“Вот уж, поистине, непредсказуемы дела твои, Господи. Где накажешь, где явишь свою щедрость. Как же распределяешь, между нами, смертными земными существами, плоды своего Великого Божьего Промысла?”

Так, или почти так, думал пассажир экспресса, стремительно несущего его навстречу судьбе. Он скользнул взглядом по своим попутчицам, двум молодым девушкам, которые, казалось, совсем были не против знакомства.

Герман снова уткнулся в окно, заметив краем глаза, как одна из девиц хмыкнула. Но мысли, которые занимали его, не давали возможности отвлекаться по пустякам. Слишком много всего произошло за последние дни. От цели его отделяло всего несколько часов пути, поэтому необходимо было привести в порядок весь тот бардак, который творился в его голове.

А, ведь, еще пару дней назад, даже в самых смелых мечтах, он и не мог представить, что станет миллионером. Тогда к нему явился представитель не­кой нотариальной конторы. Перед глазами удивленного нотариуса, Герман Бонн, только что потерявший работу, предстал в состоянии полной невменяемости по случаю досрочного освобождения от несения непосильного бремени служебных обязанностей. И гостю стоило определённых усилий, чтобы привести новоиспеченного безработного в божеский вид. Впрочем, как позже выяснилось, причина для этого была достаточно серьёзная.

“...моим долгом, сообщить Вам, месье Бонн, о смерти вашего друга, месье Гаста, который в оставленном им завещании, назначил Вас единственным наследником своего состояния, которое в совокупности с недвижимостью, составляет примерно семь миллионов евро. Здесь билет на утренний экспресс и небольшая сумма на дорожные расходы. На вокзале Вас встретят...”

С этими словами он положил на стол небольшой сверток и, слегка поклонившись, ушел, оставив вмиг протрезвевшего хозяина в полной прострации”.

На стареньком, изрядно потрёпанном временем вокзале, его, действительно, встретил невысокий, толстенький человечек с заметной проседью на не­когда черных волосах. В одной руке он держал портфель, а другой - вытирал платком, постоянно выделяющийся, пот. Одет он был в серый потертый костюм, и такие же потертые и запыленные туфли непонятного цвета. Впрочем, он ничем не отличался от мужчин, находящихся в этот час на станции. Герману, в тот момент, почему-то показалось, что скоро и он будет выглядеть точно так­же.

Поприветствовав друг друга, они сели в машину, и уже через пять минут подъезжали к небольшой усадьбе, отгороженной невысоким заборчиком. С первого взгляда было видно, что ни за домом, ни за садом уже давно никто не ухаживал.

“Однако. Я думал здесь повеселей”. У Германа не было никакого желания заходить в дом, который своим мрачным видом вызывал далеко не приятные ощущения. Его спутник стоял рядом, и, похоже, испытывал те же чувства.

- Мадам Мулье, присматривающая за домом, придёт только завтра. В доме есть всё необходимое, но, если хотите, я могу отвезти Вас в гостиницу.

-Нет, спасибо. Я справлюсь.

-Да, кстати, в десять утра мы вас ждем в конторе. Не беспокойтесь, за вами заедет машина.

С этими словами нотариус открыл дверь. Она легко отворилась, замок был в полном порядке. Убедившись, что его помощь больше не нужна, он уехал.

Наследник осмотрелся. Дому явно было не меньше ста лет. Внизу располагался просторный холл. Широкая лестница вела на второй этаж, где вдоль длинно­го, через все здание коридора, находились комнаты для отдыха. По сохра­нившейся обстановке было видно, что некогда дом принадлежал богатейшей семье. Удовлетворившись поверхностным осмотром, Бонн выбрал себе под­ходящую комнату. Решив окончательное обустройство отложить до утра, он прилег на кровать, которая приятно приняла его уставшее тело, оповестив об этом комнату довольным скрипом.

Воспоминания волной нахлынули на него и унесли в прошлое.

Он почему-то оказался на берегу реки, словно пуховым покрывалом окутанной клубами густого тумана.

Герман не мог понять, как тут оказался. Скоро видимость улучшилась, и он смог различит плывущую лодку. Гнетущую тишину не нарушал не один звук. Казалось, что лодка не плывет, а парит над поверхностью реки. И эта пустая лодка, и странная местность, оказали на него такое воздействие, что буквально все его члены были скованы ужасом.

- Я ждал тебя.

От неожиданности Бонн едва не свалился в реку. Рядом с ним появилась какая-то тень. Голос был глухой, и, казалось, раздавался в мозгу. Герман хотел обернуться, но тело ему не подчинялось.

-Кто ты?

-Со временем ты узнаешь,- голос незнакомца показался знакомым.

-Где я?

