Отец и дочь поздно вечером возвращались домой. У девочки сегодня день рождения и они праздновали его у друзей. В руках она несла плюшевую обезьянку - один из подарков - другие папа нёс в сумке. В другой же руке он держал торт, предназначенный только им двоим, сегодняшним вечером и небольшой свёрток - его подарок, который пока являлся сюрпризом. То был маленький хрустальный замок, который, как он думал, несомненно очень понравится девочке. Отец очень любил её - она всё, что осталось ему от умершей жены, а девочка бела так на неё похожа. Естественно, он берёг её больше чем самого себя и сильно баловал.

Они свернули в переулок, решив срезать путь и пройти дворами, но узнали, что попали в тупик, лишь когда наткнулись на стену покосившегося сарая. По бокам от него расходился - высокий гнилой забор, заваленный пустыми ящиками, листвой и разным мусором. Забор примыкал к двум заброшенным двухэтажным домам и только уже за ними начинались дома. Развернувшись, они собрались уйти обратно, но тут из кустов вышли три рослые фигуры и преградили им дорогу. Берт - так звали отца девочки - крепче сжал руку дочери.

-Эй! Мелочи не найдётся? Нам выпить больше не на что - прозвучал сиплый пьяный голос.

-Нет, не найдётся - строго ответил Берт и решительно направился вперёд, намереваясь пройти мимо них, но эти трое заслонили собой всю дорогу - с их размерами это было не ТАК трудно. ОДИН был совсем толстый, второй выше всех. Другой среднего роста, но крепко сбитый.Берт оказался ниже каждого из них и понял, что они с дочерью попали в ловушку.

Толстяк, допив остатки, отбросил пустую бутылку, звякнувшую где-то о камень.

- Ну что ты такой жадный? Ведь есть деньги. Дай и уйдёшь спокойно.

-Да не даст он. Жадный слишком - добавил другой.

-Таких надо кое-чему поучить - сказал третий.

Берт попытался прорваться сквозь них, но его грубо отпихнули назад. Девочка заплакала.

-А ну прекрати реветь! - раздражённо скомандовал толстый,

-Заткни пасть, толстый! - взорвался Берт, поддавшись грудью вперёд.

Тяжёлый удар в лицо, вспышка в глазах и Берт упал. Торт шмякнулся о землю, брызнув белым кремом из порванной коробки. Свёрток с подарком откатился в сторону. Девочка испуганно вскрикнула и, убежав, забилась в угол между сараем и забором, чуть слышно хныча и крепко при-

жимая к груди обезьянку.

-Вот вам деньги! - сказал Берт, поднимаясь с земли и доставая коше- лёк. - Только дайте нам просто уйти.

Длинный ударил его по протянутой руке.

-Что нам твои деньги?! Ты нас оскорбил и теперь должен за это ответить!

Затем он удавил снова. Брызнули рубиновые капли, но на этот раз Берт только пошатнулся и ударил в ответ. Его кулак скользнул по щеке толстяка, что дало тому основательный повод, рассвирепеть. Он схватил Берта за волосы и прежде чем тот успел что-либо предпринять, ударил лбом в нос. Из груди отца вырвался крик боли - и он упал, чувствуя как тяжелеет и кружиться голова. Перед глазами всё поплыло, сливая окружающие предметы в едином потоке. К ручейку, текущему из разбитой губы, прибавился ещё один, побольше, из сломанного носа.

-Нет, ты видел?! Он ударил меня! Вы видели? - возмущался толстяк, сопроводив эту тираду ударом по лежащему.

Дыханье Берта пересеклось, он закашлялся, захлебываясь воздухом. Двое набросились на него и стали бить ногами, Он выставлял руки, пытаясь закрыться, но очи пробивали всякую защиту. Носки их ботинок попадали ему в лицо, прошлись по груди и животу, а он ничего не мог поделать под этим градом ударов. Только когда они прекратились и ребята решили передохнуть, он зашевелился, пытаясь подняться, что бы хоть сесть. Ему было жутко от того, что дочери приходиться на это смотреть. Берт бросил на неё обеспокоенный взгляд; девочка безмолвно сидела, прижимая к себе дрожащими ручонками игрушку. Её глаза были широко раскрыты и, не мигая, смотрели на него. У Берта вдруг испарился всякий страх, а на его место вступило неудержимое бешенство.

-Скоты! - прохрипел он, плюнув в их сторону кровью, когда сумел сесть,

-Эй!0н испачкал мне брюки! - взревел длинный к тут же ударил Берта ногой в лицо, но тот, предвидев этот удар, подставил локоть, который вонзился в голень бьющего. Тот взвизгнул от острой боли и стад дубасить кулаками сверху, в порыве злобы не разбирая куда и как бьёт, в результате чего повредил кулак, а Берт снова повалился на землю.

