Что хочет автор. Литературные конкурсы

Автор:	Произведения Новогоднего литературного конкурса "Самый яркий праздник года - 2024" Номинация Проза для взрослых, проза для детей
Тема:	22. Петушиное озеро	Ответить

   Славка Королёв ехал в «пирожке», весело напевая с радио: «Отчего душа поёт, сердце просится в полёт? – Новый год, Новый год, Новый год!» Славка спешил в ресторан "Рыбачка Соня", чтобы забрать заказ и отвезти самому Можжевелову. Пётр Аркадьевич Можжевелов обитал между Киевом и Житомиром. Был там один секретный поворот направо по житомирской трассе. Дом тщательно охранялся от любопытных и нерадивых водителей. Его семейное гнездо был в Конча-Заспе. А об этом особняке не знал никто из членов семьи. Его Пётр Аркадьевич построил на всякий случай. Мало ли что? Оформил на родную сестру Марину, которая не вылезала из заграницы. Марина легко согласилась, потому что терпеть не могла Бэллу, жену Петра Аркадьевича. Считала ее деревенщиной, дурой и приживалкой. Марина полагала, что дочери вовсе не похожи на Петю, а значит, Бэлла их просто нагуляла. Поэтому, когда Петр Аркадьевич обратился к ней за помощью, она с радостью согласилась.
   Петр Аркадьевич всю жизнь мечтал попробовать уху из петуха. Ему с детства не давала покоя поговорка, что лучшая уха из петуха. Он удивлялся: как может быть уха из птицы? На днях он поделился этим с коллегой. Тот рассмеялся и сказал, что есть такая рыба-петух. Водится она в Чёрном море. И уха из неё необычайно вкусная и наваристая. Если повезёт, то можно отхватить крупную рыбу до десяти килограммов веса. К тому же, коллега как раз знает одного шеф-повара, который не только может достать петуха, но и приготовить первоклассную уху. Петр Аркадьевич просиял. Коллега дал контакты повара и Можжевелов тут же заказал на новый год четыре порции ухи.
   Праздновать его он собирался с очаровательной брюнеткой Диной. Дина была его отрадой и утешением. Познакомились они в массажном салоне, где она работала. Руки Дины были волшебные, Петр Аркадьевич забывал нам всём на свете во время массажа. Да и красотой Дина не была обделена – настоящая Шахерезада. Широко расставленные миндалевидные глаза синего цвета, тонкий носик, пухлые губки и великолепная фигурка. Дина была грациозна как кошка и совершенно не выглядела на свои тридцать два. А Можжевелов был молодящийся мужчина пятидесяти восьми лет, чуть обрюзгший, лысоватый, кареглазый. Роста невысокого. Ходил всегда в дорогих костюмах, и пахло от него превосходно. Он был чиновником весьма высокого звена. Встречи длились уже три года. И Дина настояла на том, чтобы встретить новый год вместе. Надоело куковать в одиночестве в кругу замужних подруг.
   – Или мы встречам новый год вместе, или наши отношения закончены. Никаких оправданий я слышать не хочу.
   Петр Аркадьевич долго оправдывался, что это семейный праздник. Но Дина как отрезала: «Семейный праздник – это Рождество. Так что, выбирай». И Петру Аркадьевичу ничего не оставалось, как сообщить семье, что уезжает с партнерами в Таиланд. Бэлла хмыкнула, поджала губы и состроила страдальческую гримасу – я так и знала! Дочерям было плевать где будет встречать новый год папа, они улетали в Испанию. Только один человек в семье бдел и ночью и днём – семидесятипятилетняя тёща. Вероника Дмитриевна, сказала сразу:
   – Мася, да ежу понято, что у него есть баба! Ты только посмотри на него: рожа довольная, хоть цуциков бей!
   Теща Можжевелова, благодаря внучкам, была в теме. Модные сленговые словечки подхватывала сразу. А Можжевелову простить не могла, что её на свадьбу не пригласили. Поэтому при каждом удобном случае она искала на него компромат.
   – Бэлла, не будь дурой! Завтра проснешься, а он дом продал и с любовницей укатил за границу! Или хуже: выяснится, что у него сын на стороне. Он возьмёт и отпишет ему всё!
   – Какая любовница? Не смеши меня! Его на две минуты с передышками хватает, а на любовнице пахать надо. Зачем он ей нужен?