-Ты на берегу, а эта река разделяет наши миры.

-Зачем я здесь?

-Чтобы исполнилось пророчество.

Тень стала приближаться, обдавая его смертельным холодом. Разрастаясь, она грозила поглотить Германа. Он невольно сделал шаг и, оступившись, полетел в реку...

*

-Очнитесь, голубчик,- откуда-то издалека донеслись слова.

Резкий запах вернул его к действительности. Герман открыл глаза. Над ним склонился какой-то человек.

-Слава Богу, вы очнулись. Позвольте представиться, доктор Сван. Мы, знаете ли, с Вами соседи. Когда я узнал о вашем приезде, сразу же решил зайти познакомиться. Я постучал в дверь. Она оказалась не запертой. Когда я зашел в дом, сразу же услышал ваши стоны. Вы метались по кровати, а изо рта шла пена. Хорошо еще, что я всегда ношу с собой флакон с нашатырным спиртом. У вас раньше случались припадки?

-Никогда, доктор. Я даже не понял, как это произошло.

-Видите ли, у больных во время припадка могут возникнуть галлюцинации.

Пока происходил этот разговор, Герман успел хорошо разглядеть доктора. На вид тому было около пятидесяти. Он был несколько худощав. Лицо его излучало добродушие, порядочность и искреннее стремление прийти на помощь по первому зову, нуждающегося в ней.

Между тем он продолжал:

-Собственно, я заходил для того, чтобы пригласить вас на чай. Мы с супругой будем рады вас видеть в шесть часов.

-Спасибо, я обязательно зайду.

Решив, что пора ознакомиться со своими новыми владениями, Герман совершил экскурсию по всем помещениям. Особенного интереса они не представляли, за исключением, пожалуй, апартаментов хозяина. Здесь на полках было собрано множество книг. Среди них были старинные, и даже рукописные. Эти книги в основном были посвящены магии, алхимии и оккультизму.

Он вспомнил, что еще в студенческие годы Гаста привлекала такого рода литература. Да, тайны, загадки, мистика... Его взгляд остановился на старинном зеркало, вставленном в потемневшую от времени бронзовую раму, которая сама по себе была произведением ювелирного исскуства. С первого взгляда было видно, что это очень старинное зеркало. Герман протер его от пыли. Что за чертовщина! На какой-то миг ему показалось, что он не видит своего отражения. У него закружилась голова. Может быть, виной тому было чересчур четкое отображение, резкие очертания предметов. И еще он заметил какое-то пятнышко в верхнем углу. Скорее всего, этот дефект образовался от долгого хранения.

Ровно в десять зазвонил телефон, и ему сообщили, что сегодня назначенная встреча не состоится, и предложили выбрать любое удобное время на следующий день. Поскольку его ничего не задерживало, он отправился на прогулку по городу.

Герман с большим облегчением оказался на улице. Погода была великолепная. Идеально чистое голубое небо. Не было видно не единой тучки. Слепило яркое солнце. Да, идеальное небо, идеальное Солнце. Стоп. Почему идеальное? Где-то в глубинах космоса прячутся звезды, просто свет ближайшей к нам, заслоняет свет остальных. И только, когда наше светило заходит за горизонт, становиться видно, как сквозь мрак ночи несут свой свет многие миллионы далеких солнц. Выходит, что яркий свет не только освещает, но и многое скрывает. К тому же, и на солнце есть пятна. Он вспомнил о пятнышке на зеркале, и в ту же минуту мерзкий холодок пробежал по спине.

Размышляя, Герман незаметно подошел к дому, возле которого стояла полицейская машина. Двое санитаров выносили тело, накрытое простыней. Он подошел к стоящему тут же полицейскому.

-Что тут произошло?

Тот некоторое время задумчиво разглядывал незнакомца, и, видимо не удовлетворенный осмотром произнес.

-Комиссар Винье. Кто вы и какого черта тут делаете?

-Герман Бонн. Я приехал после смерти мсье Гаста. Собственно, меня вызвал нотариус, что­бы я мог вступить в законные права наследования.

Винье только хмыкнул.

-Тогда позвольте представить это тело,- он кивнул в сторону носилок – перед вами бывшая служанка мсье Гаста.

-Что с ней случилось?

-По-видимому, приняла слишком большую дозу снотворного. Точнее можно будет сказать после вскрытия.

