Что хочет автор. Литературные конкурсы

Автор:	Пиитух
Тема:	КНИГА КНИГ. ВЗГЛЯД ИЗ XXI ВЕКА. Независимый обзор. Часть 1-я	Ответить

   К конкурсу с момента его объявления у меня было особое, выделяющее его среди других конкурсов отношение.

   Во-первых, потому что современная земная цивилизация немыслима без Библии. Говоря так, я никоим образом не хочу умалить значение религий, для которых Библия находится за границами их верований и мировоззрений, но думаю, что по спокойном и непредвзятом размышлении сторонники великих и не относящихся к таковым религий согласятся, что по масштабу, силе и специфике влияния на развитие мировой культуры и цивилизации Библия сыграла и продолжает играть особую роль. Результаты этого влияния могут нравиться и не нравиться, приниматься и отвергаться, но это так.

   Во-вторых, потому что Библия является Книгой Книг не только в силу сказанного выше, но и в силу того, что, с какой бы стороны мы её ни рассматривали (собственно религиозной, исторической, литературной ...) она остаётся книгой читаемой, но не прочитанной: в ней не только продолжают скрываться тайны, но их становится тем больше, чем, как нам кажется, мы её понимаем. Как к Книге Знания (не в смысле академических наук) к ней вполне приложимы слова Г. Будкера, сказанные об академической науке: чем больше мы объясняем мир, тем больше метафизический остаток, который на самом деле всё и объясняет.

   В-третьих, потому что мне представляется очень значимой вторая часть названия конкурса – «Взгляд из XXI века». Скорость цивилизационного развития головокружительно возрастает – за последние полтора столетия мир изменился гораздо больше, чем за всю предыдущую историю человечества, и, больше того, скорость эта будет возрастать и дальше. Научно-технические возможности человечества растут много быстрее возможностей их осмысления и поиска путей в калейдоскопически меняющемся мире. Илья Эренбург в предисловии к новомировскому варианту «Люди. Годы, Жизнь» (1960) заметил, что в XIX веке люди ездили на перекладных и у них было время подумать, а теперь летают на самолетах и думать им некогда. А Клод Леви-Стросс сказал, что XXI век будет веком гуманитарным или его вообще не будет. Мы сейчас как раз в начале этого века, в котором эпицентром внимания должен оказаться Человек с его способностью (или неспособностью) разумно распоряжаться собой и прогрессирующими технологиями, достигать согласия с собой и миром. Мне очень не по душе пустословное размахивание словом «духовность» и в этом смысле я согласен с тёщей Игоря Губермана (по крайней мере, эти слова приписывают Л.Б. Либединской), что лучше три раза услышать слово «жопа», чем один – «духовность». Но, так или иначе, этому веку предстоит стать веком духовного поиска, если мы не хотим, чтобы «обезьяна пришла за своим черепом». Как из этого века мы видим, принимаем и понимаем Библию – этот важнейший духовный текст, направлявший жизнь многих поколений до нас?

   В-четвёртых, любой текст на тему Библии оказывается серьёзной задачей и нелёгким испытанием для автора. Поэтический – тем более: Библия – Поэма Поэм. Конкурсу была заранее задана планка в виде библейских стихов Людмилы Чеботарёвой, которые образуют самостоятельную и интересную книгу, ждущую своего издателя. Напоминанием об этой планке были и внеконкурсные стихи членов жюри.

   Я прошу прощения у читателя за несколько затянувшуюся преамбулу, впрочем, объясняющую и моё отношение к конкурсу в целом, и восприятие участвовавших в нём произведений. Мои комментарии на отдельные произведения по ходу конкурса привели к предложению мне роли независимого обозревателя в номинациях «Ветхий Завет» и «Новый Завет» и допуску в этой роли (т.е. без права голосования) на последних этапах работы жюри на его форум.

   Как всякий конкурс, этот привлёк достаточно много произведений, написанных, как мне кажется, с кондачка просто ради участия или/и с надеждой на авось. Технология их создания, мне кажется, исчерпывалась двумя вариантами: 1) подвязывание цитаты из Библии ко вполне случайному тексту и 2) едва ли бывший результатом размышлений над Библией поверхностный трёп по поводу отдельных слов или фраз Библии. В силу моего отношения к Библии меня это задевало больше, чем пустозвонство на других конкурсах, что привело к внеконкурсному размещению пародии на эту манеру «конкурсования»::

   Ненаглядное пособие для участников

   «Наведи, Господи, страх на них ...»
   Псалом 9:21

   Всего лишь миг меж выдохом и вдохом,
   А родилась огромная мечта:
   Куплю щенка и назову Кабздохом –
   Он будет жить со мною лет до ста.

   И если кто Кабздоха вдруг обидит,
   Отнимет кость иль что ещё не так,
   Господь не фраер – тотчас же увидит
   И наведёт на гада жуткий страх.

   Но, сурово одёрнутый Ник. Хлебниковым, мол, внеконкурсные стихи – прерогатива членов жюри, да и вообще отойди и не мешай, я тут же и снял эту нетленку, признавая его правоту, но и пробурчав под нос: «Ладно, пусть идёт, как идёт». Всё пошло нормально – накипь этого рода была снята с конкурса в ходе предварительного отбора. Возможность присутствовать на форуме и наблюдать работу жюри доставила мне искреннее удовольствие. При том, что никто не поступался своим мнением, работа шла чётко, споро и согласно, была работой единомышленников с разными мыслями-мнениями.

   Однако, пора уже и к обзору перейти ... Обсуждаемые работы приводятся в обзоре полностью – вроде длинновато, но это лучше, чем прыгать от обзора к произведению или верить обозревателю на слово.


   ВЕТХИЙ ЗАВЕТ


   Ковчег
   http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=117271

   Вот потоп.
   А ковчег - это ты...
   Если кто-нибудь
   Хочет сказать: “Человек”, -
   Чтобы в рифму, -
   То что же он скажет
   Этим словом, увы, отвлечённым?..

   Ты ковчег.
   И на волнах потопа
   Колыхаешься мерно...
   Без-мерно
   Пространство бурлящей воды,
   Сквозь которую дна
   Уж не видно...
   Мы опять игнорируем рифму:
   Она -
   Не нужна.
   Потому что не может помочь
   Течь в душе устранить...
   Ведь душа это...
   Ночь?..
   Нет, не ночь - это трюм!
   Ну а в трюме - известно, -
   По паре
   Всех злодейств и безумий,
   И более-
   Менее
   Праведных свойств...
   Эти пары ведь мы обязались
   Обязательно взять на довольствие.