   – У тебя мозги жиром заплыли?! Посмотри на себя: в корову превратилась. Вот ему и неинтересно с тобой. А была бы тонкая-звонкая, глядишь, по-другому всё складывалось.
   – Ма, ты допросишься!
   – Да что я такого сказала-то?
   – Повторить?
   – Ладно, проехали. Но ты не теряй бдительности!
   Бэлла ненавидела, когда ей напоминали о лишнем весе. Она и голодала, и ходила в фитнес-зал, и раздельно питалась – ничего не помогало. Килограммы словно приклеились к ней. Генетика взяла своё, она пошла в прабабку по отцу. А та была женщина высокая и широкая во всех смыслах. Вначале Бэлла печалилась, а после рождения второй дочери смирилась. Поменяла гардероб и, скрепя сердце, приняла себя такой, какой была. Вероника Дмитриевна напротив, имела прекрасную спортивную фигуру. Записалась в общество «моржей» и теперь закалялась круглый год. Выклянчила у зятя подержанный «Фольксваген» и колесила на нём по городу.
   За девять часов до нового года Петру Аркадьевичу позвонил шеф-повар из «Рыбачки Сони».
   – Пётр Аркадьевич, добрый день! – зычным голосом поздоровался он. – Ваш заказ через два часа будет готов. Куда изволите прислать?
   Можжевелов засуетился. Он оглянулся по сторонам, зашёл в свой кабинет и плотно прикрыл за собой дверь.
   – Алло, записывайте адрес…
   Эх, если бы Можжевелов включил свет, то увидел, что под столом ни живая ни мёртвая сидит Вероника Дмитриевна и, затаив дыхание, слушает разговор.
   – У курьера, надеюсь, есть навигатор?
   – Обижаете! У кого сейчас навигатора нет?
   – Значит, пусть запишет координаты, где ему нужно будет свернуть с трассы. Пароль: «Рубите шишки».
   – А вы шутник! Рубите шишки, так рубите шишки. Курьера зовут Вячеслав Королёв. Привезёт уху и запечённую рыбу. Всё как и договаривались.
   – Тогда я вам сейчас оплачу заказ, скиньте номер карты.
   – Лады! Счастливого нового года!
   – И вам всех благ!
   Пётр Аркадьевич вышел из кабинета, а Вероника Дмитриевна выползла из-под стола.
   – Я знала! – победным шёпотом сказала она. – Ну, Петюня, вот где ты у меня теперь будешь!
   Тёща сжала крепенький маленький кулачок и тихонько вышла из кабинета. Она забежала в спальню и закрыла дверь на ключ. Бэлла вопросительно посмотрела на мать.
   – Дай ручку! – приказным тоном сказала она.
   Бэлла послушно достала ручку. Мать прямо на руке записала какие-то цифры.
   – Тьфу ты! – с досадой сказала она. – Пароль забыла!
   – Ма, что за шифры?
   – Дура! У твоего козла баба есть! Никуда он не улетает. Считай: перелёт десять часов плюс регистрация два часа, плюс дорога до аэропорта. Это вылет должен быть где-то в восемь вечера.
   – Чего?! – Бэлла захлопала ресницами.
   – Того! Я, это… в кабинет зашла, а тут он. Ну, я под стол и спряталась. Я всё слышала! – гордо произнесла Вероника Дмитриевна. – Вячеслав Королёв!
   – Это его баба? – удивилась Бэлла. – Он на старости лет того?
   – Ты совсем с катушек слетела! Это курьер. Давай, собирайся!
   – В смысле?
   – В коромысле! У тебя есть что-то чёрное?
   – Там, в шкафу.
   Пётр Аркадьевич, сияя от счастья, шёл по коридору с лёгким саквояжем, напевая под нос: «Ту-ту-ту, ту-ту-ту, ту-туру-ту-ту!» на мотив «Jingle bells». Он остановился у спальни и подёргал ручку – закрыто.
   – Дорогая! Ты где?
   Бэлла хотела ответить, но мама зажала ей рот и шикнула на неё.
   – Бэллочка, ау! – послышалось из-за двери.
   Бэлла жалобно смотрела на мать, но та пригрозила ей пальцем.
   – Бэллочка, я тороплюсь! С наступающим! Я позвоню! – и Пётр Аркадьевич бодро зашагал к выходу. Хлопнула входная дверь, послышался шум отъезжающего авто.
   Вероника Дмитриевна пробралась к окну и откинула занавеску.
   – Уехал, без Лёши, – прошипела она.
   – И что? – удивилась Бэлла.