Полицейский проводил удаляющегося наследника долгим задумчивым взглядом. Странный субъект, подумал он. В этот момент санитары закрыли створки машины, окончательно отгородив тело бывшей верной домработницы семьи Гаст от мира живых. Всё в этом деле ему не нравилось. Предчувствие грядущих, ещё более страшных событий, не покидало Винье. Надо сказать, комиссар, несмотря на свой грозный вид, был весьма словоохотливым человеком. Работы у него было не много, и он не упускал возможности поговорить с кем-нибудь из встреченных им знакомых. Когда-то это был коренастый, спортивного телосложения молодой человек, со своими амбициями, стремящийся сделать карьеру и уехать в столицу. Но со временем размеренный и спокойный образ жизни остудил его горячую голову, заодно лишив ее части волос. Он был тучен, но это не вызывало неприязни, а скорее – симпа­тию.

*

У Германа оставалось еще некоторое время до шести часов, и он посвятил его изучению достопримечательностей.

На пороге дома его встретила мадам Сван.

-Очень любезно с вашей стороны, что вы воспользовались приглашением. К нам так редко кто-то заходит,- она посмотрела на мужа, - прошу к столу.

Когда все расселись, она продолжала:

-Как вы находите наш городок? Не правда ли, он очень милый?

-Самое главное его преимущество - тишина и покой. Если может так выразиться, тишина здесь режет слух, - ответил Герман.

Она довольно засмеялась.

-Ничего привыкните.

-Скажите, вы должно быть, хорошо знали Гаста?

-Не совсем так. Просто у нас были добрососедские отношения.

Похоже, доктор не хотел углубляться в эту тему, Германа уже было не остановить.

-Не могу не признаться, что это наследство для меня сейчас как нельзя кстати. Но все же я никак не могу понять. Неужели у покойного не было более близкого человека, чем я?

И тут оживилась супруга.

-А почему вы думаете, что он покойник? Ведь мертвым его никто не видел.

Ах, каким взглядом ее наградил доктор, что даже Герман поёжился. Тем не менее, Герман решил пойти в наступление.

-Как, разве мой друг еще не похоронен?

Теперь доктор оказался расторопнее.

-Вам, наверное, еще не успели рассказать этого. Дело в том, что ваш друг исчез почти год назад, и поскольку, за это время, о нем не было никаких известий, его признали умершим. Есть даже место на кладбище, есть и памятный знак. Но могила, разумеется, пуста.

- И что, нет никаких свидетелей?

Доктор недоуменно пожал плечами.

-Помилуйте, какие могут быть свидетели, если человек исчез. Накануне он отпустил домработницу. По её рассказу, ничего необычного в поведении хозяина не заметила. Когда же пришла на следующее утро, то мсье Гаста нигде не обнаружила. А Вы разве не разговаривали с ней?

-Не успел. Сегодня утром ее обнаружили мертвой.

-От чего... что с тобой? Тебе плохо? – это уже обращалось к мадам Сван, которая от последних слов Германа резко побледнела и схватилась за сердце.

-Какой ужас. И это еще не конец... - бормотала она дрожащими губами.

Попрощавшись с гостеприимными хозяевами, Герман отправился домой. В сгустившихся сумерках дом казался каким-то мрачным, средневековым замком. А в каждом замке обязательно должны быть призраки.

Как только он включил свет, мрачные мысли отступили. К сожалению, в доме не было телевизора и ему пришлось довольствоваться чтением журналов. Он удобно расположился в кресле и погрузился в чтение. Через некоторое время снаружи донесся какой-то шум. Он подошел к двери и резко открыл, но было поздно. Герман увидел фигуру, быстро удаляющуюся от дома. Догонять было бессмысленно, к тому же он заметил на пороге свернутый лист бумаги. Развернув его, он прочитал: “Уезжайте, вам грозит смертельная опасность”.

“Хм, мне бросают вызов,- подумал наследник, - вот только стоит ли его принимать? Слишком много событий за один день”.

٭

Он шел по коридору, казавшемуся нереально длинным, возможно, из-за причудливого освещения. Дверь последней комнаты была приоткрыта. Наследник зашел в нее и оказался перед тем самым зеркалом. За его спиной кто-то вежливо откашлялся. В кресле сидел старик с длинной седой бородой.

-Ничему не удивляйтесь, я пришел поговорить о Вашем будущем.

Почему-то Германа совсем не смутило его появление в такой час.

-Разве мое будущее не скрыто пеленой времени?

-Надо уметь смотреть сквозь время.

- Ну, это уже из области фантастики.

Старик испытующе посмотрел.

-Почему-то очень часто чисто гипотетическое мы принимаем за непреложную истину, и, в тоже время, наиболее верное объяснение отбрасываем как невозможное.

-Вы хотите сказать, что я должен верить во всякую чертовщину?

-Не торопитесь с выводами. Два течения в науке, опирающиеся на идеалистическое и материалистическое начала, противостоят друг друга с самого момента возникновения человечества. Однажды разделившись, они находятся в непрерывном противоречии. Должно быть, в этом и есть краеугольный камень познания. Истина - как зеркало, которое было разбито, а осколки его разлетелись в разные стороны. В каждой религии, в каждой идеологии есть маленький осколок, и если бы удалось собрать по крупице все осколки, перед миром бы открылась великая, абсолютная Герман непреложная истина.

