Быстро постаревшие деревья, безрадостно опустив оголённые ветви, притихли в тревожном ожидании зимы. На их потемневшей и влажной от осенней слякоти коре дрожали мелкие капли росы. Скапливаясь на оставшихся редких, но стойко держащихся за родное дерево листьях, они, как слёзы, тяжеловесными прозрачными шариками падали вниз. Порой, вспоминая весеннюю негу и тёплое радушие лета, деревья трепетно вздрагивали, сбрасывая очередную россыпь дождевых капель, и снова покорно замирали благодарные за всё творцу-создателю. Намокшая листва, укрывшая землю, ещё мягко шуршала под ногами, но её багряный окрас уже покрылся ржавыми рыжими пятнами.

 

Как же ранее была прекрасна стыдливо зарумянившаяся осень! Облитые багрянцем деревья парка, задумчиво притихнув, скромно перешёптывались потревоженные мягкими движениями воздуха. Лёгкие лучи солнца прощально ласкали зардевшуюся листву, скользя и искрясь меж деревьями.

 

Теперь центральная аллея парка была пустынной. Поздняя осень и непогода уже не привлекали посетителей, как прежде. Было не слышно и привычного веселого щебетанья и пения птиц. Не шелестела на деревьях листва, издававшая ранее мягкие естественные звуки природного оркестра, управляемого лёгкими порывами ветра. Скрипучее с хрипотцой карканье воронья, да беспокойные перелёты голубей дополняли серые краски дня.

 

Только водная гладь озера, окружённого деревьями парка, была полна активной жизни. Стая уток, набирая сил перед долгой холодной и голодной зимой, резво ныряя, добывала корм, а в промежутках, разминая крылья, била ими по воде, перелетая затем с одного места на другое. Меж них, ссорясь, шумно дрались беспокойные морские чайки. Пара белоснежных лебедей степенно и важно плавала в отдалении по озеру. Рядом с ними послушно прижались к родителям два юных серых лебедя.

 

Пенсионер Иван Митрофанович Привалов, после работы у компьютера, любил бродить по парку, с интересом наблюдая за изменениями, происходившими в нём. Его внимание привлекло рыжее яркое пятно, мелькнувшее вверху меж деревьев. В серых красках дня оно было неожиданно светлым и воспринималось, как подарок, поднимая настроение. Это была белка, проскакавшая в поисках пропитания. Вид кормушки, заботливо изготовленной в виде домика и висевшей на дереве недалеко от центральной аллеи, навёл на мысль: «Помочь этому прекрасному зверьку».

 

Придя домой, он поделился впечатлениями от прогулки с женой. Любовь Тимофеевна, имевшая добрый отзывчивый характер и любившая животных, горячо поддержала мужа.

 

Слова набожной мамы: «Сынок, если что-то сам имеешь, то поделись и с другими – Божьими созданиями. Это Богу угодно!» - прозвучали в унисон принятому решению.

 

В следующее посещение парка Иван Митрофанович сразу направился к кормушке. Около неё находились любопытные синицы, шумливые голуби, а рядом у дерева – нахохлившаяся ворона. Положив грецкие орехи в кормушку, довольный пенсионер продолжил прогулку, представляя, как обрадуется его белка такому подарку.

 

Теперь он каждый раз оставлял в кормушке орехи, замечая, что прежние запасы уже исчезли.

 

- Молодец, белочка! Понравилось ей наше угощенье. Возможно, и на зиму припасёт, - делился довольный Иван Митрофанович с женой.

- Хорошо бы! Прекрасное создание природы, надо её подкармливать, - поддержала Любовь Тимофеевна. – А вдруг кто-то другой забирает? – задумчиво выразила она сомнение.

Обоим стало интересно, кто же лакомится полезными грецкими орехами?

 

В следующий подход к кормушке она опять была пуста. Внимание Привалова привлёк шорох в ветвях дерева. Затем с него неуклюже свалилась серая ворона, уверенно, как в тисках, держа в клюве грецкий орех.

 

«Похоже, она таскает их не в первый раз, - догадался Иван Митрофанович. – Значит, не белочка поедает орехи, - с сожалением подумал он. – Что же незваная плутовка будет делать с ним дальше?» - заинтересовался Привалов.

 

Крупная тяжеловесная ворона, хитро склонив чёрную голову и гордо оглядываясь вокруг, как напоказ, выставляла массивный клюв с зажатым в нём орехом. Было видно, что она хорошо осознаёт особую значимость добычи.

