В конце лета традиционная консервация занимала почти всё свободное время Лидии

Николаевны. Она одна собирала урожай на своём огороде, наполняла нарезанными овощами тазы и

закатывала салаты.

 

Единственный сын уехал в Америку. Сказал, что выиграть грин карту – это удача, которая второй раз не

улыбнётся. И правда, хорошо устроился. Мать была спокойна за сына и его семью.

 

У подруги с юности, Лизаветы Макаровны, трое детей, но она тоже жила одна: разлетелись дети по всей

России.

 

Мужья у подруг давно умерли. С молодости была компания из восьми семейных пар, ходили в гости,

отмечали праздники. А потом остались только женщины. Может, металлургический гигант, на котором

все работали, влиял особым образом именно на мужчин? Хотя в страшных цехах по три смены,

круглосуточно, тяжело трудились все вместе. Если есть на земле ад, это как раз место их работы. А ведь

сорок лет стажа – не шутка.

 

Летним вечером, после хлопотного дня на огородах и со стеклянными банками, женщины могли

поболтать немного по телефону.

 

- Ой, Лизонька, были бы живы наши мужички, сейчас помогали бы и варенья варить, и соки выжимать,

капусту на засолку резать.

 

За два десятка лет жизни без мужа она уже подзабыла, сколько мороки было у неё раньше, когда

прятала ножи от него, пьяного, убегала с сыном к кому-нибудь на ночёвку, пока не проспится буйный в

алкоголе и тихий в трезвости. Бывало, нужно в ночную смену, а он заснул после принятия на грудь. На

заводе правила строгие: за один прогул лишали премий, доплат, путёвок и даже места в детский сад для

ребёнка. Будила, тормошила, мокрой тряпкой хлестала по лицу, лишь бы поднять и потащить к автобусу,

чтобы не опоздать на смену. Там умоляла мастера закрыть глаза на нетрезвое состояние, унижалась.

Потерять премии и само рабочее место позволить не могла.

 

- Ох, неправа ты, Лида, неправа. Вспомни, сколько мы натерпелись с мужиками-то. А теперь никто

нервы не тянет. Живём, как королевишны. Спокойно. Хотим – поработаем, хотим – прогуляемся.

 

- И то правда. Конечно, теперь мы живём намного лучше, чем тогда, с мужьями. Ой, как вспомню, так

кровь холодеет. Получка – напьётся, как индюк, и давай махаться перед женой. Уж и характер был, не

приведи, Господи. Денег вечно не хватало, всю жизнь бегала занимать до зарплаты. Твой Герик

поспокойнее был.

 

- Ну конечно – поспокойнее, - передразнивала Лизавета Макаровна. - Драк, правда, не затевал, зато от

нытья хотелось из дома бежать хоть на край света. Лучше бы дрался.

 

Старушками женщин можно было назвать только по возрасту. Им за восемьдесят. Одна спокойно едет на

автобусе в соседний город за сорок километром, садится там на самолёт, летит пять часов, потом –

поездом полдня и наконец приезжает к старшему сыну и внукам. Навестить их, пообщаться, своими

глазами увидеть житьё и отношения.

 

Другая ежедневно скачет на скакалке, делает часовую гимнастику, отжимается на руках не меньше

двадцати раз. В хорошем теле и высоком состоянии духа и памяти. У неё много молодых подруг,

постоянно звонит телефон, она активно участвует в делах города. Если в школе КВН, её приглашают от

совета ветеранов. Концерт в Доме культуры – Лидия Николаевна непременно смотрит. А то и просто

посидит одна в кафе, закажет булочку и мороженое, посмотрит на людей, помечтает, а потом спокойно,

наслаждаясь природой и свежим воздухом, пойдёт домой.

 

«Моей соседке Маше, - размышляла на прогулках, - раньше вызывали скорую помощь раз в месяц, всё

сердечные приступы были. Муж доводил. Мужичок был непутёвый, частый сиделец в местах не столь

удалённых. Потом сгинул навсегда. Без мужа забыла, что и сердце у неё есть, не то, что больное. Вон

вчера хвалилась новой связанной игрушкой. Вяжет и продаёт. И тапочки вяжет на продажу. Весела и

довольна. А она на три года старше меня. Эх, мужики, что же вы с нами делали, что даже вспоминать о

вас не хочется и доброго слава не находится?».

 

Уже на подходе к дому в голове старушки окончательно формировалось убеждение, что мужчина должен

участвовать в рождении детей, если уж не в воспитании, а лет в шестьдесят уходить в мир иной. На этом

его функция, земная цель заканчивается. Больше он не нужен. За редким исключением.

 

«Сейчас поделюсь своим открытием с Лизонькой, - решала Лидия Николаевна. – Подруга оценит. Она у

меня молодец. Прости, Господи, что нашла решение необычное, зато правильное, жизнью

продиктованное».