Герман решил продолжить спор.

-По-вашему выходит - мы не должны доверять тому, что видим. Старик, казалось, не заметил иронический тон.

-Вы видите лишь то, что хотите увидеть, но с дугой стороны, как вы можете увидеть что-то, отрицая это?

-Так что же, я должен верить в то, чего никто не видел?

-Но Вы же не видели дна океана, но не утверждаете, что он бездонный. Если всматриваться в его глубины, то сквозь толщи вод не проникнешь взором, но, закрыв глаза, легко можно представить всю красоту и величие океанских недр, посредством своего воображения.

- Но, все же, это, лишь, иллюзия.

-Все в мире иллюзия. Но, если можно с закрытыми глазами представить себе то, что, как известно, существует на самом деле, не означает ли это, что глаза наши - инструмент обмана, и им не следует доверять безоговорочно.

-Чему же тогда доверять?

-Доверяйте своему подсознанию. Генетически, на этом уровне, в нас заложена вся информация. Это, если хотите, память предков. То, что им помогало выжить в борьбе со стихией. Закройте глаза, и вы сами в этом убедитесь.

Герман подчинился, и вскоре, у него перед глазами стали появляться и исчезать причудливые формы, которые соединялись и расходились, переплетались, переливались одна в другую.

*

Проснулся он довольно поздно, удивительно бодрым и полным сил. У него из головы не шел сон. Герман был уверен, что он должен иметь какой-то смысл. “Нет, хватит с меня этой мистики. Вообразил себе черт знает что. Кошмары начали сниться. Так и до сумасшествия не далеко”.

-Не помешаю? - неожиданно раздавшийся голос заставил вздрогнуть. Видимо, у жителей городка была привычка появляться и исчезать неожиданно. Незнакомец меж тем продолжал.

-Добрый день. Позвольте представиться, я местный священник, отец Филипп. Зашел засвидетельствовать свое почтение. Как Вам нравится наш тихий и скромный город?

-Спасибо, начинаю привыкать.

-Вам, наверное, не хватает шума и сутолоки столицы. Мы постараемся облегчить Ваше превращение в одного из нас.

-Рад это слышать, но боюсь, мне придется покинуть ваш гостеприимный уголок.

Неизвестно, почему он так сказал, ведь до этой минуты он и не думал об этом. Может быть, просто захотелось увидеть реакцию гостя. И он был воз­награжден. Глаза его собеседника, излучавшие до этого теплоту и любовь, мгновенно преобразились: стали холодными и пустыми, и, как показалось. В них промелькнуло подозрение.

- Пожалуй, мне пора идти. Сегодня превосходная погода, не так ли?

Герман посмотрел в окно. Тяжелые свинцовые тучи закрыли весь небосвод. Он недоуменно повернулся к двери, но его собеседника и след простыл. Все это уже ему порядком надоело. Какие-то люди, возникающие из ничего и исчезающие в никуда. Какие-то двусмысленные фразы. Туманные намеки.

Его размышления прервал автомобильный гудок.

*

-Мы пригласили Вас, Чтобы ознакомить с завещанием мсье Гаста, пропавшего без вести более года назад, и, вследствие этого, признанного умершим. Согласно этому документу, все свое имущество, а также денежные вклады и ценные бумаги он оставил мсье Герману Бонну,- нотариус откашлялся, - при условии выполнения одного условия. Прочтите сами.

Чем дольше читал Герман документ, тем большее удивление выражалось на его лице. Ещё несколько минут ушло на решение необходимых формальностей, после чего он покинул контору.

В кафе, в которое он зашел, размышляя о странном условии, посетителей почти не было. Он заказал кофе и горячие бутерброды, и, в ожидании, сел за столик напротив витрины, рассматривая происходящее на улице. Он видел, как в кафе зашла красивая молодая женщина, и уверенно направилась к нему. На ней было облегающее платье цвета морской волны, которое подчеркивало потрясающую фигуру и прекрасно гармонировало с голубыми глаза­ми. Видимо, удовлетворенная произведенным эффектом, вызванным своим появлением, она широко улыбнулась, и между ее томных, слегка пухлых губок, сверкнули полоски ослепительно белых зубов. Не дожидаясь приглашения, она подсела за столик, и все так же, чарующе улыбаясь, сказала:

-Говорят, вы уже уезжаете? Не удивляйтесь тому, что я вас знаю. Я знала, что Вы придете сюда, и решила поговорить, прежде чем совершите какой-нибудь опрометчивый шаг. Не перебивайте меня, и тогда Вам многое станет понятно. Я знаю, что многое здесь Вам показалось очень странным, и даже испугало. Образ жизни наших жителей не меняется уже много лет. Мы почти оторваны от внешнего мира. Но в этом есть и положительная сторона. Мы избегаем многих потрясений, которые обрушиваются на большой мир. Прислушайтесь к моему совету, и не торопитесь уезжать, и я уверенна, что со временем вы все это поймете. Наберитесь терпения, и очень скоро вы сами не заметите, как изменитесь. Прощайте и до скорой встречи.