Такая вспышка гнева сильно позабавила, одного из них и он предложил новое развлечение:

-Слышь, ты?! Что-то ты легко сдаёшься. Надо усложнить дело. Значит так: Если мы тебя забьём окончательно, то пройдём мимо тебя и доберёмся до твоей девочки и, может, потренируемся на ней, поиграем что ли... - и он, ядовито усмехнувшись, подмигнул отцу. Другие одобрили всё громким смехом.

Отец едва не лишился чувств от этого известия. Говоривший же наклонился к свёртку, лежащему неподалёку и, развернув его, оглядел, в сумерках едва виднелась хрустальная игрушка, слабо поблёскивающая отражением далёких огней. "0!" - как один воскликнули трое и довольно захохотали, когда их товарищ наступил на замок, захрустевшим под каблуком, вдавливающим его в землю.

Внезапно Берт взвился и, прыгнув вперёд, впился ногтями в лицо хулигана и резко дёрнул вниз. Парень, что стоял сбоку, увидев это, прицелился и ударил Берта кулаком чуть пониже виска. Тот опять упал, схватившись за голову, а пострадавший провёл рукой по лицу и увидел, что ладонь в крови. Его приятель пояснил: "0н тебе всё лицо исцарапал!" Теперь исцарапанный обозлился всерьез. На лице не осталось и следа притворства - ногти Берта соскребли с него всякую усмешку. "Выстоять! - решительно скомандовал он себе - Выстоять, чёрт возьми! Выстоять!»

-Всё, ему конец… - прошипел хулиган.

Берт в очередной раз пытался подняться и, стоя на четвереньках, смотрел на троицу. В тот момент что-то непереносимо больно и жестоко ударило его в левую бровь, сверху. В глазах вспыхнули и окры и погасли не сразу. Брызнули слёзы. Берт плюхнулся на землю как подкошенной.

-Убери кастет! Убьёшь еще! - закричал один из троих, - выхватывая железку из руки приятеля.

-Так разберёмся - добавил крепыш – Смотри - лежит! Пошли...

Все трое двинулись к нему, собираясь пройти мимо, к девочке. Берт в это время ощупывал повисшую над левым глазом рассечённую бровь и стирал рукой зализавшие лицо потоки крови... "Выстоять!" - мелькнуло в голове. Как только они подошли, он вцепился первому попавшемуся зубами в ногу, успев задрать тому штанину. Тот закричал и попытался стряхнуть его с ноги, но Берт сам рванул головой и, откатившись, сплюнул изо рта чужую кровь. Парень, закричав, согнулся и схватился за пораненную ногу, снова поднимаясь на ноги. Берт ухмыльнулся - он был доволен, рассмеялся, но тут же замолк, поняв, что ещё больше напугает дочь. До его сознания вдруг дошло, что всё это время девочка смотрела на него. Как он выглядел в её глазах? Он начинал звереть. Она наверняка его не узнавала, впрочем, как и он сам не узнавал себя. Так что на этот раз он просто замер на месте и гордо вскинул голову. Противники, переглянулись. Ударяв одновременно, они опять опрокинули его на землю, но Берт плотно сжал окровавленные губы и не издал ни звука. Они, конечно же, сильнее его, но он хотя бы будет бороться и постарается сделать это героически - иногда это всё, что в силах слабого. Главное было не пустить их к дочери как-нибудь выбить и из них такой настрой. Берт откатился и, шатаясь, поднялся. Снова презрительная ухмылка скользнула по его лицу. "Выстоять!"

-Ладно, мы не тронем твою дочь, но ты должен лечь.

Берт не поверил и никак не отреагировал.

"Выстоять!" - снова мелькнуло в голове.

-Ты что совсем чокнутый? Мы же тебя уложим!

Тот отёр кровь, капающую из носа. По нёбу что-то чиркнуло, и он выплюнул два зуба прямо к их ногам: затем поднял кулаки.

Толстый, размахнувшись, ударил, но Берт уже запомнил его манеру ударять и, нырнув под руку, выскочил справа от него и с размаху врезал локтем в толстый нос, когда тот, ища его, повернул голову. Толстяк отшатнулся, хлопая глазами. Длинный же в этот момент оказался сзади Берта и успешно воспользовался этим. Бедняга отец снова полетел на землю, плюхнувшись лицом в грязь. Повернув голову, он заметил, что тот, кого он укусил за ногу, пришёл в себя и сейчас, сидя в сторонке только наблюдал, быть может, посчитав, что его друзья справятся сами.

Берт ещё не успел выплюнуть комья жижи изо рта, как его схватили за воротник и подтащили к лужице, затем, наступив сверху на спину, ткнули лицом в воду. Он извивался, стараясь высвободиться, но удар по уху остановил его. Он замер. Глаза закрывались. "Выстоять!" Берт протянул руку к дочери и, вцепившись в землю, стал вытаскивать себя из лужи - иначе он мог попросту захлебнуться. От таких титанических усилий зазвенело в ушах, на минуту помутнело перед глазами. В следующий момент чей-то башмак наступил ему на пальцы, те самые, которыми он цеплялся за грязь. Один за другим хрустнули два сустава. Берт закричал, но впился зубами в кочку. Дочь не должна слышать его крика!