   – От тебя муж уходит, а тебе всё равно! Давай, одевайся! – скомандовала мама и бросила на кровать чёрные турецкие штаны, водолазку и чёрный с блёстками свитер. Для себя же она подыскала вещи в гардеробе старшей дочери: чёрное трико, такие же лосины и толстовку. Когда она переодетая вошла в спальню, то увидела, что Бэлла сидит на кровати и, уткнувшись лицом в подушку, плачет.
   – Нашла время нюни разводить! Выдоим из этого гада всё до последней копеечки! Ну-ну-ну, не плачь!
   – Ты сначала оскорбляешь меня, а потом... Ты – монстр! – всхлипывала Бэлла. – Это ты всегда в наши отношения с Петей лезла, вот он и завёл любовницу! Я никуда не поеду. Ты кашу заварила, ты и расхлёбывай!
   – Смотрите, кто заговорил?! – Вероника Дмитриевна вспыхнула от негодования. – Это твоя благодарность?! Ладно, сиди дальше и сопли жуй, а я поеду за ним! Ничего, он ещё попляшет!
   И Вероника Дмитриевна выбежала из дома, на ходу доставая ключи от машины. «Фольксваген» весело подмигнул фарами. По дороге она заехала в «Спортмастер», где на последних минутах до закрытия успела купить балаклаву и несколько мотков верёвки.
   Славик получил заказ, адрес и пароль. Он подрабатывал курьером не первый год и к разным фишкам клиентов успел привыкнуть. То пароли, то чуть ли не с завязанными глазами нужно было доставить элитные напитки и еду, то пройти квест, с чек-поинтами, чтобы найти адресата. Когда шеф в термосах вынес уху и рыбу, то Славик подумал: «У богатых свои причуды: уха из петуха, жаркое из колибри, паштет из соловьиной печени!» Термосы были аккуратно поставлены в машину и упакованы пенопластом, чтобы не разбить. Шеф заплатил деньги, и Славик отправился в путь.
   Навигатор показывал дорогу, а приятный женский голос озвучивал.
   – Через триста метров поверните направо.
   – Спасибо, милая! – подмигнул Славик навигатору и потыкал пальцами в панель радио. – «Хорошо, всё будет хорошо! Всё будет хорошо я это знаю-у-у!!!» – запело радио голосом Сердючки. Славик потыкал снова и в салоне разлился голос Иглесиаса: «Nostalgie...On se ressemble, tu es tendre, moi aussi...»
   – Ностальжи, так ностальжи! – улыбнулся Славик и включил поворотник.
   То, что произошло дальше, было достойно экранизации. Наперерез «пирожку» из-под сосновых лап на дорогу выехал «Фольксваген». Славик только успел дать по тормозам. Термосы не были готовы к такому повороту событий и жалобно дзынькнули, ударившись о дверцу. Из авто выскочила чёрная тень.
   – «Где лучшие тусовки? У нас в клубе! Где лучшие подруги? У нас в клубе!» – полилось из динамиков «пирожка».
   Славик не успел опомниться, как тень метнулась к нему и открыла дверцу. Сильная рука вытряхнула Славика. Мгновенная боль в паху согнула его пополам. Его тут же связали и забросили в «пирожок», где стояли термосы со снедью. Для надёжности ему ещё треснули чем-то по башке и засунули в рот шишку.
   – «Чики просто в шоке от моей манеры! Никогда не туплю, я всегда подхожу первый…» – продолжалась мелодия из динамика.
   «Пирожок», взвизгнув шинами, помчался вперёд. Машина приближалась к посту. Вероника Дмитриевна сняла с себя балаклаву, спрятала волосы под капюшоном толстовки и нацепила на нос солнцезащитные очки. «Пирожок» остановился у шлагбаума, где осветился лучом прожектора.
   – Пароль? – потребовал подошедший детина в камуфляже. И зачем-то протянул штуку, похожую на микрофон.
   – Чеши подмышки! – выпалила басом Вероника Дмитриевна.
   – Га?! – испуганно выкрикнул детина и микрофон запищал, а затем выдал женским голосом: – Ответ неверный. У вас осталось две попытки!
   – Суши покрышки! – заорала Вероника Дмитриевна.
   Но микрофон снова запищал и сказал тем же голосом: «Для того чтобы не сработала защитная система у вас осталась одна попытка». Вероника Дмитриевна набрала воздуха в лёгкие, но детина её остановил.
   – Слышь, братан, как тебя там?
