В старом мрачном доме я была однажды.

Таинственность его дверей коснулась с жаждой

Любопытства моего, и в ночь, когда уж полночь расцветала,

Переборов свой страх, решившись до конца идти -

Я вышла из дому, дошла до леса, и через мост сухой пройдя,

Мир ощутила вдруг моя душа, коснулась нервами потоков сна.

Везде царила тишина, а я, всё шла и шла;

Густые ветви преграждали путь, а шорох листьев заставлял уснуть,

Светила полная луна, густая ночь в меня вошла.

И вдруг, зловеще, предо мной, рождённая былой землёй -

Поляна с длинною сосной предстала горделиво.

Сосна ветвями прикрывала дом, огромных лап застыли тени,

И я упала на колени, как будто перед Божеством.

Мой слух взорвала тишина; да так неистово, мгновенно,

Что боль по венам пронеслась, качнулся мир и оглушил стук сердца.

Запахло лесом мхом и волшебством - со мной здоровался

Древнейший дом.

 

В стволе сосны было дупло, к нему волнующе влекло.

Внутри него - нашла письмо, стрелу в крови то, чем дверь открою -

Ключ; такой тяжёлый, заржавелый, ни кем нетронутый уж столько лет.

Письмо, стрелу и ключ взяла, к двери несмело подошла,

Со лба стекали струйки пота, слегка кружилась голова.

Воткнувши в скважину старинный ключ, два раза повернула вправо,

Дверь отворилась, я вошла... и осторожно, неспеша:

По будто бы живым, скрипящим половицам, по длинному, большому коридору,

Дальше, вглубь прошла.

Вокруг густая темнота, лишь в комнате, что справа - мерцала тусклая свеча.

Глас разума вопил "Сошла с ума? Куда ты? С тобой играет сатана!".

Но всё напрасно, ничто, да и никто, не мог остановить меня!

Мной управляла тайна, звала к себе свеча...

 

В камине угли догорали, лежали розы на краю стола -

Кроваво - красные, как и свеча, что посреди стола стояла

Так одинока и горда.

Резные кресла у стены, украшенной ковром с изображением луны,

А на стене напротив; так величаво, грозно висел ковёр небесной красоты.

Графиня там стояла гордо, смотрела прямо на меня:

В глазах читались грусти ноты, и сердце сжала боль - тоска.

Она, не первый век в седом молчанье, так величава и светла -

Своё жестокое несчастье хранит с рассвета до темна.

Я поняла, что для меня - всё оживёт, сегодня ночью:

Огонь из догоравших углей - превратится в пламя, исчезнет пыль,

И кто-то свой рассказ начнёт...

 

И вот.... Из серого тумана возникая, предстала та - чьи чары,

Сюда манили и вели меня. Бокал в руке, её слова - я слушала, внимала.

С прекрасных глаз стекла слеза, в вино из роз упала.

И вот - истории начало... "Она к окну спешит и видит;

Открыв ворота, на коне, желанный, милый едет;

Огонь любви пылал в душе...

Графиня двери отворила, его улыбкой одарила, богатый ужин подала -

Любовь в душе её цвела". Она внезапно замолчала, а на столе - свеча мерцала...

Прекрасных рук легла прохлада, в мои ладони снежной ватой

И вслед за нею, чуть дыша, наверх поднявшись - я вошла:

Большая комната нас окружала, графиня взглядом подозвала;

К стене, что прямо у окна, в которое луна свой свет вливала -

Сиянье тьмы, иль света тьма. И я увидела его - её любовь и страсть навечно.

То мужа лик, то пламя гордости на поле сечи.

Дыхание мечты в глазах портрета слишком живо,

Что и портретом то назвать нельзя такое "диво".

Заговорив, взорвала тишину графиня, а я, очнувшись, слушала её...

 

"Вся наша жизнь была прекрасна и красива: вкус поцелуев, сладость снов -

Природа всем нас одарила. "Лесные лекари" - мы были для зверей,

Изгои и отшельники - для "честных королей".

Колдунья я! Владею силой - и потому в них зависть, страх и злость взбесились.

Травили нас судом седых церквей и убежали мы от ненависти всех, таких людей.

Но люди злы, коварны, похотливы; оставить нас в покое не смогли.

И у ворот раздался крик - "Графиня отвори!". Их много! Палачи, они пришли!

Насмешники, лихие молодцы, расправу подлую затеяли игриво;

Чтоб без суда - ведь с ними мы росли, трусливо, в масках, в спину!..

Навстречу смерти дверь открыла - чтоб дом мечты не жгли в лесу любви. Застыло...

Всё вокруг застыло...Стрела сквозь воздух просочилась, в сердцах сорвалось криком - "Нет!". Стрелой сражённая и болью я у дверей упала, услышав его голос там -

От ужаса стонала. Я умирала. В груди дыхание пропало

И сердце биться перестало...

 

Тем временем, мой муж их всех сразил мечом и гневом ярым;

И раненый спешил ко мне, не веря в то, что - опоздал он.

Со стороны смотрела я, ему в глаза, а слёз потоки -

Струились, но не на меня; на тело бренное, так долго!

Потом с бумагой и пером пошёл в мою "библиотеку" и -

Истекая кровью, там, читал великих старцев тексты.

Почти без сил он сел за стол; и стал писать своё желанье,

Чтоб после смерти нашей, вновь, смогли любить друг друга в тайне.

 

" Пусть я умру с моей мечтой

А для людей мы станем - тайной,

Под лунным светом в час ночной

Сольётся губ теплом и лаской -

Наша бессмертная любовь,

Срывая с лиц людских, все маски!

И будет, избранным - звездой,

Ведущей их к прекрасным;

Местам любви в лесу большом -

Да будет так! Всё не напрасно!".

 

Своё "желанье" положил в конверт; его надёжно запечатал, взял ключ,

Стрелу - убийцу и письмо - всё положил в заветное дупло.

Затем по лестнице, едва дыша, наверх поднялся, навсегда.

И наступила тишина...".

 

Закончив свой рассказ - графиня растворилась,

А я по лестнице к её ковру спустилась.

Взгляд устремился на луну - она меня не отпускала!

Избранницей звезды - я этой ночью стала.

Окинув взглядом всё вокруг, с графиней попрощалась;

Ведь не забыть мне никогда: её любовь, печаль и радость.

Выйдя из дома, дверь закрыла, обратно всё в дупло сложила;

Не знаю, как домой пришла, но было всё ещё темно тогда.

А вскоре: на небесный трон заря взошла, на размышленья вдохновляя.

Я думала о доме, понимая, что если я сейчас приду туда -

То не найду от дома и следа; свидетелем великой тайны стала!

Она меня к себе позвала? Открыла занавес и поделилась?

Нет! В историю любви, под карандаш, просилась,

Чтоб описать её смогла - от этого её нет вреда,

От этого сильней она - огромна магия пера!

Теперь я знаю, что в ночи, горит звезда большой любви,

Под лунным светом, до зари - пирует тайна их любви!