   И теперь так бездарно попали,
   Что испытываем
   Удовольствие,
   От того, - как же нас обманули,
   Беспощадно оставив на свете,
   Наши Боги - родители эти, -
   Рифма только поможет ругаться:
   Хоть ругаться, - а в рифму, -
   И сети
   Мы бросаем в бесплодные волны,
   И надеемся выловить
   Что-то,
   Что не явится нашим продуктом...
   Вон он плавает рядом в избытке.
   Разновидностью счастья
   И пытки -
   Пытки счастьем
   Огромным
   И жутким.

   Дутым счастьем,
   Обманутым счастьем...
   Как оно разлагается видишь?
   Как оно раздувается медленно
   На глазах у несчастных ковчегов,
   Потревоженных этим видением,
   Испугавшихся, что пассажиры
   Могут их изнутри подточить,..
   И сожрать!
   Как сжирают микробы
   Ошалелое, жирное
   Счастье.

   Ай - ай - ай!..

   Мы плывём боязливо,
   Осторожно качаясь на волнах:
   Нет, никак не цепляются сети -
   Вместо лотов мы бросили сети...
   Бесполезные, мелкие сети
   Не цепляют за дно,
   Не цепляют.
   Нет здесь дна...
   Нет нам сна...
   Если только не снятся нам эти
   Бесконечные чёрные волны,
   Наши сны,
   И в пространстве движенье,
   И обманчивый крен горизонта...

   Как кривая усмешка того,
   Кто заранее нас посылал
   На... и рифма безжалостна -
   На...
   Окончательное пораженье.

   На первый взгляд стихи показались мне достаточно сильными (верлибр вообще оказывает на меня несколько гипнотизирующее действие своей безрифменной ритмикой), хотя не столько пытающимися понять (интерпретировать) Библию, сколько использующими потоп как метафору в разговоре, с Библией, собственно, не связанном. Впрочем, связано или не связано – это как кому покажется. Но при последующих прочтениях всё явственнее проступали слабости – смысловые, стилевые и технические.

   Уже в первой строфе:
   «Если кто-нибудь
   Хочет сказать: “Человек”, -
   Чтобы в рифму, -
   То что же он скажет ...»
    - в рифму чему именно? Не лучше ли было бы свести времена – например, «если кто-то захочет сказать ..., то что же он скажет?»

   «Ты ковчег.
   И на волнах потопа
   Колыхаешься мерно...
   Без-мерно
   Пространство бурлящей воды»
   - не могу представить мерное колыханье в безмерном пространстве бурлящей воды. «Мерно» и «без-мерно» здесь игра формой в ущерб образу.

   За этим следует:
   «Мы опять игнорируем рифму:
   Она -
   Не нужна.
   Потому что не может помочь
   Течь в душе устранить...»

   и чуть позже:
   «Рифма только поможет ругаться:
   Хоть ругаться, - а в рифму ...»

   Автор пытается защищать верлибр, обрушиваясь на ни в чём не повинную рифму. Будь даже его защита поделикатнее, насколько уместны ремарки такого рода в контексте стихотворения?

   И детально развёртываемая экскрементальная метафора, и сомнительного свойства формальная игра с аллитерацией:
   «Кто заранее НАс посылал
   НА... и рифма безжалостНА -
   НА...» ...

   И в разговоре о Библии вдруг боги во множественном числе (то ли греческий Пантеон богов, то ли языческие боги, то ли ...???), и другие детали, разбор которых после сказанного кажется мне излишним ...

   По моему ощущению, у стихотворения был некий достаточно сильный посыл, но – словами стихотворения: «никак не цепляются сети» ( уж кстати, когда сети цепляются, вряд ли что-то выловишь). А жаль ...

    Я сошла с полоски света
    http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=117354

   Я сошла с полоски света -
   Оступилась… в темноту…
   Из-под ног бежит планета.
   Успеваю на лету
   Сформулировать паденье:
   Пустота, предел, тоска…
   И уже полоска света,
   Мне, блестит издалека.
   Скинуть камень притяженья,
   Что несет на дно вершин,
   Не дает мне ощущение
   В сердце взявшихся морщин.
   Сами! Вдруг! Взорвутся крылья!!!
   Ухнут гулко за спиной.
   Между небылью и былью
   Свет затеплится иной.
   Потянусь к нему с надеждой,
   С верой, что Господь хранил.
   Явиться в святых одеждах
   Мне Архангел Михаил.
   Ангел- путник восхождений,
   Что победами лучист,
   Мне в хрустальном обрамлении
   В руки вложит чистый лист.
   Скажет: вот полоска света.
   Слово хлеб и слово рай.
   От священного завета,
   Словом путь свой пролагай.
   Сон растает…явит лица…
   И в оконном хрустале,
   Светом ясным приземлиться
   Лист на письменном столе.

   Во-первых, не вижу ясной связи с Библией. Во-вторых, многовато несообразностей: если уж оступилась и летишь, то планета из-под ног не бежит, "сформулировать паденье", "камень, несущий на дно вершин", "взявшиееся в сердце морщины" ... явные нелады с глаголами (-тся и -ться), сбивающаяся рифма (паденье – света), да и пять раз «свет» и два раза «хрусталь» в коротком стихотворении ... Не говорю уже о том, что идея стихотворения так расфокусирована, что разглядеть её трудно, а исполнение грешит если не вовсе бессмысленными, то и не слишком осмысленными красивостями:

   «Ангел- путник восхождений,
   Что победами лучист,
   Мне в хрустальном обрамлении
   В руки вложит чистый лист»

   - что это за «хрустальное обрамление» то ли ангела, то ли листа?


    Октавы хамсина
    http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=117412

   Земля моя, краса твоя нетленна,
   Твои маслины – вечность и покой.
   Как паладин, склонившись на колено,
   Благоговейно прикоснусь рукой
   К тебе, печальной и благословенной,
   Меж древним морем и святой рекой
   Раскинутой как вековечный свиток,
   Пророков и царей бесценный слиток!

   Таланта пламенеющая медь!
   Ты разгоралась на щитах героев,
   На колесницах, обгонявших смерть,
   На кораблях, что покидали Трою!..
   Пылал терновник – и не мог сгореть,
   И богатырь, усилие утроив,
   Валил громады мраморных колонн,
   И на костях вздымался Вавилон!..

   За все труды рабов и властелинов,
   За минареты и колокола,
   За горький ладан на крыле хамсина
   Из тьмы пустыни, от небес до тла –
   О ветер налетающий, прости нам,
   И ты прости, сияющая мгла,
   Оплавленная солнцем ослепленным
   Над Иорданом, над Иерихоном,

   Над Галилеей в маковом цвету,
   Среди садов, белеющих в долинах…
   Смотри, как наши первенцы растут,
   Внимай годам – и поколенья минут…
   Но не оставлю эту красоту,
   Тебя, земля, вовеки не покину -
   Ты дух и плоть, росинка и звезда,
   Ты больше, чем века. Ты навсегда.

