Рецензия Дмитрия Кастреля
   
   Инга!
   Что-то как-то не очень...
   Я так понял, что здесь два захода на тему. Сначала как бы общая внешняя картинка: вот так это выглядит и ныне и присно. Потом та же тема бурится на глубину и извлекается керн - неплотный, рассыпчатый.
   Кладу на предметное стекло вторую строфу. (И!) снится то ли каменный нож (ритуальный, для жертвоприношений?), то ли камень (для побития) и нож по отдельности - пунктуация не уточняет. Впрочем, по-любому ясно, что ничего хорошего.
   Потом "стотысячный вздох толпы", который "всегда". Или который надо всегда слышать? Потом идёт вот это: "За веру, вождя и власть, / ( Учить надеялась мальчика - алеф, бет), / Зачем богам превращать эту землю в плац, / Как будто мало для битвы им - всех небес?" Здесь меня опять запутала пунктуация. Кроме того, слово "плац" (место для строевой подготовки и парадов) употреблено в значении "поле битвы", что сомневает.
   Население города после вздоха занималось кто чем на разных языках и мелкими монетами.
   Целого впечатления, и даже предчувствия его, не возникло. Увидел крошево. Конечно, тема знакомая, и читатель некоторым количеством мысленных треков что-то может сформировать. Чтобы автор не обиделся.))
   А! Вот ещё.
   Здесь "солнце" чего-то там "торопливо"... Чисто на моё восприятие, эти слова не связываются. Солнце вообще есть знак некоего абсолюта, символа, божества, и ему плохо идут слова типа "юркнуло", "шмыгнуло"...
   Ну, и в заключение - "босиком". Ох, и достанется тебе от Ольги! Она терпеть ненавидит грязых ног.)) А мне понравилось!

   Рецензия Наринэ Карапетян
   
   Первое впечатление - красиво: знойно, колоритно, тягуче. Долька цуката тающая запоминается...
   Второе: определяешься с композицией: сначала картинка природы, окружающей дом, где спит Мария. В конце ее сон - идет (еще., наверное до беременности, в девичестве, с кувшином на голове). А в середине - пророчество, материнское прозрение о судьбе сына? Конечно, отсылка к библейским мотивам, причем сразу и к Новому и к Ветхому Заветам, к Исааку и Иисусу. каждый из которых был предназначен стать жертвой за людей. Ну, так читается: нож и камень - о жертве Авраама, а Мария, носящая сына... Тем более в контексте прежних стихов Инги - о Лии и Рахили...
   В ее интерпретации героини отстаивают право на личное - женское, семейное - счастье, которое для них превыше всего. И хотят они в общем-то немногого: быть с любимым, растить детей, делить с ними их каждый шаг. Но вмешивается рок, предначертано другое - и женщина бессильна что-либо изменить...
   Вообще дать свое объяснение так скупо описанным библейским событиям, личностям - это прельщало многих (вспомним хотя бы Томаса Манна с "Иосифом и его братьями"). И это, конечно, абслютнейший художественный вымысел. . Потому что судить о библейских героях нам крайне сложно: у них были с Богом сугубо свои личные отношения, в конечном итоге и определяющие их поступки. А без понимания этих мотивом наше суждение обречено быть плоским. Я думаю, у Инги тема понимается более универсально - как правда о всякой женщине, ее устремлениях... Потому что женщина, как земля, животворяща - недаром стихотворение называется "На сотворение мира", а каждый человек - это целый мир...
   Ингино авторство угадывается в каждой строчке: и образы, и эти прямые обращения (смотри! слышишь) - все создает взволнованную, тревожную атмосферу.
   Еще бы отметила восточный колорит стихотворения, отразившийся и в его переливчатой форме: от хорея вначале, к амфибрахию - и конечные две строчки что-то третье - логаэд......
   В целом - запоминается, остается от стиха эта угасающая солнечная дорожка где-то на краешке сознания...

   Рецензия Андрея Блинова
   
   Эти стихи органичны и пластичны, как ветер: возникают как бы ниоткуда (написаны абсолютно не «по поводу»), но кажется – были всегда. И каждый раз привносят приятную свежесть, необходимую, чтобы не сойти с ума.
   
   Частично «виной» этому – тематика. Да, на библейские мотивы интересно писать: там любая строка будет носить мощный пласт аллюзий. Но здесь важно не скатиться в китч, как это произошло у нескольких авторов на недавнем конкурсе «Остров сокровищ», когда тема служила просто поводом для упражнений в словесности. Иными словами, автор взял да поиграл с сюжетом, вывернул его на свой лад. Вышло иногда неплохо, но вторично до тошноты.
   