Сознание провалилось во тьму. Не было других мыслей и чувств, только эта одна и она командовала: "Выстоять!" Он всё поставил на это, и теперь эта мысль уходила последней, но он уцепился за неё так крепко, что она разрослась и чудом вернула зрение и слух. Иначе и быть не могло - он должен и всё тут. Не соображая, что делает, зачем и почему, он не мог пошевелиться, однако видел, как эти двое проходили мимо него, направляясь к девочке. Тело не слушалось, но Берту больше ничего не оставалось как отдать последнюю команду из затухающего сознания. Одним слепым усилием воли, он, словно машина, выдвинул здоровую руку из под себя и схватил за ногу последнего проходившего мимо него парня. Тот удивлённа обернулся, но на сей раз не стал бить, а только, усмехнувшись, стряхнул с лодыжки слабеющие пальцы. Рука обессилено упала в воду. Брызги обдали лицо отца, и это его слегка освежило. Он снова пополз. Макнул руку отер лицо. Все его внимание было приковано к парням, которые уже подошли к дочери.

-Привет! - притворно ласково сказал ей один и хотел посмотреть на

реакцию отца, но в этот момент что-то напало на него сзади. Парень круто развернулся, но не смог сбросить человека со спины - это был Берт, который где-то подобрал длинный гвоздь и теперь вонзил его в ключицу длинного. Тот вскрикнул и получил ещё удар в спину. Потом ещё и ещё. Берт ослабел и сам упал с его спины. Длинный, вращая бешенными глазами, отбежал в сторону… Драться он не мог - все мышцы спины были исколоты гвоздём. Зато толстый бросился мстить за друга, но Берт, защищаясь, всюду, как мог, подставлял гвоздь. Очень скоро толстый одолел его - у бедняги совсем не осталось сил. Всё, что Берт мог делать, это цепляться за, ноги, которые били его, цепляться и не пускать дальше. Один раз толстый попробовал пойти в сторону девочки, но отец повис на нём, вцепившись железной хваткой. Хваткой уставшего, хрупкого металла. Он нашёл кусок стекла и теперь старался как можно больше и глубже порезать ногу толстяка, пытаясь задеть вены на лодыжке. Для него этот противник теперь казался вовсе не человеком, а только огромным куском движущегося мяса, который надо было остановить, во что бы то ни стало... Он резал и резал, не выпуская ногу из судорожных объятий. Однако стекло резало не только толстяка - вся ладонь Берта покрылась глубокими порезами, а толстый никак не мог оторвать его от себя, тот был слишком увертлив и мал по сравнению с ним. Бойня прекратилась, когда стекло, заляпанное кровью и подмываемое потоками из ладони, не выскользнуло из слабеющих пальцев. Толстяк остановился и смотрел, как Берт снова пытается встать и заслонить девочку. Он с таким трудом поднимался с земли, что, казалось, её притяжение многократно увеличилось. Сухожилия на, дрожащих от напряжения, руках натянулись как струны, выделяясь под кожей вместе с набухшими венами, потому как Берт ими просто вцепился в землю, не имея другой опоры. Иногда, тело содрогалось так, что возникало впечатление, будто кости не выдержат и треснут как сухие ветки, а жилы лопнут, как тонкие нити. Но он, не ослабляя усилий, всё-таки выдержал и встал в полный рост, а теперь поднимал багровое лицо, заляпанное грязью, стекающей с волос, что смахивалась с кровь. Последними он открыл глаза - такой взгляд бывает у смертельно раненного на арене быка. Он смотрел прямо в глаза толстяку и тот внутренне содрогнулся и было занёс для удара руку, скорее для того, что бы хоть этим действием вытряхнуть из себя кольнувший его страх и последовавший за ним стыд. Он поставит на место этого выскочку! А у Берта ни осталось сил даже защищаться, но он не зажмурился и продолжал так же пристально смотреть.

Вдруг взгляд его стал бесстрастен и беззлобен, в нём вообще не было ничего... Нет, была какая-то сонливость. Берт смотрел на противника

Еще несколько секунд и вдруг, шатаясь, шагнул вперед и произвел нечто вроде удара, но чуть не упал и оперся на толстяка, а тот, разинув рот, уставился на него.

- Ты точно чокнутый! – сказал он дрогнувшим голосом и, развернувшись, пошел прочь. Его друзья – приятели уже скрылись вдали.

Берт, лишившись опоры, упал. В последний раз за сегодня, он посмотрел на дочь и попробовал ей улыбнуться. Когда она подбежала к нему, он уже лишился чувств.

 

На следующий день, оч%