С дружиной князь с похода возвращался. Скакали кони, сбруями звеня, Уже смеркалось, вечер занимался, Князь удилами осадил коня. Пред ними у развесистого дуба Горел огонь, поленьями треща, И старец всех улыбкою беззубой Позвал к костру, по старчески пища. Дружина спешилась, готовилась к ночлегу, Присели в круг и стали вечерять, Седой старик вдруг говорит Олегу: – Судьбу свою не хочешь, князь, узнать? – Открой, старик, и я гадать умею, Недаром Вещим я прослыл в миру, Скажи, а я тебя проверю. Какою смертью я умру? – Ты, княже, многого достигнешь, Тебе не будет равных никого. Своею славою постигнешь Щитом Царьграда самого! Хазары будут Род твой славить, Дары богатые носить. Поскольку ты, князь, будешь править И в граде Белокаменном кутить.** Не в битве, князь святой, погибнешь, Предстанешь ты на славе дня, Нелепо, глупо с миру сгинешь И примешь смерть от верного коня! – Ты что, колдун, дурмана выпил! Смотри, отрежу твой язык, На сечи с раною он копытил, Меня от смерти спас, старик! – Волхвы не носят лести сладкой, А речь Перуна носит их язык. Хоть ты силен и с мертвой хваткой, У рока не изменишь лик. Наш рок один, не дан второй, И Вышним писана дорога. В назначен срок, что дан порой, Предстанешь ты как все у Бога! Олег усмехнулся, подернул плечом. – Я верю, правдив твой язык, Но все же умру я на сече с мечом, Поведаешь, вещий старик! Коня отведите в табун пастуха. Лелеять и холить до тризны, Да что б не седлали его под верха! Услышу, лишу разом жизни!... Четыре года князь в походах, Не ведал страха, смерть не знал, С дружиной верной шел на водах, Щиты к воротам прибивал. Пред ним запоры открывали С поклоном Византийские цари, Его могущество признали, В щитах дары богатые несли. Хазары уж не мыслили набеги, Олега власть без ропота признав. В степях таились робко печенеги, Суровый норов княжеский познав. Аскольд** кровавый, враг народа, Пал от его тяжелого меча. Град Белокаменный, венец похода, Признал защиту у его плеча... Достигнув пик народной славы, Князь вспомнил вещие слова. «Старик, твои уста лукавы! Конь умер, донеслась молва». С дружиной князь отправился на поле, Где ветром омывался прах коня. «Прости, мой друг, по лживой воле Не ты к народной славе вел меня. Ну что, старик, сбылась твоя причуда?!»– Князь вскинул руки к небесам. «Вот, мертвый он, я жив покуда, А конь уже отправился к отцам! Ты лгал, и как же сбыться худу, Какая смерть от мертвого коня? Вот прах его лежит повсюду, Ты лгал, вещун, обманывал меня!» Олег толкнул ногою череп Ветрами отбеленного коня, Стрелою черною взметнулась, С глазницы черепа ужалила змея. Качнулся князь под силой лихо, Сорвались с уст последние слова: «Прости, старик», – промолвил тихо, Вздохнул глубоко, сникла голова. Дружина князя схоронила. О тризне той до нас дошла молва, И памятью народною хранила Пророчества кудесника слова. * Радоваться и править в Киеве. ** Правитель Киева, силой удерживавший власть | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