   В «Сотворении мира» библейская реальность по максимуму рассеяна во времени и смысловом контексте. Игра идет не от образа Марии, а наоборот – от ощущения, что в ЛГ и в каждой женщине – Мария. Оттого стихотворение, во-первых, современно («выбора нет и не будет - носи, рожай»), во-вторых, самостоятельно и наполнено дополнительными смыслами. Например, внезапно возникающая мысль «Зачем богам превращать эту землю в плац…» - уходит далеко за границы единственного сюжета.
   
   Стихотворение благодаря как тематике, так и конкретным деталям (оливы, древний город, нож, беременность) составляет цикл с другими стихами Инги: «Расцветает вновь во дворе миндаль…», «Рахиль»... Ольга Немежикова, безусловно, права: центральная проблема здесь – женщина, ее судьба, счастье, быт и т. д. Но все-таки не хочется ограничиваться одной, пусть даже такой широкой проблемой. Всё сводить к этому вечному «носи – рожай» тоже не хочется. В эстетически выверенных строках мне нравится ловить ветер, приносящий новые ощущения и поднимающий поверх обыденного.
   
   И, конечно же, в очередной раз отмечаю умение автора «строить» ритм, заставлять его по-настоящему звучать.

   Рецензия Ольги Немежиковой
   
   Стихи Инги Сташевска — всегда история, всегда рассказ, всегда Сотворение мира, всегда драма бытия. Драма женщины в мире. Женщины, всегда страдающей, женщины, для которой уготована чаша испытаний, и чашу предстоит осушить до дна. Женщина Инги не умирает молодой, она проходит жизнь от первого до последнего слова... Но как красиво об этом умеет сказать автор!
   Стихотворение «Сотворение мира» написано тремя частями. Начало — живописный закат, и спит Мария... Носит сына, говорили...
   Вторая часть — другой размер и - энергичный упрек мирозданию! Незыблемому во веки веков и до скончания мира! Женщина в мире Инги родилась совсем не для счастья:
   А выбора нет и не будет - носи, рожай.
   На листьях оливы - смотри ! - серебрится пыль,
   И снится камень, хищная плоть ножа,
   Нашедшая цель.
   (Потрясающая аллюзия к тридцати серебренникам, которые — пыль..., к Гефсиманскому саду, к Иуде... к Ветхому Завету)
    Стотысячный вздох толпы,
   Всегда, ты слышишь? За веру, вождя и власть.
   
    Безоблачное счастье-сон — лишь в последнем двустишии... Солнце,
   Идешь босиком, на голове кувшин.
   Идет женщина, на которую смотрит весь мир, возможно, в этот момент, глядя на женщину, и происходит акт сотворения. Потому что женщина с кувшином на голове — абсолютная гармония! Идеальная осанка, плавная походка, завораживающая мужской взгляд — так ходят Богини! Лишь во сне женщине счастье. Ребенка все равно отберут. Во все времена — народ — это рекруты и налоги. Деньги отберут тоже.
   Почему же «Сотворение мира»? Кто творит этот мир? Женщина рожает, чтобы учить мальчика - алеф, бет.
   Богам (многобожие!) мало места в небесах, они и сотворенную ими землю превратили в плац:
   Зачем богам превращать эту землю в плац,
   Как будто мало для битвы им - всех небес?
   
   Заметила — в стихах Инги нет ничего абстрактного. Это ни хорошо, ни плохо, оно — так. Картина всегда нарисована четко, на пределе реалистично. Приемы олицетворений не требуются, фантастического тоже нет. Но нет в них и счастья... Нет, не того, что безудержное, безоблачное, нет счастья именно ее усилиям, судьбе нет счастья того, которое женщина так жаждет — счастья покоя. Нет и счастья любви. Любовь всегда наказуема... Хочется рыдать!Ведь именно женщина держит уже существующее непрерывным воспроизведением, нескончаемым усилием. Кто везет, на том и возят. Мужчины мир непрерывно раскачивают, а женщина на своих хрупких плечах держит кувшин-мир. Увы, женщина в мире мужчин на вторых ролях. Всегда страдает. Да и кто радуется в мире Инги? Тем не менее, правдоподобие безупречное, хочу я того или не хочу — с Ингой я всегда согласна. В ее пластах иначе быть просто не может.
   Дерзкий вопрос: реализм — это, действительно, мироощущение или многолетняя работа на конкурсах — чтобы судьи над содержанием не заморачивались? Склоняюсь к первому, но авторская версия интересна.
   С одной стороны, для всех чувственных эквивалентов поэт нашел опору в материальном мире и отобразил через конкретные образы, с другой — образы эти бесконечно открыты читательскому наполнению... Идешь босиком — потому что нет обуви, или она просто не нужна? На голове кувшин — пустой кувшин или наполненный... Понятно, это риторические вопросы.
   Потрясающее стихотворение! О технике говорить даже не хочется — только наслаждаться содержанием! Но — скажу! Ритм впечатляет. Рифмы — сумасшедше хороши!!!

