Наступит ночь. И люди-слуги, Чернее ворона в ночи, Безмолвно поднесут на блюде Мой плащ кровавый из парчи. И в этом царском облаченье Внезапно я добуду сил Пойти вымаливать прощенье Под свет мерцающих светил. Но даже фонари погаснут, Когда, ступая тяжело, Начну в своей одежде красной Просить прощения Его. Прибудет чёрная карета С четвёркой дьявольских коней. Меня укроют от рассвета И сделают ещё сильней. А на рассвете прокляну я Всех тех, кто гнал, кто жёг меня. И вознесу я Аллилуйя Владельцу бледного коня. И станет день черней, чем полночь. Но, одержав над Евой верх, Я вечно буду помнить горечь, С которой Он меня отверг. |