорчился, потому что договорился встретиться со своей девушкой и хотел вручить ей подарок. Ведь потом каждый из них будет встречать Новый год в своей семье. Так принято давно в селе, где родились они.
    Все равно было нечего делать, и он снова продолжил рассматривать расписание автобусов, надеясь на чудо. А вдруг не заметил какой-нибудь рейс.
    – Через полчаса идет до деревни Луги, а оттуда до нашего села всего-то семь километров, полтора часа ходу, – невольно воскликнул Павел, увидев подходящий маршрут для себя. Вдруг вспомнил строгий наказ матери:
   – Если не успеешь на наш автобус, то не вздумай до Лугов ехать. Пешком не дойдешь в такой мороз, не заметишь, как на дороге окоченеешь!
    Молодой человек прислушивался всегда к словам старших, поэтому отправился коротать время в зал ожидания железнодорожной станции, сел на свободную скамейку у самого окна и стал от скуки наблюдать за оживленной предпраздничной улицей.
    Привокзальная площадь покрыта снегом. Он искрился и играл снежинками под зимним блеклым солнцем. Возле станции высоченная зеленая елка с многочисленными шишками на вершине украшена большими игрушками. Елочная гирлянда с разноцветными лампочками уже была включена и заговорщицки подмигивала, передавая праздничное настроение парню. Туда-сюда спешили по своим делам мимо окна веселые прохожие. Скрип снега под их ногами долетал до слуха Николая, и он представил, как его друзья-одноклассники катаются дома на коньках.
    Очень весело там всегда. Выпавший недавно снег расчистили на льду озера. Ближайшую ель на берегу, где поставили скамью для переодевание обуви, украсили к Новому году игрушками и елочной золотой и серебряной мишурой. Рядом с естественном катком на небольшой горке суетилась с санками детвора. На катке подростки и молодые взрослые люди выписывали на коньках разные пируэты. Встречный ветер обжигает холодом раскрасневшиеся лица, но всем нипочем и очень радостно. Восторг наполняет души. Громкие крики далеко разносятся по стылому воздуху над большим озером.
    Но не только желание покататься с друзьями тянуло мальчика домой. С некоторых пор Павлу приглянулась Настя. Она училась с ним в школе с первого класса. Девчонка, как девчонка, казалась ему до седьмого класса, ничего особенного. А вот в восьмом кольнуло его в сердце что-то, когда однажды увидел светловолосую и высокую одноклассницу в школе на большой перемене. Она шла по длинному коридору с высоко поднятой красивой головой, и столько спокойствия и достоинства было в девичьей походке, что мальчик залюбовался невольно красивой девочкой.
    Одноклассница, казалось, не замечала его. Павел очень расстраивался, но не сдавался. Он старался каждую минуту быть рядом с девочкой не только в родной школе. Куда бы она не направилась, черноглазый мальчик следовал за ней на почтительном расстоянии, стараясь не попадаться ей на глаза.
    Так бы и ходил за ней Павел серой тенью, пока случай не свел прошлым годом молодых людей ближе. Уже в начале зимы их озеро заковал льдом лютый мороз. Потом стужа спала, но снега не было еще долго. На огромный каток выходили на коньках и взрослые, и школьники, и дети.
    Настя хорошо каталась на своих снегурках с белыми ботинками, летала на них в белоснежной шубке, светлых рейтузах, как лебедушка. Мальчик не отставал от нее, черным коршуном кружился вокруг.
    И Настя заметила его, и приветливо улыбнулась стройному парню в тот день. Павел едва не улетел от счастья на небо, прочитав во взгляде темных и бархатных глаз интерес к себе.
    Озорная девочка вдруг понеслась вдаль от преследователя. Молодой человек замешкался и бросился догонять по звеневшему под полозьями коньков темному льду. Он не сразу сообразил, куда вдруг пропала Настя, но, присмотревшись, увидел барахтавшуюся девочку в страшной полынье возле противоположного берега. Ее прорубили для полоскания белья жители соседней деревни.
    Павел, не раздумывая, бросился в ледяную воду на помощь.
    Парень подхватил почти бесчувственную от холода одноклассницу и подтянул к краю полыньи. У него не было сил ни вытолкать Настю на лед, ни выбраться самому. Он едва держался за скользкий лед одной рукой и другой прижал спиной к себе девочку и не давал уйти под воду. Холод сковывал руки, ноги, проникал под одежду. Еще пройдет минута-другая, и Павел отпустит руки от кромки полыньи и уйдет с Настей под лед без чувств.
    Но к ним спешили уже люди с деревянной лестницей. Они вовремя вытащили сомлевших школьников из жуткой полыньи.
    С тех пор юноша и девушка стали, как говорится, не разлей вода. Павел провожал после школы Настю всегда домой.
    Сегодня они договорились встретиться на катке.