   Всем спасибо!
   Постараюсь сегодня ответить.

   Дмитрию Кастрелю - комментарии Дмитрия для меня являются загадкой таки...во всех смыслах. Язык, вроде, русский, но - ....
   Я не знакома с "Нагорной проповедью", я с Православием вообще плохо знакома, меня религии интересуют с исторической точки зрения, так сказать, и - с общечеловеческой. Вот.
   Да, крошево. Спит Мария, и видит. И в конце стиша - тоже, спит и видит - начало. Идет она с кувшином на голове, и сейчас появится ангел и скажет ей... И выбора у нее - нет, потому что у женщин его - выбора - как-то не было. Сказали - "родишь святого младенца" - и не спорь, радуйся. И нож снится - спасибо, что аллюзию увидели все, по-моему - каменный нож Авраама, жертвоприношение. Здесь момент интересный, потому как тема невероятно важна - древние иудеи были первым в то далекое время народом, кто отказался от человеческих жертв ( Ваал, типа), заменив их полностью животными - именно поэтому в Торе так важна история жертвоприношения Авраама, не только потому (но и поэтому тоже), что любимый сын. И - христианская идея - Господь, жертвующий сыном. Но у Марии - никто не спрашивал.
   Солнце - тает - цукатом, апельсином, сладким, ярким, в сиропе неба, быстро тает. Жара стоит в Назарете, почти всегда - жара. И босиком рано поутру идет Мария к источнику, пока жара еще не началась. И - земля пока что плац, а битва - то ли на небе, то ли на земле - будет позже, когда христианство победно начнет стирать с лица земли целые цивилизации, но всё это будет потом, а пока - город молится, торгует..
   
   Да! Вариантов последнего катрена было - и есть - два. Я буду признательна, если мне скажут, какой нравится больше кому.
   
   1. Молился город на тысяче языков,
    Швырял, смеясь, убогим свои гроши..
   
    И снилось - солнце над миром стоит высоко.
    Идешь босиком, на голове кувшин.
   
   
   2.
   Предвечный город в кольце заповедных скал -
   Молился, плакал..убогим швырял гроши.
   
   
   Почувствовать - акушерка бьет по щекам,
   Услышать : -"Дочь..."
   И кто-то кричит - дыши!

   Инга, ну как же это - "Марию никто не спрашивал"? А как же Благовещенье, архангел Гавриил, через которого Она ответила: "Се, раба Твоя, Господи"?! Ответила, зная, что по законам того времени Ее, не знавшую Иосифа как мужа, неминуемо должны были побить камнями до смерти. Это ли не сознательное предание себя в волю Божию?!
   Ваша же героиня - совсем другого замеса, духовного наполнения (недаром боги у нее с маленькой буквы и во множественном числе). Мне думается, принцип "как бы я думала и чувствовала на ее месте", здесь не применим. Даже о другом человеке судить по себе невозможно, потому что все разные и ищут разного. Тем более о святых и Богородице! Извините за чересчур экспансивный отклик, но тема такая...

   Инге Сташевска
   
   Первый вариант лучше - гармоничнее.
   Хотя второй - шокирующий! Поскольку лишает драмы (и в этом шок!), являя гордыню женщины (шок перетек в унылую банальность, гроша ломаного не стоящую), которая, понятно, не менее, чем миссию должна на свет произвести... Но, слава богу, отвело... Дыши... Нет, такая женщина не интересна. Имя им легион.

   Нам еще не ответили. Ждем-с...

   А Джульетте было 13 - вроде бы ее никто не упрекал в недомыслии... Ну разве Карел Чапек, который придумал другую - более жизненную -концовку...