Вино текло, искрясь, Глумилось над рассудком. Кабацкой духотой Мы наслаждались вновь. И вечер, развалясь На опьяненьи чутком, Пророчил пьяную любовь. Лелеяла душа В груди – гробнице тесной – Надежду об устах. Не чаяла стиха. Ты, как-то не спеша, Улыбкою чудесной Меня спасала от греха. Смеялся балагур, И фонари жег Невский – Известный шут и мот, Храбрец и вольнодум. Но наших вкруг фигур – Хрустальные подвески, Подарок непорочных дум. Смешно, смешно, смешно! Не так! Необъяснимо! Я пьян? Конечно, пьян! В глазах – круговорот. И вот уже вино Не по усам, а мимо Веселым плеском льет. Но что еще смешней: Как будто вина скисли, Движениям придав Юнцовую боязнь. Так проще и верней Отдаться плотской мысли, Лишь после испытав Тупую неприязнь. Но почему тепло, И нежно, и приятно… О, повтори еще Неповторимый жест! Пусть хмурится чело, Ты не поймешь превратно, Ты – не из здешних мест. Вопрос ли бытия – Вопрос умалишенных, - Положенный ли мне Целительный бальзам… Но прикоснусь ли я Рукою искушенной К таким чувствительным глазам. И хохотом глупца, Улыбкою паяца Я подавлял в себе Настойчивую связь. Смеялся без конца… И как мне не смеяться… Легко вопить, смеясь… |