На парашютиках-снежинках ко мне спускалось вдохновенье, а я стоял посерединке, разинув рот от восхищенья. Такое - каждый раз, как в первый, ты словно заново родился, и этот мир, унылый, серый, - неуловимо изменился. Как будто боли и печали исчезли в белом беспределе и все, о чем с тобой молчали, - такой пустяк на самом деле! Как будто лопнула пружина всеобщих наших напряжений, и я сижу, как морж на льдине, - вдали от бед и поражений. Рыжеволосая девчонка мне, как родному, улыбнулась, я что-то крикнул ей вдогонку, она, увы, не оглянулась. Она, наверное, бежала к своим подружкам или к другу… все, начинаясь чем-то малым, к нам возвращается по кругу. Как все оттенки перламутра - огни московского Монмартра. Эх, потечет все завтра утром – и снег, и нос… но это… завтра. |