Не дав ему даже раскрыть рот, она встала и ушла.

-Ваш заказ, пожалуйста,- перед Германом стояла прелестная девушка.

Она смотрела на него с нескрываемым интересом. Высокая брюнетка, с немного вздёрнутым носиком, который совершенно не портил её а, наоборот, придавал озорной вид, она, вероятно, сводила с ума многих молодых людей. Герману захотелось сказать ей что-нибудь приятное.

-Вы, вероятно, единственная, о ком я буду вспоминать, когда уеду отсюда.

Румянец заиграл на ее прелестных щечках, и, не сказав ни слова, она вернулась за стойку. Перекусив, он почувствовал себя намного уверенней. Может быть, виной тому была успокаивающая обстановка бара, а может он просто поддался обаянию очаровательной официантки.

*

Возле дома Германа ждал комиссар Винье. Его угрюмый вид свидетельство­вал о том, что их ждет неприятный разговор. Сухо поздоровавшись, он сразу перешел к делу.

-Мы могли бы пройти к Вам в дом?

Уже, развалившись в кресле, он продолжал.

-Где Вы провели вчерашний вечер.

-Я ужинал у доктора Свана.

- В котором часу вы ушли оттуда?

-Кажется, в половине восьмого.

-Это Вам кажется, или так оно и было?

-Так оно и было. Может быть, Вы объясните мне...

-Вчера, поздно ночью, недалеко отсюда, мадам Сван была убита. Собака, пущенная по следу, привела к Вашему дому. Очевидно, что она была убита, когда возвращалась от Вас. Мне нужно знать, о чем Вы с ней говорили.

-После ужина я с ней не встречался... однако, вчера ночью кто-то постучался в мою дверь. Когда я вышел, то увидел брошенную записку, в которой меня призывали к осторожности.

-Записка сохранилась?

-Да. Я её положил где-то здесь.

Герман обыскал весь холл, но записка как сквозь землю провалилась.

-Это просто чертовщина какая-то.

-Вот что, парень. Мне не нравится, что с твоим приездом у нас начали твориться скверные вещи. То, что все это связано с тобой, не вызывает никаких сомнений. Так что больше постарайся не наделать глупостей, и само собой, никуда не отлучайся.

С этими словами Винье грузно встал и вышел из дома. Герману же оставалось только проводить его взглядом.

Комиссар был прав. Всё здесь крутилось вокруг этого чертового дома. Несчастная мадам Сван. Она предупредила об опасности и поплатилась за это жизнью. Выходит, она не хотела говорить при муже. Звон колокольчика вы­вел его из задумчивости.

- Можно войти?- на пороге стояла та самая девушка из бара, - меня зовут Лили.

-Конечно, буду очень рад. Позвольте представиться...

-Вы, наверное, удивлены. Я пришла сюда, не будучи даже знакомой с Вами.

-Последние дни меня научили ничему не удивляться. К тому же, Вас, вероятно, привело какое-то важное дело.

-Вы правы. Я хотела бы рассказать свою историю. Пожалуйста, наберитесь терпения и выслушайте меня. Некоторое время я встречалась с Сержем Гастом. Мы были очень близкие друзья. Это был веселый и общительный человек. До тех пор, пока он не нашел на чердаке фамильную реликвию. Это было какое-то старинное зеркало. Серж говорил, что оно своей невероятной чистотой притягивало и гипнотизировало всякий раз, когда на нем останавливался взгляд. Я тогда не придала этому значения, и даже не сразу заметила перемену в его поведении. Постепенно глаза его приобрели лихорадочный блеск. Он начал пропадать в библиотеке, набрал кипу старинных трактатов о магии. С каждым днем мы все больше удалялись друг от друга. Когда я приходила к нему, он старался поскорее избавиться от меня, ссылаясь на какие-то неотложные дела. Постепенно я стала заходить все реже и реже, а потом наши встречи и вовсе прекратились. И, представьте, как я удивилась, когда увидела его однажды в кафе. Он был гладко выбрит и хорошо одет, и только изможденный вид и какой-то фанатичный блеск в его глазах, выдавал в нем не совсем здорового человека.

