Эти злые огни, Этот мутный туман, Этот взгляд средь огней и тумана... Так в минувшие дни Начинался роман, Так судьба начиналась с романа. Был он женской мечтой, Бравый штабс–капитан. Что ж, гвардейский мундир – не сутана! И была она той, Чей пленительный стан, Словно создан для штабс–капитана. Золотое вино, Голубая вуаль, Двух бокалов хрустальные блицы... Мне хотелось давно В эту дальнюю даль, В эту прежнюю жизнь возвратиться. От Калуги к Парижу В незримый поход Отправляя мечту–невидимку, Я, как в зеркале, вижу Тринадцатый год Сквозь столетнюю хмурую дымку. И пускай впереди Мировая война, Для меня это вовсе не драма! Аксельбант на груди, Предо мною – она, Незнакомка, Прекрасная Дама. Блещут шпоры, звеня, И сверкает кольцо, И сгибается веер упругий. ...Но глядит на меня Дорогое лицо Неизменно любимой супруги. И растаял туман, Лишь его пелена Оседает на время сухое: Предо мною – диван, На диване – жена, У жены настроенье плохое. Так, живя временами В плену суеты, Мы стремимся к чему–то иному. Но смеются над нами Былые мечты И с небес возвращают к земному. |