   По-настоящему хорошая поэзия с точным владением словом и тонким вниманием к нему («от небес до тла»: до тла, дотолђ – тол = остаток от сжигания). Не понял только, как стихотворение укладывается в тему конкурса. Как описание места, где рождалась Библия? – выглядит натяжкой. На конкурсе, скажем, «Земля моя – Израиль» голосовал бы за него двумя руками ...

    О вечном
    http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=117528

   О вечном мыслю, в основном,
   И этим очень горд!
   Везде: в кровати - перед сном,
   В кафе - средь пьяных морд…

   К примеру, принял два по сто
   С собой наедине,
   И мысль ко мне пришла про то,
   Что истина в вине.

   Но вспомнил я под огурец,
   Что эту мысль стократ
   Давным-давно сказал мудрец –
   Платон или Сократ.

   Вчера я поделился с мисс
   Из нашего двора,
   Что третий день лелею мысль
   О сущности добра.

   Мы состоим из половин,
   Одна из них – бела,
   Другая… Но сказал раввин,
   Что это - Каббала.

   Вернувшись ночью, Николай
   Глумился надо мной.
   Подумал я: «Не возжелай!
   Не спи с чужой женой…»

   Гляжу: лежит. Прям посреди…
   Я взял. И был побит.
   Возникла мысль: «Не укради!
   Ну, разве – сторож спит…»

   Но объяснил мне мой дружок
   Про Тору и скрижаль…
   И это был ужасный шок:
   «Так я не первый!? Жаль!»

   Сидим-гудим под закусон –
   Грибы, селедка, джус.
   «Ты мыслишь – друг сказал, - как Он!
   И я тобой горжусь!»

   Вроде бы стихотворение претендует на ироничное рассуждение о некоторых библейских заповедях и богоподобности человека. Вроде бы автор достаточно искушён в версификации. Но только «вроде бы». Детали типа то ли Платона, то ли Сократа, сто раз повторивших, что истина в вине, просто опускаю (источник выражения In vino veritas – «Естественная история» Плиния Старшего) вместе с другими огрехами портят впечатление. Полученные от жюри пять голосов остаются для меня загадкой. Где-нибудь на слёте местного КСП, может быть, даже улыбнулся бы, прослушав такую песенку под три любительских гитарных аккорда в обстановке групповой наэлектризованности, но в этом конкурсе – грустно, господа.

    Библейских книг крылатые слова
    http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=117531

   Ах, как же их старались запретить,
   Те книги, уничтожить с ними встречи!
   Но продолжалась красноречья нить,
   И библеизмы жили в нашей речи!

   Язык хранил знакомые слова:
   «От сотворенья мира», «от Адама»,
   «От дерева познанья»… Голова
   Полна цитат от «хаоса» до «Храма».

   Пусть не всегда уютным был удел,
   И не было пути с «небесной манной»,
   Но совмещать слова язык умел
   С мечтою о «Земле Обетованной».

   Порой мешала «суета сует»,
   Что «тьмой кромешной» высилась над нами,
   Но были живы «заповедь», «завет»,
   И крепок был «краеугольный камень».

   Слова привычно улетают с губ,
   С времен далеких ярки и поныне -
   И грозный рык «иерихонских труб»,
   И голос «вопиющего в пустыне».

   Библейских книг крылатые слова!
   Идут века, но, несмотря на годы,
   Вам не грозит забвения трава,
   Вам благодарны многие народы!

   Мне нравится идея стихотворения, близкая к тому, о чём я говорил во введении к обзору. Библейские слова и выражения вошли в культуру и не сходят с уст людей – даже тех, кто ни разу в жизни Библию в руках не держал или поносит её, не подозревая, что говорит на её языке. Значит ли это, что с ними и дух Библии входит в души? Не знаю. Сомневаюсь. Но хотелось бы думать ... И технически очень неплохо. Немного подмачивает впечатление последняя строфа – не очень ловко сочетающиеся «века» и «годы», несколько лобовой подход, декларативная штампованность последней строки.

    Исход
    http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=117848

   Бархан за барханом. За сроком кончается срок.
   Бессрочны лишенья. Бессрочны пески и пустыня.
   Куда он ведет нас, безумный, гневливый пророк,
   С цепями порвавший кормившую нас пуповину?

   Мы сами безумцы. Мы сами пророку под стать.
   Какую свободу мы в землях неведомых ищем?
   Мы сделали выбор. Нам не на что больше роптать.
   Какие дворцы нам заменят родные жилища?

   Мы сделали выбор. Мы бросили вызов судьбе.
   Столетье сменяет столетье,-евреи уходят.
   Но как ты уйдешь от Египта, который в тебе,
   Стал голосом памяти, формулой крови и плоти?

   Колеса скрипят и надрывно кричат поезда.
   Небесную ткань прорывают кресты самолетов.
   Бессрочно над миром пульсирует болью звезда,
   А сердце сжимает тоской безысходность исхода…

   Это стихотворение хочется читать и перечитывать, а не «разбирать». Что хорошо, то хорошо. Хорошо по мысли. Хорошо по технике. Хорошо на слух. Попробовал вслух - на языке хорошо. Поэзия! Даже несмотря на "самолетов - исхода". М.б. - "Небесную ткань прорывают свинцовые воды"?


    Каиновое
    http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=117890

    5 а на Каина и на дар его не призрел. Каин сильно огорчился, и поникло лице его…
   9 И сказал Господь [Бог] Каину: где Авель, брат твой? Он сказал: не знаю; разве я сторож брату моему?..
   12 когда ты будешь возделывать землю, она не станет более давать силы своей для тебя; ты будешь изгнанником и скитальцем на земле…
   БЫТИЕ

   Нет оправданий перед ночкой темной.
   Не накосил ей травушки поемной.

   Не вырастил домашней животинки.
   Не выткал да не выбелил холстинки.

   Не выставил бадьи на край колодца.
   Не выстроил мосточка над болотцем.

   Иду. Ни опереться на перила.
   Хоть бы собака где-то заскулила.

   Ни стога. Ни ключа воды напиться.
   Ни в тряпочку вздохнуть. Ни зги. Темница.

   Дикообразные кусты полыни
   К ногам сгоняет ветер из пустыни.

   И холод-вестник пыльно-снежной бури
   Дает простор ночной недоброй дури…

   Изгнаннику нигде нет места, что ли?
   Я неприкаян, Каин, в чистом поле.