“Мы, возможно, долго не увидимся, - сказал он, и протянул мне какой-то сверток, - я хочу дать тебе на хранение этот пакет. Если со мной что-нибудь случиться, отдашь его моему наследнику”.

Лили протянула мне сверток.

-Возьмите, возможно, здесь что-то важное.

-Спасибо. Скажите, мы могли бы с вами поужинать? Если вы, конечно, не заняты сегодня вечером.

Она подняла на меня свои прелестные глаза и поспешно произнесла:

-Нет... то есть да. То есть свободна. Если хотите, можете прийти ко мне домой. Я живу в том же доме, где кафе. Только на втором этаже.

-Значит договорились.

 

*

Оставшись один, Герман с нетерпением раскрыл конверт. В нем оказалось письмо, адресованное, как ни странно, ему.

“Дорогой друг! Если Вы читаете это письмо, значит, события приобрели тот ход, который был наименее желателен для меня. Впрочем, обо всем по порядку. Я переехал в этот дом после смерти своего отца. Сначала у меня не было желания оставаться здесь, но постепенно я полюбил эту тихую, размеренную жизнь, и к тому же встретил прекрасную девушку, на которой собирался жениться. Но судьба распорядилась иначе.

С детства я слышал предание о хранившемся у нас таинственном зеркале, имеющем власть над судьбами людей. Рассказывали, что его привёз из похода 1812 года мой далекий предок, служивший тогда у Бонапарта адъютантом. С его слов, император, узнав, что в одной усадьбе под Смоленском хранится некое зеркало, обладающее чудесными свойствами, способное изменить судьбу, посмотревшего в него человека, пожелал взглянуть на него. Наполеон велел оставить его наедине. Через некоторое время, он вышел мрачнее тучи, и приказал разбить зеркало. Но адъютант ослушался, и тайком спрятал реликвию в своем обозе. Так, этот предмет, вместе с другими трофеями по­пал в наш дом. По семейному преданию, передававшемуся из поколения в поколение, перед смертью он взял со всех клятву не смотреть в это зеркало, так как был почему-то убежден, что если бы он выполнил тогда приказ императора, война могла окончиться победой.

Разумеется, став единоличным хозяином дома, я решил разыскать эту реликвию. Если ты помнишь, меня всегда привлекало все таинственное. И этому немало способствовало старинное предание. Первым делом необходимо было найти чертежи дома тех времен, ведь последние 150 лет внесли значительные изменения в его планировку. В семейном архиве я не нашел ничего, проливающего на это свет. Однако, просматривая бумаги, я наткнулся на пожелтевшую газетную вырезку. В ней говорилось, что мой дед, Пьер Гаст, исчез при весьма загадочных обстоятельствах. Никто не видел, как он выходил из комнаты. Когда горничная зашла к нему напомнить о завтраке, она никого не обнаружила. На столике лежали его бритвенные принадлежности, но когда она подняла глаза на висящее над ним зеркало, то упала без чувств. Позже она рассказала, что увидела лицо своего хозяина.

Теперь ты понимаешь, что я почувствовал, когда после долгих поисков, среди ненужного хлама, нашел на чердаке драгоценное зеркало.

Внизу, на раме, я обнаружил надпись, сделанную на древнееврейском языке. Возможно, в ней заключался какой-то секрет. Однажды, в библиотеке, в одной старинной книге я наткнулся на упоминание о некоем зеркале, открывающем проход в потусторонний мир. Это было огромное зеркало, стоявшее у царя Соломона. С его помощью, царь мог заглянуть и в прошлое и в будущее. Он мог вызывать демонов и разговаривать с “владыкой тьмы” но, однажды, Соломон чем-то прогневил демона, и зеркало рассыпалось на куски. В этот же день царь умер от удара. Все осколки решено было уничтожить. Но только ночью, из зала были похищены несколько самых крупных осколков. Возможно для того, чтобы сделать из них небольшие зеркала, которые обладали такими же свойствами.

Мыслимо ли такое совпадение. Голова моя шла кругом. Я решил, во чтобы это ни стало, разгадать тайну фамильного зеркала. Возможно, разгадка крылась в надписи на бронзовой раме. Приглядевшись, я понял, что это какой-то старинный шрифт. Не буду описывать, какого труда мне стоило его разгадать.

Сегодня я собираюсь воспользоваться заклинанием, которое, я надеюсь, откроет мне путь в потусторонний мир, сделав перед этим все необходимые приготовления, хоть я и надеюсь, что ты об этом никогда ничего не узнаешь.

Прощай навсегда, с уважением, Серж ГАСТ.”

Трудно описать те чувства, которые испытал Герман, когда снова подошел к зеркалу. Была в нем какая-то поразительная притягательность. Отражение было абсолютно четким, и в то же время, мир по ту сторону казался иным, манил своим покоем, своим торжественным безмолвием.

