Ни взгляда оторвать, ни выпустить на волю. Затейливый пейзаж, сгодившийся на фон. Но ты уже к нему прикован, им присвоен, до капли растворен, навечно пригвожден. Как отзвук давних слов, плывут другие лица. Иные имена вплетаются в сюжет. И странный это свет струится и двоится в ночи – как явь и сон. Как образ и портрет. Там полная луна парит на пьедестале, и символов ночных неразличима нить. И медлишь потому, уставившись в детали, что страшно сделать шаг – к загадке подступить. Цветного витража, растрескавшейся фрески осколок, лепесток, чешуйка и пыльца. И полуоборот решительный и веский над призраками снов царящего лица. Которое к себе влечет неотвратимо – пленительный изгиб, таинственный обет. С рождения души наложенная схима, Впитавшая в себя небесный этот свет. А ты опять ему внимаешь богомольно, глядишь во все глаза, следишь издалека как тонкая рука роняется безвольно – трагический излом поникшего цветка. Продолжить этот жест могли б клинок и гарда, опущенные вниз, – окончена дуэль. Улыбкою б черты чуть тронул Леонардо, но так – трезвей – ее увидел Рафаэль. Обычный человек, нерасторопный гений. Всего вначале он и сам не знал, но вот – свободный результат медлительных прозрений, мерцая и маня, пред нами предстает. И дальше – суть видна как прорастанье зерен, как отповедь тоске, как парафраз обид. И дальше – каждый штрих случаен, но бесспорен. Он все соединит. И снова раздробит. Глаз этих глубина как ангельское пенье. И как благая весть из неизвестных стран. Как под рукой – волос спокойное кипенье. И кожи белизна. И горделивый стан. Что самоценно и что параллельно славе – неизъяснимость слов, объятий нежный хруст. О чем не рассказать, когда раздует пламя неистовой свечи дыханье этих уст. Порхают мотыльки в трепещущем полете, настойчивая кисть вскрывает новый пласт – простой и внятный смысл – что и по части плоти высокий этот дух любому фору даст. И все же стоит быть поэтом и изгоем, и смутно ощущать как с плоскости холста нисходит в бренный мир провидческая горечь – бессмыслена любовь, бесцельна красота. И сколько надо слов отбросить и растратить, пускать Пегаса вскачь, переводить в полет, чтоб истину постичь или себе потрафить, – а там – кому дано, возможно, и поймет. Оставить легкий след, едва заметный слепок своей души и знать – хоть вечен бег времен, но их могучий рев, неуловимый лепет, по сути, для тебя – не более чем фон. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