   С кем кланяемся? С нелюбимым Богом:
   Пренебрегает Вышний диалогом…

   И тягостно бредут, неускоримо
   О брате сны – лишь кажется, что мимо…

   Восходит солнце без предупрежденья.
   Весь день растишь ягненка и лелеешь,
   Как будто чувства или убежденья.
   А день бежит ко сну от пробужденья.
   И вырос волк. И сам ягненком блеешь.
   Но изыначить что-то вряд сумеешь…

   Садится солнце без предупрежденья.

   Начну с того, что «Каиново», а не «Каиновое». «Каиновое» в Google нашел лишь в ссылке на это стихотворение и на одном сайте, где «каиновое» оказалось осколком «новокаиновое». Задумано, понимаю, как монолог Каина. Но монолога – некоей страстной и целостной речи не просто формально от первого лица, но ОТ = ИЗ СЕБЯ – не получилось. То и дело слышишь речь «со стороны». Судя по речевому строю первой половины, всё происходит где-то на Руси – неужто Россия – родина не только слонов, но и Каина? В языковом смысле много накладок.

   «Иду. Ни опереться на перила.
   Хоть бы собака где-то заскулила».
    Если «ни», то требуется следующее «ни» (ни опереться, ни еще что-то сделать). Если «не», то фраза остается без образа – перила не видны, перил нет, сил нет опереться? И уж вовсе не понять, чем бы тут помогла заскулившая собака.

   «Ни стога. Ни ключа воды напиться.
   Ни в тряпочку вздохнуть. Ни зги. Темница».
   Что означает «молчать в тряпочку» - знаю, а вот «в тряпочку вздохнуть» - это что?

   «Дикообразные кусты полыни
   К ногам сгоняет ветер из пустыни».
   Если кусты похожи на дикобраза, то «дикобразные» с одним «о». Если же речь идет о дикости (выглядящие дико), то неологизм уж больно неудачен.

   «С кем кланяемся? С нелюбимым Богом:
   Пренебрегает Вышний диалогом…»

   «С кем кланяемся» - это «с кем раскланиваемся», но с Богом не раскланиваются, как с соседом, Ему кланяются. Почему с «нелюбимым» - потому что в диалог не вступает?

   «И тягостно бредут, неускоримо
   О брате сны – лишь кажется, что мимо…»

   То есть, если бы не так тягостно или пошустрее, то и правда бы – мимо?

   А ведь монолог так и не раскаявшегося изгнанника-Каина (один возглас: «Изгнаннику нигде нет места, что ли?» чего стоит!?) мог бы быть очень сильным. Идея-то хороша ... была.

   Думаю, что этого достаточно ...


    Сад
    http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=118007
    "Поднимись ветер с севера и принесись с юга, повей на сад мой, – и польются ароматы его! – Пусть придет возлюбленный мой в сад свой и вкушает сладкие плоды его." Песнь Песней 4:16

   Не назначишь этой ночью ты ни времени, ни места -
   Дверь заветная выходит в переулок ветряной.
   Запечатанный источник - ты, сестра моя, невеста,
   Заколоченный колодец, сад за каменной стеной.

   Твой платок, упавший наземь, позабыт в траве зеленой -
   Не гадай, чего он хочет, новоназванный жених -
   То ли ветер входит князем в вертоград уединенный,
   То ли капля камень точит - только что тебе до них?

   Эхо выстрела в висок ли, шепоток упавшей капли -
   Вновь желанная награда оказалась невподым.
   Спи - колодцы пересохли, и источники иссякли,
   И, смеясь, глядят из сада с червоточиной плоды.

    Это не прочтение Библии, а стихотворение с эпиграфом из нее. Я бы сказал, очень лично окрашенная антитеза Песни Песней, к собственно Песни Песней никак не относящаяся. «Невподым» (если не ошибаюсь, это слово из новояза Солженицына) вызвал изумлённое внимание жюри, и меня даже подбивали на пародию типа «"невзапрыг"-"невподым"- "невпроглот".... Но в стихотворении «невподым» и впрямь оказывается «невпроглот»: если «шепоток упавшей капли» еще с грехом пополам можно представить себе как «желанную награду», то «эхо выстрела в висок» (вот вам и вся библейскость – стрельба из огнестрельного оружия в эпоху Песни Песней) – уж никак; но неподъемно-тяжелые «шепоток» и «эхо» - это нечто, выходящее черт-те куда за пределы и обыденного понимания, и поэтической метафоры.

    Новый Каин
    http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=118131

   Авторитет его почти непререкаем.
   Он взял за правило других вершить судьбу.
   Бредёт по времени и миру Новый Каин,
   Но знак изгнанника не каждый зрит на лбу.

   И мы давно его не судим, не ругаем.
   Он и на нас всегда готов клеймо найти.
   Бредёт по веку и по свету Новый Каин,
   Не видя света в окончании пути.

   А путь и впрямь его ущербный нескончаем.
   Круги - как Мёбиуса странное кольцо.
   То он - в аду, то он - в раю, злосчастный Каин.
   То к Сатане, то к Богу выйдет под крыльцо.

   Но что ни круг, навстречу вдруг печальный Авель.
   Из горла - ветка древа знания остра.
   Но он в веках не так, как подлый Каин, славен.
   Ведь быль его, как боль его, давно стара.

   В своих сужденьях ражий Каин непреклонен.
   Но семь грехов, как семь кругов, не обойти.
   Он суть скрывает и под маскою, и в клоне
   Средь простаков, что так и тянет провести.

   Мы постепенно к этой мрази привыкаем,
   Сдавая совести остатки за гроши.
   Брёдёт по новому столетью Новый Каин
   С новокаиновой блокадою души.

   Чем так притягателен образ Каина? Это уже второе стихотворение о нём. Вопросы возникают, с первой строки начиная: «Авторитет его почти непререкаем». Опаньки! Как «Армянское радио»говорило, «мы не знаем, но мы догадываемся», что, наверно, имеется в виду собирательный образ нашего современника – плохого человека (редиски, «Каинова отродья»), который – «О, времена, о, нравы!» - пользуется авторитетом. То есть, если точнее говорить, существует среди нас и даже властью пользуется (что, согласитесь, вовсе не равнозначно авторитету). Несколько дальше -

   «навстречу вдруг печальный Авель.
   Из горла - ветка древа знания остра».

   Видимо, проникнув в тайный смысл Библии, автор исправил ошибочное «Древо Познания» на «древо знания», обломил с него острую ветку и вложил в руку Каина, который не замедлил воткнуть её в горло брата и пошёл гулять по векАм, а тут вдруг, ба! - навстречу печальный Авель ...