Он думал, что найдет разгадку, а оказался еще дальше от нее. Единственный способ проверить - это испытать на себе. До полнолуния оставалось совсем немного времени.

Герман бесцельно слонялся по городу, пока, наконец, не оказался возле церкви. Он зашел внутрь и тотчас же увидел знакомую фигуру священника.

-Здравствуйте, святой отец.

В ответ, тот лишь слегка наклонил голову. Мне показалось, что вы что-то хотели рассказать о Гасте?

-Он был одержим дьяволом. Вся его семья была проклята задолго до его рождения.

-Но, святой отец, откуда у вас такие сведения?

-Мне многое говорят на исповеди заблудшие души. Когда-то ко мне пришла его мать. На следующей день, ее нашли мертвой. Через год, после исчезновения Гаста, ко мне пришла его домработница, и на следующий день ее не стало. Вы, вероятно, слышали об этом? Могу только добавить, что вчера ко мне заходила жена нашего доктора. Что с ней случилось, Вы знаете? В нашем городе поселилось зло. И я ничего не могу с ним сделать.

-О чем говорили все эти люди? Это как-то связано между собой? Почему вы молчите?

-Я не могу нарушить тайну исповеди. Может, поэтому он и оставляет меня до сих пор в живых. Он наблюдает за моим бессилием. Уходите, молодой человек.

-Но кто он? Кто он?

-Вы еще не поняли? Это сатана. Больше мне нечего добавить. Уходите.

-Хорошо, я уйду. Но запомните, из-за вашей нерешительности вы уже стоите по колено в крови.

Герман уже был на улице, когда он окликнул.

-Постойте. Я не могу выдать тайну исповеди, но я могу сказать то, что узнал из разговора с моей соседкой, мадам Безье. У мистера Сержа была влиятельная любовница. Кто, я не знаю, но это была очень богатая женщина.

-Что ж, спасибо и на этом. А кстати, где можно найти вашу соседку?

-Она библиотекарь.

*

-Наконец-то Вы почтили вниманием старую больную женщину. Вам, молодым, не пристало раньше времени списывать нас в архив. Я провожу здесь большую часть своей жизни, и Вы знаете, книги могут рассказать немало интересного. Если бы человечество изучало свою историю, оно могло бы избежать многих фатальных ошибок. Но, впрочем, Вы, вероятно, пришли по делу?

Седая и величавая в своей старости служительница, скорее всего, сама уже ставшая историей, тем не менее, сохраняла завидную ясность ума.

-Признаться, я интересуюсь различными фамильными легендами, старинными преданиями. Очень надеюсь, что, Вы сможете мне помочь?

-Легендами? Какими же именно?

-Вы не слышали ничего необычного о зеркале?

-О зеркале, - она прикрыла глаза, как будто стараясь сосредоточиться на чем-то. Пожалуй, я могу рассказать Вам одну историю, не очень известную. Существует очень древняя легенда - "Дар Люцифера":

На заре истории человечества Дух тьмы подумал: "Как еще крепче привязать человечество к Земле? Пусть будут сохранены обычаи и привычки, ничто так не прикрепляет человечество к обычным обликам, но это средство годно лишь для множества. Гораздо опаснее одиночество, в нем просветляется сознание, и созидаются новые построения. Одиночество духа дает представление о дальнейших формах. Нужно ограничить часы одиночества. Не следует людям оставаться одним. Снабжу их отражением и, пусть привыкают к своему облику". И тогда, слуги тьмы принесли людям зеркало.

-Очень интересно. А, что-нибудь о зеркале царя Соломона, Вы слышали?

Она снова закрыла глаза.

-Кажется, в прошлом году сюда заходил один молодой человек. Представьте, его тоже интересовало это самое зеркало.

Герман почувствовал, что попал на верный след.

-Вы не могли бы дать мне какие-нибудь материалы об этом.

-К сожалению, молодой человек. К сожалению, нет. Он попросил взять их на неделю домой. Потом с ним случилось какое-то несчастье. Извините, но я не смогу Вам помочь.

-Скажите, он приходил один? С ним не было никакой девушки?

-Он был здесь один. Это, определённо, факт. Вот только, перед его уходом я услышала сигнал какой-то машины. После чего он сразу же заторопился.

-Вы, случайно не заметили, кто за ним заезжал?

-Случайно, заметила. Это была какая-то дама на очень красивой машине. Вся такая блестящая и красного цвета.

-Дама?

-Не шутите, молодой человек. Вы прекрасно понимаете, что я говорю о машине. А её я не успела разглядеть, как следует. Глаза, знаете, уже не те.