 

Озорной луч потускневшего солнца, пробившись сквозь изорванные тяжёлые от влаги облака, игриво пробежался по сиротливо оголённым деревьям и упал на землю. Блеклая, потускневшая листва, ковром укрывшая всё вокруг, вдруг заиграла, искрясь радужными росинками.

 

В свете луча внезапно вокруг вороны заплясало знакомое огненно-рыжее пятно. Распушив дымчато-коричневый с желтизной хвост, как исполняя магический танец, на ворону наскакивала белка. Это была совсем молодая особь - бельчонок, ещё не познавший суровые азы практики жизни. Да и ростом он был значительно меньше противника, только хвост и придавал ему бойцовский вид.

 

«Не отдавай добычу, для тебя её приносил. Борись!» - сопереживая, мысленно умолял смелого зверька пенсионер. Он замер на месте, желая ему помочь, но боясь и спугнуть.

 

Осветлённый окрас и подвижность бельчонка интуитивно навели на мысль: «Дымок». Так это название и закрепилось за ним.

 

Дымок, как почувствовав поддержку, резко скакнул на противника с фланга. Он явно обладал воинственным характером и не хотел уступать грозному сопернику.

 

От такой неожиданной наглости ворона сначала дёрнулась на попятную, но быстро осознав слабость мелкого зверька, сделала тяжёлый взмах крыльями и с негодованием бросилась на него. Тот, малый, но шустрый, взмахнув хвостом влево, мгновенно сделал прыжок вправо, оказавшись за спиной вороны. Его нападение уже с тыла вывело крупного, но неповоротливого противника из состояния равновесия. Бельчонок строптиво наскакивал на ворону с разных сторон, быстро ретируясь обратно. Распушив хвост для устрашения противника, он раз за разом бросался в атаку. Не желая упускать излюбленное лакомство, Дымок нападал всё смелее и смелее. Его рыжее с блёстками пятно мелькало вокруг крупной птицы, беспокоя и раздражая её всё больше.

 

Далее события разворачивались, как в басне Крылова. Негодуя от возмущения, ворона не выдержала, чтобы не высказать в ярких красках свои негативные эмоции. Она, к великому удовольствию Ивана Митрофановича, даже закрыв от негодования глаза, но широко открыв клюв, раздражённо и зло прохрипела: «Ка-а-ар!»

 

Бельчонок, как ждал этого момента, мгновенно подхватил выпавший орех и стремглав, шурша листьями, бросился бежать.

 

Ворона с сухим скрежетом озвучила очередное возмущение наглостью противника и, петляя разлапистыми ногами, понеслась в погоню. Она мчалась скачущими прыжками, тяжело переваливаясь и судорожно взмахивая крыльями.

 

Стремглав бросившись к дереву, Дымок взлетел на высоту четырёх метров и, уже не опасаясь противника, развернулся и стал наблюдать.

 

Взъерошенная и обозлённая ворона, тяжело хлопая крыльями, устремилась за ним. Зверёк, сменив прямолинейную тактику и по спирали огибая ствол, спокойно побежал вверх.

 

Потеряв добычу, уставшая и обескураженная ворона с досадой посмотрела вслед и в растрёпанных чувствах, вяло опустив крылья, как-то поникла, присмирев на нижней ветке дерева.

 

Удовлетворённый результатом борьбы, испытывая тёплые чувства к победителю, Иван Митрофанович одновременно почувствовал и некую жалость к опростоволосившейся вороне.

 

«А что бы она делала с орехом? - опять возник прежний вопрос. – Как она могла его расколоть? - подумал он, и тут пришло решение: - Надо проверить».

 

Достав на виду у посрамлённой вороны очередной орех, он подошёл к дереву, где она сидела, и бросил его на землю. Затем, отойдя в сторонку, Привалов присел на скамейку и стал с любопытством наблюдать.

 

Скособочив голову, ворона недолго внимательно смотрела на орех, а мгновенно упала вниз, схватив его.

 

Трескучий шум двигателя мотоблока, тащившего тележку по центральной аллее, отвлёк пенсионера.

 

«Эх, не вовремя появился. Как стрекочет! Всех распугает», - недовольно подумал он.

 

Ворона тоже встрепенулась. Озабоченно вращая головой, она внимательно осматривалась по сторонам.