   Я позволю себе не утомлять читателя подробным анализом остальных «перлов». Замечу только, что попадание стихотворения в лонг-лист – поразившая меня щедрость жюри: всё-таки косноязычного гражданского пафоса маловато для этого.

    Дорога к Храму. Триптих
    http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=118827
    "... и отправились сыны Израэйлевы из Раамсейса в Суккот до шестисот
   тысяч пеших мужчин, кроме детей... А так же многочисленная толпа
   иноплеменников вышла с ними..."
   ШЕМОТ 12-13

   Дорога к Храму

   Не научили меня ни постам, ни молитвам:
   Учителей уничтожил Вселенский пожар.
   Мамин язык я учил по надгробьям и плитам-
   Ими в те годы мостили у нас тротуар.

   Не научили меня разговаривать с Богом,
   Слово раскаянья мне не вложили в уста.
   Был я слепым. Со слепыми я вышел в дорогу.
   Но оказалось, что эта дорога пуста.

   Сколько столетий еще нам бродить по пустыне,
   Близких своих и друзей оставляя пескам?
   Как же боюсь я: а вдруг мое сердце остынет.
   Как же смогу я войти в восстановленный Храм?

   ***
   Выдумываем мир себе и строим.
   Как нелегко в нем быть, а не казаться.
   Все те, кто раньше был передо мною,
   И в генах. и в душе моей теснятся.
   А я иду, подобно Моисею.
   За мною вслед идут толпою странной
   И предки и потомки... Как сумею
   Их привести к Земле Обетованной?
   Какие вновь раскроются секреты?
   И тайны? И Божественное чудо?
   Мы все еще бредем из гетто в гетто
   Неведомо куда. неведомо откуда.
   И вновь над нами небо грозовое.
   А прошлое гнетет тяжелым грузом.
   Детей и книги захватив с собою,
   Где к косяку опять прибью мезузу?

   Время
   Нам кажется, мы поднялись над всеми-
   Не докричишься, даже не зови.
   Нам кажется, еще осталось время
   Для радости, для счастья, для любви.
   Нам кажется, мы царствуем в природе.
   И жизнь дана навечно- не взаймы.
   Нам кажется, что времена проходят.
   Увы! Они стоят. Проходим мы.

   Хорошая, настоящая поэзия с настоящим соответствием теме конкурса. Рад был видеть и читать. Несколько «блошек» для корректора – не в счёт. В стиле «я бы»: просто пронумеровал бы «главки», чтобы не было разноголосицы отзвездия и подназваний.

    Иерусалим
    http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=118857
   В прожилках ржавых рыжей крови
   Иерусалимская стена,
   Скрывая стон молчит она
   Тысячелетья, или боле…
   Пальм забинтованные станы
   И черепки разбитых ваз…
   А в воздухе обрывки фраз
   И силуэт далекий, странный…
   …В песок впечатан чей-то след, –
   То предок мой. Он по пустыне
   Бродил с котомками пустыми
   За Моисеем сорок лет.
   Наш новый фотоаппарат
   Снимает древние раскопки.
   «Внимание!» – нажму на кнопку,
   И каждый фотоснимку рад.
   Но вдруг, средь этих глыб-камней,
   На фоне Храма взгляд печальный
   Проявится на отпечатке, –
   То предок мой – старик-еврей,
   А рядом внучка… мы похожи…
   И ваза у неё в руках…
   Взгляну в упор на старика.
   Я на него похожа тоже.
   Вопрос в глубинах мудрых глаз.
   Стоит с кувшинами пустыми:
   «Не зря ль бродили по пустыне
   Мы сорок лет для вас… для Вас?»

   Стихотворение-размышление с сильной внутренней энергией, нигде не срывающейся в повышение голоса и лубочную драматизацию. Без цитат из Библии и отсылок к ней, но действительно прочтение Библии из сегодня. Хорошие стихи. В паре-тройке мест запятые шалят – отсутствуют или стоят, как кажется, не на месте («Но вдруг, средь этих глыб-камней,
   на фоне Храма взгляд печальный появится на отпечатке», хотя по смыслу всё же «Но вдруг средь этих глыб-камней на фоне Храма, взгляд печальный появится на отпечатке»). Но это дело легко поправимое.

    Солнце Экклезиаста
    http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=118862

   Уходят дни твои и тают –
   вы мне с укором говорите.
   А я молчу, а я читаю
   Экклезиаста на иврите.

   К Давиду, Соломону, Ною
   заглядываю я в оконце.
   Ничто не ново под луною,
   ну, а точней сказать – под солнцем.

   Оно всё так же жарко греет,
   как той порою давней, дальней.
   Нет в мире ничего мудрее.
   Нет в мире ничего печальнее.

   Мы живы – разве это мало?
   Но где-то отмечают вехи,
   и поощряются Ваалом
   все наши мелкие успехи.

   Живу в аду с тоской по раю,
   которого нигде не видел,
   но в ваши игры не играю –
   не будьте на меня в обиде.

   Ведь равно освещает солнце
   дворцы, гаремы, башни, кельи.
   …И РУШИТСЯ ЖУРАВЛЬ КОЛОДЦА.
   …И ВОЗВРАЩАЕТСЯ ПРАХ В ЗЕМЛЮ

   Вполне по теме. Но исполнение – особенно в сравнении с, как я её чувствую, задумкой огорчительно слабо. Вот ведь бесхитростно хорошо: «А я молчу, а я читаю Экклезиаста на иврите». На этом бы уровне и удержаться, но ... врывается «Ничто не ново под луною, ну, а точней сказать – под солнцем». Почему, спрашивается, «под солнцем» - точнее? Это «Ну, а точней сказать» - всего лишь наполнитель строки вместо не найденных точных слов. Уж если «дальней», то «печальней», а не «печальнее».

   «Мы живы – разве это мало?
   Но где-то отмечают вехи,
   и поощряются Ваалом
   все наши мелкие успехи».
   Что, чувству ценности жизни противоречит сказанное дальше? Вехи не отмечают – вехи ставят, а отмечают даты и события. Последние две строки звучат очень сомнительно, если вспомнить (да простится мне длинная цитата), что «ВААЛ (семит. господин, владыка), западно-семитский бог или демон, которого представляли живущим и действующим в каком-либо определенном месте. Это божество олицетворяло, как правило, плодородие и вегетацию, а также выполняло государственно-культовые функции (право, война). Этим объясняется, что Ваал Гадад из Угарита и Баальбека, Ваал Хаммон из Карфагена и Ваал Шамим из Пальмиры отождествлялись в эллинистический и римский периоды развития ближневосточной религии с Зевсом и Юпитером. Различные формы культа Ваала распространились благодаря римским военным кампаниям и торговле рабами вплоть до западных римских границ. В Риме культ Ваала был введен императором Гелиогабалом от Ваала из Эмесы». Завершающие две строфы представлены фразами, с каждой из которых
   в отдельности спорить не станешь, но в целостную осмысленность они не складываются. «И возвращается прах в землю» - тяжело выговариваемо и пусто в отличие от исходного «Прах еси и в прах вернёшься». И тем не менее стихотворение при всей его не в лучшем слова книжности оставляет тёплый след в душе первой строфой.