    – Тут сиди теперь до вечера без дела, жди поезда! – раздосадовано пробурчал Павел.
    – Куда надо тебе? – спросил его пожилой дядечка в овчинном полушубке, сидевший рядом на вокзальной скамейке. Он услышал возглас паренька в серенькой коротенькой тужурке.
    – В Охват, дяденька.
    – Так чего же унывать, милый мой. Вон стоит автобус до Лугов на автостанции напротив нас, а там добежать до твоего поселка всего ничего. Ноги молодые, не заметишь, как донесут сами до дома. Я в твои годы бывало…
    Павел перестал слушать дядечку. Он сам знал, что сельчане частенько садились на этот автобусный рейс и потом шли пешком домой. Летом или весной – хорошо, даже приятно пройтись по лесной дороге, но сегодня трескучий мороз доходил до тридцати градусов, поэтому рискнет не каждый на такой отчаянный поступок.
    Когда вырулил к посадочной остановке львовский автобус, следующий в деревню Луги, парень стал пристально смотреть из окна на него.
    «Мало пассажиров сегодня», – подумал он, поправляя на голове кроличью шапку и нащупывая в кармане вязанные шерстяные рукавицы. – «Всего-то человек десять».
    За пять минут до отправления, Павел решительно встал, побежал к автобусной кассе и купил билет до станции Луги.
    «Как-нибудь добегу до дома», – оправдывался он, усаживаясь в автобус. – «Мороз не такой уж и большой, как передавали по радио, градусов двадцать пять, не больше. У меня новые валенки на ногах, теплые брюки, свитер. Не-е, не замерзну, зато к часу дня буду дома».
   Автобус тронулся и минут через десять выбрался за пределы районного города. За окошком замелькал привычный ландшафт зимнего леса в снегу, школьник успокоился совсем.
   Очень приветливо светило солнце, довольный собой юноша радовался, что ехал домой, а не скучал на железнодорожной станции. В мирно журчащем мотором автобусе исправно работало отопление, было даже жарко немного в небольшом салоне, и Павлу казалось, что на улице тоже тепло.
   Выйдя на конечной станции из автобуса, парень вскинул за плечи небольшой рюкзак и направился мимо разбитой церкви к дороге, ведущей через хвойный лес в его рабочий поселок.
    По скрипу снега под ногами путник понял, что мороз был нисколько не меньше, чем утром. Но беспокойства это не вызвало у него. Проселочная автомобильная дорога была очищена от снега и до блеска накатана колесами лесовозов.
   В густом лесу оказалось даже теплее, чем на продуваемой ветрами равнине.
   Павел уверенно и бодро шагал по большаку, к которому вплотную подступил сказочный лес, причудливо прикрытый большими шапками снега.
   Через минут сорок было пройдено три километра, не меньше, и юноша увидел ответвлявшуюся дорожку, накатанную лошадиными упряжками. Дорога шла вдоль быстротечной, неширокой и только местами замерзшей речушки. Она пополам разделила огромный луг, где косили сено жители поселка. Эта узкая дорога сокращала путь до дома на целый километр. Этим часто пользовались пешеходы.
   Павел посмотрел с большака на петляющею дорожку, уходящую темной змейкой к горизонту, и решил пойти по ней.
   «По лесу – четыре, а через эту пойму – три километра», – подумал он, спускаясь с проселочной дороги.
    Только через пятнадцать минут Павел понял свою ошибку, но возвращаться назад не хотел, надеялся добраться до леса, манящего путника темной полоской впереди.
    Низину продувало свирепым ветром, как через гигантскую трубу, воздух был сырой от журчащей и с виду хрустальной воды.
    Юношу охватил озноб, лицо немилосердно мерзло. Казалось, что стужа исходила отовсюду. В какую сторону ни отворачивался путник, ветер доставал его везде. Щеки, нос и губы деревенели и становились бесчувственными. Павел часто снимал рукавицы и на ходу тер ими лицо, восстанавливая кровообращение. Он боялся остановиться, потому что чувствовал, что колени становятся, как у заржавевшего Железного Дровосека, несгибаемыми. Когда коченели руки, запихивал их в карманы тужурки, пытаясь согреть там.
    Страшный холод проникал сквозь материю брюк и студил тело между короткой полой тужурки и валенок. Казалось, что сотни иголок впивались в ноги.
    Павел со страхом сообразил, что может не добраться до леса. Он оглянулся назад, половина пути пройдена, и возвращаться на большак не было никакого смысла.
    Парня охватила паника, отчаяние и одновременно злость на самого себя. Путник много бы отдал сейчас за то, чтобы снова вернуться на лесную дорогу или еще лучше на железнодорожную станцию. Чтобы там дождаться своего поезда и в теплом вагоне приехать спокойно домой.