 

К его удивлению потревоженная ворона не улетела, как ожидал Иван митрофанович, а внезапно, резко скакнув несколько раз, положила орех на проезжую часть аллеи. Как только мотоблок проехал это место, она тут же была у расколотого его колесом ореха. Довольная успехом, гордо оглядываясь вокруг, ворона склёвывала освобожденные от толстой оболочки осколки питательного ореха…

 

Получив разгадку и придя домой, Привалов поделился результатами наблюдения с женой. Любовь Тимофеевна, с интересом выслушав, посоветовала следующий раз взять расколотые орехи.

 

… У знакомой кормушки беспокойно летали синицы. Подойдя ближе, Иван Митрофанович увидел около неё распластанного по дереву уже знакомого Дымка, который и отгонял птиц от кормушки.

 

«Голодный!» - жалостливо подумал он и положил у дерева целый грецкий орех и его расколотые ядра.

 

Блестящие пуговки глаз бельчонка с интересом изучали доставленные припасы. Шустро соскочив на землю, он продолжил исследование с расстояния двух метров. Затем, осторожно подойдя, взял целый орех, погрыз его и положил обратно.

 

«Не понравился», - забеспокоился пенсионер.

 

Однако Дымок тут же схватил очищенный орех и, не убегая, но отвернувшись, стал увлечённо и с аппетитом мелко строгать его острыми резцами передних зубов. Справившись с орехом, он вопросительно, с интересом и надеждой стал смотреть на Ивана Митрофановича. Получив очередную порцию, зверёк уже доверчиво остался рядом, не спеша питаясь…

 

Со временем пообвыкнув, рыжий красавец франтовато становился в полный рост, держа орех в ладошках передних лапок и красуясь чистейшей белизны полосой, как галстук, опускающейся от шеи вдоль живота. Теперь, заслышав шелест пакета с орехами, он сам бежал к пенсионеру и, не дожидаясь пока тот положит их на землю, брал лакомство прямо из его руки.

 

Привалов так привык к общению с бельчонком, что не представлял себе ни дня без него, ежедневно навещая и подкармливая. Придя в очередной раз, он неожиданно для себя, кроме своего любимца, заметил на соседних деревьях ещё трёх белок. Все они дружно, как играя, скакали с дерева на дерево вокруг него.

 

«Привёл, значит, подкормить и друзей, - догадался Привалов. – Не просто красивый, но ещё и добрый оказался», - с умилением подумал он о Дымке.

 

Теперь около него кормилась целая компания белок. Все они нравились пенсионеру, но он по-прежнему выделял из их среды своего светлого красавца, ставшего совсем ручным. Получив целый орех, Дымок отбегал в сторону и прятал его под листвой, быстро возвращаясь обратно. Его друзья имели более тёмный окрас и чёрные кисточки ушей. Они тоже привыкли к Ивану Митрофановичу, но проявляли осторожность, предпочитая брать орешки с земли…

 

В праздничный день – Введения во храм Пресвятой Богородицы выпал первый лёгкий пушистый снег, прикрывший неприглядную картину гнилой осени. Деревья, одетые в белые наряды, выглядели величественно, напоминая красавиц, принаряженных под венец.

 

Привалов, испытывая чувство светлой радости, притоптал снежок и положил орешки. Первым, как всегда, появился шустрый Дымок. За ним показались и остальные белки, принявшись за угощение.

 

Неожиданно бельчонок сорвался с места и исчез в ветвях ели.

 

Испугался, а кого? – обеспокоился пенсионер. – Нет, причина не в этом – остальные белки спокойно питались рядом, не подавая сигнал тревоги».

 

Дымок вернулся обратно также быстро. Подскочив к Ивану Митрофановичу, он положил пожухлый листок и принялся грызть грецкий орех.

 

Удивлённый поведением любимца, Привалов поднял оставленный им листок и понял, что это остаток сушёного гриба. Он знал, что белки питаются ими и создают запасы.

 

«Зачем бельчонок принёс его сюда? Кому? Почему сам не ест? – размышлял пенсионер. - Возможно, добавка к общему застолью?»

 

Мыслей роилось много, но ответа не было, а Дымок увлечённо хрустел лакомством, при этом блестящими бусинками глаз таинственно смотрел на своего кормильца.

 

«Не мне ли он в знак благодарности принёс?» - внезапно озарила Привалова слабая надежда. От этой мысли потеплело в душе, и чувство тихой радости наполнило его.

 

С этих пор Дымок стал для него ещё роднее. Без него он скучал, идя же в парк, в предвкушении предстоящей встречи испытывал особое чувство просветлённости и красоты жизни.