    Сь
    http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=118898
    "…сь, ты вся – поцелуй на морозе!.."
   (В.Хлебников)


   Влеком в твой «вэллком».
   Ты вся - поцелуй на спирту!
   Прокушенным языком
   Немеет имя во рту.

   Кожа сползает ниц,
   Тканью живой шурша.
   И в кулисах ресниц
   Проступает душа.

   И, вытесняя взгляд,
   Вновь преступает край…
   …
   На Вратах в райский «© А Д» -
   Дьявольский «копирайт».

   С Библией стихотворение связано предельно формально последними двумя строчками. Оно – о Руси. За исключением первой строки (ну, какой, к шутам welcome в разговоре о Руси?!) и формалистической игры словами в последних двух - сильные, интересные, талантливые даже строки («Прокушенным языком Немеет имя во рту. Кожа сползает ниц, Тканью живой шурша. И в кулисах ресниц Проступает душа»), к сожалению, обесцвечиваемые обрамлением, как хорошая картина – случайной рамой.. Зачем было «Русь» в «Сь» превращать, мне осталось непонятным. И – повторю – мимо темы конкурса.

    Выбор Лота
    http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=119052
    “Ужасный век, ужасные сердца,
   блудливы взгляды и безумны лица.
   Бесстыжим детям грозного отца
   за все беспутство воздалось сторицей!”
   Так думал я, родной оставив дом,
   скотину, скарб – по слову приговора.
   А за моей спиной летел Содом
   в тартарары, и рушилась Гоморра.
   Кипел в долине огненный потоп,
   вершила смерть назначенную тризну –
   я в горы брел, не разбирая троп,
   и мнил, что новым Ноем богоизбран.
   Спустилась ночь – печальна и нежна,
   и стало тихо. Безнадежно тихо...
   Лишь навсегда застывшая жена
   роняла слезы с каменного лика,
   и восставал в душе сомнений рой,
   и клокотал, и рвался из-под спуда,
   и хохотал во мне воскресший Ной...

   …И ухмылялся будущий Иуда.

   За исключением того, что первая строка принадлежит Пушкину, а не автору, и её можно было бы отдельно закавычить, а ещё лучше – эпиграфом сделать, не мог бы придраться к стихотворению, даже если бы очень хотел. Но куда приятнее порадоваться удаче автора.

    Утро восьмого дня
    http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=119503
    “Так совершены небо и земля и все воинство их.
   И совершил Бог к седьмому дню дела Свои, которые Он делал, и почил в день седьмый от всех дел Своих, которые делал.
   И благословил Бог седьмой день, и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих, которые Бог творил и созидал”.
   Ветхий Завет/ Бытие/гл. 2/стих. 1-3

   Возбужденно, безумно, сознанью иных недоступно,
   С добротой многострунной, удачно, а может преступно,
   Пустотело и ярко, как фантик без вкусной конфеты,
   Окрыленно, взволнованно – ты не узнаешь про это,
   Прежде, чем не закончив мазок неподатливой кисти,
   Переждешь долгий срок созерцания созданной жизни!
   Но и Вечностью боль пережив, не получишь ответы,
   Как безумье лежит, что доступно любому поэту…
   Что творенье твое – рай беспечности, бешенство ада,
   Или может и то, и другое, сочтенное рядом?
   Сотворив, не объять бесконечной судьбы продолженье,
   Ибо даже Господь не достал Идеала Твореньем!
   День Небесный течет по неведомым людям законам,
   В Небесах только день, на Земле же – веков эшелоны!
   И пейзаж бытия, в шесть свершений удавшийся Богу,
   Лишь разбег недоступной людскому сознанью дороги…
   Каждый новый сонет дописав вдохновенным усердьем,
   Он оценивал блажь претворенных Мечтой превращений,
   И узрев, что природа Вселенной прекраснее стала,
   Продолжал рисовать, увлеченный тропой к Идеалу…
   Стало Небо с Землей, стало море лучистого Света,
   Но пришел день второй и покрылася твердью планета,
   И деревья ее опоясали нежною сетью,
   И был вечер и было пресветлое утро в день третий!
   Разыгрался Творец и счастливый, волшебную горстью,
   Разбросал в Небесах украшеньем планеты и звезды,
   Млечный путь очертил, и еще недовольный работой,
   Он Луною и Солнцем творить довершил день четвертый…
   Пятый день! День, который творением жизни гордится –
   Рыбы плещут в морях, в небесах заливаются птицы…
   Размножается всякая тварь на земле полновластно,
   И увидел Господь, что творение это – прекрасно!
   День шестой начался по привычке делами простыми,
   Процветающий мир заселился зверями земными…
   И Господь заскучал, сочиняя великую тему,
   Захотелось ему не сонет написать, а поэму!
   Каждый грешный творец, будь художник, поэт или просто…
   Достигает однажды в способности яркого роста…
   И тогда, удрученный отныне несложной наукой,
   Протянуть к совершенству иному решается руки…
   Он пытает себя вдохновеньем и трется о чувства,
   Чтоб добыть утонченную грань дорогого искусства,
   И ломая то форму, то рифму – огонь извергает,
   И корявое что-то, но новое он – претворяет!
   День почти догорел… День шестой – созидания века,
   Тот, в который придумал Господь на земле – Человека!
   Сделав собственный клон, чтоб себе наслажденье доставить,
   Бог ушел на покой, оставляя людей миром править…
   Роковая беспечность на Землю как пыль налетела,
   Спит Всевышний, не видя во сне этот пик беспредела!
   День седьмой – тот, в котором устало бредет наша Эра,
   Каждым мигом своим расчленяет на мелочи Веру!
   Погибает Земля! Умирает под пыткой жестокой:
   Кислотой задыхаясь, огнем полыхая, под током!
   И ни стона, ни звука взыванья, мольбы к превосходству,
   Просто терпит, смиряясь, она с каждым новым уродством…
   День седьмой – роковой и бедой проведенный на славу,
   Разрушается все, что оставлено людям по нраву.
   Досыпает Всевышний последние может минуты,
   Но однажды откроет глаза и вздохнет! Будет утро –
   День восьмой! День счастливых надежд, но густых огорчений,
   Как бывает, когда не дописано стихотворенье,
   И другой мысль твою довершил абсолютною чушью…
   Извращенная суть, мир, что в мертвую бездну запущен!
   Омрачится Творец, осознавший творение – зыбким.
   Неужели Он сам совершил роковую ошибку?
   Наградив пустоту красотой, но создав Человека,
   Испоганил Мечту и отныне картина – калека!
   Остается гадать, что доделает Высшее слово,
   Может дорисовать что-то Он постарается снова,
   Может Сына пошлет, может счастье подаст на тарелке,
   Выход Бога искать не хочу я сознанием мелким.
   Но, возможно, в решеньях простых даже Боги повинны…
   Чем по ней малевать, проще кляксу замыть на картине.
   В пустоту маяту обратить, не оставив остатка,
   Как поэт, что ненужную фразу стирает в тетрадке…
   И будет утро восьмого дня...