    «Так будет теплее», – подумал Павел и надвинул почти на глаза шапку, запихал руки под мышки и, пригнувшись, пошел дальше. Но сырой ветер находил все равно лицо, настойчиво забирался под одежду, сковывая своим ледяным дыханием тело. Очень хотелось спать, и юноша с трудом шел дальше, борясь с закрывающимися сами по себе веками глаз.
    Вскоре Павлу показалось, что стало теплее, перестало покалывать иголками в согревшихся ногах, и сонливость слетела тоже. Юноша вздохнул с облегчением, обрадовался и улыбнулся.
    «Теперь добегу до леса», – подумал он и вдруг увидел Настю, спешившую ему навстречу. Павел радостно закричал:
    – Настюха! Как ты догадалась, что я по этой дороге пойду?
    – Вот догадалась! Да ты замерз совсем, идем под елку. У нее можно присесть на землю, и я тебя согрею.
    Настя решительно подхватила Павла под руку и повела к высоченному дереву, стоявшему одиноко у дорожки. С одной стороны ели снега не было, проглядывала засохшая серая трава. Девушка осторожно усадила парня на землю, прислонив спиной к стволу дерева, быстро скинула свое зимнее пальто и заботливо прикрыла его.
    – Сейчас тебе будет теплее, когда согреешься, мы пойдем домой. Ты только не засыпай! – говорила она, теплыми руками отогревая его замерзшие щеки.
    – Настя! Ты застудишься, надень пальто скорее и садись рядом со мной, – Павлу стало так тепло и легко, что потянуло опять в сон. Он с трудом разговаривал с подружкой, просил ее одеться. – Я вздремну чуток.
    – Не беспокойся обо мне, мне совсем не холодно, – успокаивала девочка. Она опустилась на землю рядом с ним и обхватила его руками. – Ой, у тебя щеки совсем белые-пребелые, дай-ка я отогрею их, – Настя стала осторожно согревать дыханием щеки.
   Павел почувствовал Настину заботу, ему стало так приятно, что сон прошел снова. Юноша улыбнулся и попросил девушку торжественно:
    – Достань, пожалуйста, бархатную коробочку из кармана моей тужурки.
    – Зачем?
    – Там мой подарок тебе. С наступающим Новым годом тебя, Настя! Никогда не думал, что поздравлю свою любимую девушку в глухом лесу под вековой елью. Сейчас мы украсим немного нашу елочку. У меня в рюкзаке есть игрушки даже. Я купил в городе сегодня, словно, догадался, что пригодятся нам сегодня.
    – Сиди спокойно, Паша. Поздравить успеешь еще. Сейчас ототру твое лицо еще и снегом. И мы отправимся ножками домой. Там ждут тебя мама с папой за столом. Я обещала им тебя встретить и привести к ним. Там и вручишь мне подарок, а я тебе отдам свой. Ты непротив?
    – Нет, конечно, три скорее мои щеки и идем отсюда. Только запомни, мне хорошо с тобой везде!
    – И мне! – сказала Настя и принялась энергично растирать лицо своего парня.
    Вдруг боль в щеке заставила вздрогнуть Павла. Но он весело крикнул:
    – Настя! Ты меня укусила? Ну, я тебе задам сейчас!
    – Просыпайся, малец! Нет здесь твоей Насти! Я тебя домчу мигом до дома, – услышал Павел мужской хрипловатый голос. Кто-то усиленно растирал его щеки снегом. Юноша с трудом разодрал веки глаз, увидел пожилого человека. Он стоял на коленях рядом и, придерживая ему голову, пытался отогреть его лицо.
    – Оклемался, слава Богу! А я-то подумал сначала, что за зверь прячется у елки, а оказался молодой человек, – мужчина помог Павлу подняться на ноги и, придерживая за плечи, подвел к лошадиной упряжке. Он усадил парня в просторные сани, в которые было набросано для тепла сено, и прикрыл овчинным тулупом.
    – Но, пошла! – прикрикнул незнакомец на лошадь и, когда упряжка тронулась, спросил:
    – Как здесь оказался в такой час?
    – Эх! Молодо-зелено! – запричитал мужчина, выслушав рассказ Павла. – Это надо же в такой мороз отправиться пешком да еще через гнилое место. Тебе повезло, что сегодня я должен встречать гостей. Они тоже, как ты, в последний день перед самым Новым годом в пути. Каждый год в канун праздника приезжают. По-другому, мол, не получается никак. Я специально пораньше выехал, хотел до прихода поезда навестить старого приятеля. Он возле станции живет, ты знать должен его. Его зовут Дмитрий Петрович. Да ты не сиди истуканом, подхвати снега, потри правую щеку, не отошла еще, белая совсем.
    Павел тер снегом щеку и, радуясь счастливому случаю, можно сказать, что предновогоднему чуду, спасшему ему жизнь, размышлял о причудах судьбы. Юноша находился сегодня на волосок от смерти, а Дмитрий Петрович, к которому спешил мужчина на упряжке, был отцом его Настеньки.