   – Славик, – пропищала тёща Можжевелова.
   – Сява, ты это… Остынь, не спеши. Я вижу, что ты в теме. Ты напрягись и вспомни пароль. Понимаешь, хозяин какую-то японскую фигню установил. Если ты сейчас неправильно назовёшь пароль, то через пару минут тьма силовиков будет здесь. «Крепкий орешек» смотрел?
   Тёща сглотнула слюну и кивнула. К такому повороту событий она была не готова.
   – Вот им будешь потом рассказывать, что ты не верблюд.
   Тёща снова кивнула и громко икнула. К детине подошёл точно такой же «близнец» и спросил:
   – Чё, проблемы?
   – Да, понимаешь, Сява запаниковал… одна попытка осталась.
   Амбал почесал бритый затылок и выдал.
   – Да, дела. – Затем посмотрела на тёщу. – Слышь, ты это, снял бы маскарад. Тут все свои.
   – Не могу. С хозяином договорились, что буду в очках.
   В это время сзади зашевелился и застонал Славик.
   – Эй, что у тебя там? – забеспокоился первый.
   – Рыба, – промямлила Вероника Дмитриевна.
   – М-м-м, понятно. Ну, как вспомнил?
   – Не, глухо…
   Вероника Дмитриевна почесала пальцем верхнюю губу. В луче прожектора блеснул красный маникюр.
   – Слыш, Сява, ты что, из этих? – брезгливо поморщился детина.
   – Чего?!
   – А это чего? – детина показал пальцем на маникюр и на всякий случай нащупал пистолет.
   – Это ваш хозяин с прибамбасами.
   – Есть маленько, – вздохнул детина. – Ну, вспомнил?
   – Ни фига…
   Можжевелов нервничал. Стол был давно накрыт, Дина сидела в более чем откровенном платье, а ему ничего не хотелось кроме заветной ухи. Стрелки часов остановились на половине двенадцатого.
   – Это какое-то издевательство! – выругался Можжевелов.
   – И не говори, – отозвалась Дина, поправляя декольте.
   Она встала, подошла к Петру Аркадьевичу и попыталась обнять, но он оттолкнул её. Дина нащупала под столом туфельки, обулась и, схватив сумочку, направилась к выходу.
   – Ты куда?
   – Да с тобой просто обхохочешься!
   – Диночка, погоди… я же подарок купил. – Можжевелов шарил по карманам. – Вот! – он достал бархатную коробочку.
   Дина открыла её, сморщила носик и вздохнула.
   – Прости, но я выросла из этих побрякушек. Вот младшенькой твоей в самый раз. – И она отдала коробочку Можжевелову. – Жаль, что я не уха. И меня нельзя съесть. Счастливого нового года, Петюня!
   А тёща всё сидела и гадала. Весь листок был исписан вариантами пароля. Но нужного не было.
   – Может, подскажешь? – чуть не плакала она.
   – Не могу, братан, тут аудио- и видеозапись идёт. Меня с работы попрут.
   А в машине наконец-то освободился от верёвок Славик. Прихрамывая и, потирая шишку на голове, он ввалился в сторожку.
   – Рубите шишки! – простонал он.
   Тёща чуть не кинулась с поцелуями к нему, но тут зазвонил телефон у детины.
   – Где моя уха?!! – заорала трубка голосом Можжевелова.
   – Ща тебе будет уха! – шепнула тёща. Она сняла очки и скинула капюшон. – Я тёща этого упыря. Или вы меня пропускаете, или вам же будет хуже!
   Шлагбаум на верный пароль автоматически поднялся, силовое поле было отключено. Славик с тёщей въехали в секретные владения Можжевелова. На пороге застали Дину, которая ругалась с Петром Аркадьевичем. Славик вытащил термосы, побежал к крыльцу и, потеряв равновесие, упал перед Можжевеловым. Термос с ухой отлетел прямо на альпийскую горку. Удар был такой силы, что уха вытекала янтарной струёй, заливая камушки.
   – Что это? – спросил Можжевелов в шоке.
   – Петушиное озеро! ¬– съязвила тёща, снимая на телефон доказательства измены для Бэллы.
   – Какая гадость эта ваша заливная рыба! – «поддержала» её Дина словами героя известной комедии.
   Где-то вдалеке были слышны залпы салютов. Где-то сидела перед телевизором Бэлла, веселились на Мальорке их дочери. И только Пётр Аркадьевич думал о том, что его мечта так и осталась мечтой.