   Несмотря на многие огрехи («то, и другое, сочтенное рядом?» - речь, как пониманию, о сочетании, а не о том, что сосчитали рядом; «не достал Идеала Твореньем» - или не «достал до» или «не достиг», иначе Идеалу впору сказать: «Достал ты меня своим твореньем»; «Он оценивал блажь претворенных Мечтой превращений» - из дальнейшего следует, что всё-таки «благо», а не «блажь», «превратить», не «претворив в жизнь» невозможно, да и Мечта не претворяет, а претворяется ... предоставляю читателю продолжить этот ряд – возможностей ещё много), привлекает некая внутренняя энергия размышления и поиска. Но - широкий простор для дальнейшей работы над стихотворением, которое ждёт своего восьмого дня. :)

    Авель
    http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=119650

   Фонари займутся чем-то уличным,
   Но и сердце теплится на донце,
   Несмотря на то, что очень буднично
   Каин говорит: "Пройдемся".

   И погода щурится акацией,
   Бродят псы, голодные по пояс;
   Фонари, и некуда попрятаться, -
   Все снежинки мелкие да морось.

   Происшествий в мире ждущих пряника
   Не случилось давеча, но где-то
   В шевелюре нового избранника
   Золотая ниточка продета.

   И теперь вы видите воочию
   Предпочтенье - способ давней боли.
   Но один из братьев в силу прочего
   Далеко инаким недоволен.

   Дни и веси Каина исправили,
   Он не держит злого, тем не менее
   От души досадуя на Авеля,
   На непопросившего прощения.

   Как будто автор собрался что-то сказать, но это что-то похоронено под треском слов. Чем таким уличным «чем-то» займутся фонари? Почему сердце теплится на донце (на донце чего именно?) вопреки уличному занятию фонарей и приглашеню Каина «пройтись»? «Голодные по пояс» псы – жюри так и не сошлось во мнениях: выше или ниже пояса голодные, да и не смогло точно определить, где у псов пояс. Почему «Предпочтенье - способ давней боли»? В силу чего «прочего» один брат недоволен другим? И как - «далеко не доволен» или недоволен «далеко инаким»? «Исправленный днями и весями» (???) Каин зла в душе на убитого им брата не держит, а только от души досадует на то, что тот не попросил прощения?! Возможно, оценка автором своего стихотворения по замыслу разойдётся с оценкой читателя (и моей) по тексту, но у нас есть только текст: какой дали – такой и читаем.

    Герой библейский и слепой творец
    http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=119965
    ……..Великий немецкий композитор Георг
   ……Фридрих Гендель бОльшую часть своей
   ……творческой жизни посвятил созданию
   ……ораторий, главным образом, на библейские
   ……сюжеты. «Самсон» – одно из самых
   ……величественных его произведений.
   ……….В последние годы жизни композитор
   …… хотя и потерял зрение, но не переставал
   …… писать музыку…

   За морем вдохновения – «Самсон».
   Там волны звуков сокрушают стены.
   Филистимляне понесут урон…
   Но forte скрылось за piano пены,
   Безжалостно ласкающей пески.
   Многоголосье чувств – послушным хором…
   И кровь опять ударила в виски.
   Слепой все шарит в круге мертвым взором,
   Подставив спину жалу плетей-змей:
   – Как промысел постичь мне Божий?
   Я от бессилья становлюсь все злей,
   И эта злость находит выход в дрожи.
   А в поднебесье устремился стон.
   Органа трубы возвышают голос.
   И в исступленье немощный Самсон:
   – Я без волос – как сжатый рано колос!
   Аккорды дополняют скорбь мольбы.
   Так в чем же суть его предназначенья?
   Свобода – там, здесь – цепи и рабы.
   Пора признать: напрасно было рвенье
   К победе. Ослеплен. Ослаб… О, нет!
   Пока ты дышишь, подвигу есть место.
   Последний такт еще тобой не спет…
   Фундамент дрогнул. Рушится все presto.
   И замирает зал. Настал конец:
   И музыке, и жизни, и господству.
   Герой библейский и слепой творец.
   Наверно, не случайно это сходство…

   В раскрытых широко глазах – успех.
   Вот мантия величия. Примерьте.
   У гения в судьбе немного вех:
   Рождение, работа и бессмертье…
   В раскрытых широко глазах – огонь,
   Огонь отваги, мужества и славы.
   Спешит на помощь, точно смелый конь,
   Что обгоняет вскачь потоки лавы…

   С закрытыми глазами устоял,
   Свершив во тьме пророчество Завета…
   Без света искрометно сочинял.
   А значит, в них самих – источник света!

   На мой вкус, стихотворение затянуто, много странных поворотов типа "Я без волос – как сжатый рано колос!" В целом - не имею ничего против Генделя – о Генделе, а не о Библии. Но, как отмечалось в обсуждении жюри и с чем я совершенно согласен: чеканно-чёткое, афористичное «У гения в судьбе немного вех: рождение, работа и бессмертье…» - хороший знак авторских возможностей.


    Это небо
    http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=120771
   Это небо любить и лелеять,
   И забыть безнадёжно в веках:
   - Для кого в твоих зыбких аллеях
   Пробуждаются ужас и страх.

   Это небо - предтеча потопа,
   Равнодушное с детства к словам,
   Обжигало печального Лота
   И бредущий за ним караван.

   Чёрный смерч скрыл от взора Гоморру,
   Надвигаясь с Синая стеной…
   И обрушилось небо на город,
   Пощадив, только, столп соляной.

