Из книги "Черт с тобой"

 

Кто в деревне видел проходящего? Да, пожалуй, все. Однажды у тестя соскочило колесо с телеги. Тужится тесть под ношей - телега то груженая, надо поснимать мешки, чтобы колесо надеть, да доехать кое-как. Глядь, а вдали он самый и идет. Странный такой – на улице жара, а он в пальто и картузе. Высокий еще такой. Идет и смотрит на тестя странно так. От этого взгляда у мужика поджилки затряслись, и ноша на землю упала. То был первый случай.

После этого дети, что на реке рыбу удили, рассказывали, что проходящий по берегу шел - и как посмотрит на Ваську задиру! Парень с тех пор заикаться стал и не задирает никого. Знать наказал его проходящий.

Потом баба Нюра и ее сноха, потом Киселев и старец Михаил и еще много народу видели его – как тот проходил. И все, кто видел, о грехах своих думать стали и бояться страшного суда. А Фрол бандит, что с каторги вернулся, да в поле проходящего увидел, долго пил, а потом повесился.

Старец Михаил с отцом Терентием совет держали после всего. Думали, не сам ли это черный Никола ходит. А ежели так, остается только молиться. А проходящий как будто знал про это. Пошел отец Терентий за брусникой и грибам, а как спина устала сбирать - распрямился. А перед ним сам проходящий глаза в глаза! Поп ничего сказать не может, и смотрят друг на друга. Лицо у проходящего гладкое, будто восковое, нос острый, глаза зеленые и тусклые, пальто черное дорогое, картуз знатный, сапоги хромовые и весь он как неживой. Батюшке и ходу нет – он-то понимает, что демон перед ним. Чай семинарию закончил. А в семинарии, известно всем, учат этому, и как зовут каждого демона, и чем он может грешника покарать. У касюги окромя связи с Зинкой больше грехов не было, ну еще напился в святой день – так-то один раз. Хотел поп себя крестным знамением осенить, но руки онемели тотчас. А проходящий улыбнулся и дальше пошел. Батюшку из лесу на руках выносили – благо нашли, а то бы и волки могли съесть, или бирюк.

В церкви у иконы Николы Мокрого лампада и множество свеч с тех пор горело и днем и ночью. И всегда масло доливали. А бабы простоволосые на рассвете деревню обошли, и верес зажигали, но ничего не помогло.

И вот пришел мой черед. Шел я в костер. Вдали туча висела, суровая и тяжелая – видно Илья пророк армию сбирал. Да уж больно мне на ошару хотелось. И вот (Христесынебожий!) на крест сам он и выходит. Переофеститься даже в голову не пришло – можно ли демона злить?! Напротив как на крест вышел, поклонился ему и в почтении встал. Проходящему это понравилось. Стоим мы на перекрестке, и тут он спрашивает меня загробным голосом: Ты ли бабкин сын?

Поняли теперь, кто это был?! Ну да… Он самый! Теперь главное на вопросы ответить правильно, иначе все, прощай белый свет.

- Я бабкин сын - отвечаю – она меня крестила, значит, она моя крестная мать.

-Почему птицы не остаются жить на юге, а весной возвращаются в наши края?

-Потому что гнездятся здесь, значит это их Родина. А известно, Родина, хоть и лютая зимой, но без нее жить не можно.

-Задам тебе последний вопрос: «Почему люди в лесу блуждают?»

-Известное дело, потому что перед тем, как в щедрошник войти нужно дары принести лесному царю, и царице, и духам. И тогда дадут они тебе и грибов, и брусники, и дорогу укажут.

-Правильно, Иван. Я теперь уйду, а ты на вот, ешь яблоко. Прабабка твоя прислала.

-Как же, Хозяин, ведь померла давно?! Впрочем, что я спрашиваю…

Взял я в руки золотое яблоко и откусил. И тут он пропал. Долго стоял я на перекрестке, жизнь свою вспоминал. Потом дождь пошел, и мне полегчало. С тех пор и ходят ко мне люди за помощью. Делаю, что могу. А если не могу – иду на перекресток и совета спрашиваю. Постою, подумаю, заклинание само в голову и придет.

Да будет так.