   Оно, конечно, перезвук с Мандельштамом лучше, чем с Кобзевым, но уж больно из ритмики и первой строфы уши начитанности Мандельштамом торчат:

    ...Только детские книги читать,
    Только детские мысли лелеять,
    Все большое далеко развеять,
    Из глубокой печали восстать...

   Знаки препинания вместо того, чтобы оттенять смыслы и помогать, мешают. «Только» в последней строке не требует выделения запятыми. Первая строфа, сдаётся мне, явно выиграла бы в таком пунктуационном виде:

   Это небо любить и лелеять,
   И забыть безнадёжно в веках,
   Для кого в твоих зыбких аллеях
   Пробуждаются ужас и страх.

   Правда, вопросы и тогда бы остались. Нечто может быть забыто в веках, но забыть в веках – человек не может. В «зыбких аллеях» - чьих «твоих»: неба? Тогда, может быть, «в его зыбких аллеях», если уж держаться за этот образ?

   И главное – это не прочтение Библии, а не очень удавшаяся иллюстрация к ней.


    Валтасаров пир
    http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=122623
    "И ты, сын его Валтасар... вознесся против Господа небес, и сосуды дома Его принесли к тебе, и ты и вельможи твои, жены твои и наложницы твои пили из них вино, и ты славил богов... которые ни видят, ни слышат, ни разумеют; а Бога, в руке Которого дыхание твое и у Которого все пути твои, ты не прославил. "

   Даниил 5: 22,23.


   Захвачен храм, осквернена
   Святыня Иерусалима.
   Руины - мрака семена,
   Пусть торжествует злая сила...

   Сосуды древние - трофей,
   Ликует Навуходоносор,
   А свора слуг всё злей и злей -
   Им лик чужих богов несносен.

   Но с каждым днём царь увядал -
   Триумф минутен, вечна кара, -
   Награбленное передал
   В наследство сыну - Валтасару.

   -----

   И грянул пир, роскошный пир,
   Последний в царстве Вавилонском.
   Жрецов благословил кумир -
   На алтаре шесть капель воска.

   Вино и кровь в святой сосуд...
   Быть может, новый культ Ваала?
   Царю неведом Страшный Суд:
   "Сам Бог боится Валтасара!".

   Убранство зала, яркий свет;
   Тьма в душах дарит безмятежность.
   Звучит, как песня, звон монет,
   Вельможи злато скрупулезно

   Считают... Всех не перечесть
   Богатств, их сила безгранична,
   За них любой сочтёт за честь
   Убить, как кровожадный хищник...

   В минуту грязи торжества
   Померк вдруг свет. Во мраке зала
   Неведомые письмена
   Рука святая начертала.

   И воспылали те слова,
   Заблудший разум истязая,
   Иллюзий спала пелена,
   Дорогу страху открывая.

   Из мудрецов лишь Даниил
   Истолковать сумел посланье,
   И Валтасара удручил
   Сухим безжалостным признаньем:

   "Твои свершенья на весах...
   Они - не тяжелее пуха,
   Смысл затерялся в словесах.
   И Смерть, коварная старуха,

   Стоит у Вавилонских врат.
   Не видишь, царь? Они открыты!
   И ты - на очереди в Ад,
   Ведь преступленья не забыты."

   -----

   Цари, вельможи, мудрецы,
   Пророчеств древних полутени
   До нас, как прошлого гонцы,
   Доходят отблеском мгновений.

   Пусть тех легенд развеян дым,
   А мы - в плену иных кошмаров;
   С судьбой играя, породим
   Мильоны новых Валтасаров.

   Стихотворение-пересказ с, условно говоря, кодой, протягивающей нить из того времени в сегодня. Не лишено пафоса и, как многие стихи такого рода, назидательности. Всё нормально с формой. Но стихи есть, а поэзии нет. Всё как-то пресно. Дочитываешь – и никакого послевкусия, какое оставляет поэзия.


   Лот №2
    http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=122696

   Ты давно покинул пределы страны,
   Что была тебе суждена.
   У тебя было три законных жены
   И еще одна не-жена.

   Ты достиг высот своего ремесла
   И пресытился им давно,
   Даже детям своим ты не знаешь числа,
   Потому что ночами темно.

   Ты изведал славу, познал любовь,
   Гений бился в твоей груди,
   Но Господне веление вновь и вновь
   Диктовало тебе: "Уходи!"

   И, презрев прокаженные города,
   Где вторит воровству разврат,
   Раз за разом ты уходил в никуда –
   Уходил в никуда, уходил навсегда,
   Не оглядываясь назад.

   Вновь мелькали страны, неслись века,
   Сколько их еще ждет – бог весть.
   Ведь в неправедном мире нет уголка
   Где б ты смог наконец осесть.

   Продираясь сквозь лес соляных столпов,
   Привыкая к боли утрат,
   Ты не слился с толпой – да и Бог с тобой,
   Так зачем же смотреть назад?!

   Что Содом, что Гоморра, что Вавилон,
   Пиндузея ли, Третий Рим -
   Да гори оно всё голубым огнём,
   Да развейся оно, как дым!

   Прочь из города, прочь, словно из тюрьмы!
   Ты молился за них за всех,
   А что сожительствовал с дочерьми -
   Так то невеликий грех.
   ...
   Слава Господу, прах твой в песке лежит,
   Ты свободен от всех забот.
   Но настанет время, и Вечный Жид
   По стопам твоим побредет.

   Лот соревнуется с Каином по популярности среди участников конкурса.
   Впечатление от стихотворения сразу раздваивается: с одной стороны, хорошие, в тему конкурса стихи, а с другой – мелодия, ритмика, настроение настолько галичевские (даже голос его слышится, поющий «Ещё раз о чёрте»), что возникает некий стереоэффект, когда слышишь и то, и другое, сливающиеся в одно. Если так и было задумано, то почтительно снимаю шляпу с башки, в которой вертится мыслишка о том, что стихотворение сильно выиграло бы и заиграло бы ещё ярче, снабди автор его двойным эпиграфом: из Библии – о Лоте и из стихотворения Галича. Если случайно, то досадный сбой слуха. Но это – намеренно или ненамеренно – кухня, а на столе – достигнутый стереоэффект, делающий стихотворение интересным.

   В заключение этой части напомню, что обзор – независимый. То есть, не является результатом давления жюри на меня или моей попыткой давить на него; жюри не отвечает ни за что в нём сказанное, а я не отвечаю за решения жюри. Поэтому если у кого-то по прочтении обзора возникло желание прямо или фигурально начистить мне физиономию, не спешите. Возможно, завтра вы найдёте своё стихотворение в шорт-листе, а послезавтра – наградное пёрышко в рамочке на своей авторской странице. Если нет – претензии к жюри ... или к себе.

    (Окончание следует)