Небольшой дождик, накрапывавший еще, когда он шел в библиотеку, теперь превратился в настоящий ливень. Очень скоро одежда промокла насквозь. И перед взором Лили, он предстал в довольно жалком виде. Увидев его, она невольно рассмеялась.

-Проходите, я сейчас принесу переодеться.

Понимая, что противоречить ей бессмысленно, он подчинился. Пока она колдовала на кухне, Герман огляделся. Стены уютной гостиной украшали всевозможные картины. Здесь были и сюжеты на различные библейские темы, и просто портреты. На одном был изображен старик с длиной белой бородой.

-Скажите, чей это портрет?

-Это мой дедушка. Он когда-то служил у деда Сержа.

Он ещё раз посмотрел на портрет. Ему показалось, что суровый взгляд неотрывно наблюдает за ним.

-Я его, кажется, где-то видел.

-Это невозможно, он давно умер.

-Странно, раньше я никогда не жаловался на память. Хотя, после всех этих событий...

Ему хотелось сказать ей очень много хорошего, однако, профессиональный интерес взял верх над чувствами, которые зарождались в сердце.

- Лили, мне очень жаль, что всё так получилось. С Сержем.

-Спасибо, но как я говорила. Наш разрыв произошел задолго до того, как все случилось.

-Лили, а ведь у Сержа была другая женщина? Почему вы мне ничего не рассказывали о ней?

У неё на глазах появились слезы.

-Эта женщина разрушила наше счастье. Она подчинила его себе. Он стал ее рабом. Она очень красивая и богатая.

*

Уже приближаясь к дому, он почувствовал озноб. “Похоже, моя вылазка не пройдет даром. Интересно, есть ли в этом чертовом городе аптека. А не зайти ли мне к доктору? У него точно должно быть что-то от простуды”. Дверь была приоткрыта, и он решился войти без стука. Шторы на окнах были опущены, и в полутьме он не сразу заметил фигуру доктора. Тот сидел в кресле, спиной к двери, а в его опущенной руке был зажат пистолет. В камине, не ко времени года, был разведен огонь. Причудливой формы, кровавые блики пламени, плясали вокруг, перескакивая со стен на потолок, освещая жуткую картину торжества смерти. Вероятно, доктор не смог смириться с потерей своей жены, и покончил счеты с жизнью. Пошатываясь, и, едва сдерживая порывы подступающей рвоты, он вышел из страшного дома

Возле своего дома Герман увидел красную машину.

-Кажется, Вы совсем не удивлены моему приходу?

В кресле, кокетливо сложив прелестные ножки, устроилась таинственная незнакомка из бара.

-Вы правы, я ждал этого. Ключи ведь, оставались у Вас, после исчезновения вашего любовника.

-О, я вижу, Вы неплохо осведомлены. И, тем не менее, мой приход имеет уважительную причину. Для начала давайте познакомимся. Вы наследник огромного состояния. По крайней мере, можете стать им через четверть часа. Я - Черни Грамм и кроме всего прочего, являюсь владелицей нотариальной конторы, пришла засвидетельствовать выполнение вами главного условия, которое является единственным препятствием к получению семи миллионного состояния. Кстати, вы не боитесь этого? Говорят, что над его семьей висело какое-то проклятие.

-Все вы упорно пытаетесь убедить меня в этом, но я знаю, как рассеять подобные сказки. Через пятнадцать минут пробьёт полночь. Тогда я прочту заклинания и докажу, что под подобной мистикой, пытаются скрыть реальные преступления, - произнёс Герман.

Нельзя сказать, что он не волновался. Рассказы о параллельных мирах и потусторонних силах всегда вызывали у него снисходительную усмешку, и всё же события последних дней заметно поколебали его уверенность. Они перешли в кабинет Сержа, как это было оговорено условием завещания, и в назначенное время, будущий миллионер встал перед зеркалом и начал читать. Голос его был твёрд. Слова заполняли пространство, приобретали объём, окружающие предметы становились всё более расплывчатыми. Постепенно комнату стал окутывать туман, и они уже ничего не могли различить кроме зеркала. Его поверхность начала дрожать, по ней побежали волны. Герману показалось, что его засасывает в какой-то туннель, стремительно уносящий в неизвестность.

*

Комиссара Винье раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, он был зол на то, что в его, всегда тихих владениях, теперь творится чёрт знает что. И, в то же время, что-то давно забытое, похороненное в закоулках его памяти, постепенно давало о себе знать. Это было то возбуждение, которое охватывает охотника при одной мысли о предстоящей охоте, то возбуждение, которое делает жизнь полной опасностей и приключений в стремлении прикладывать массу усилий для поиска истины. И любое неожиданное открытие, питает кровь жаждой поиска еще более страшных тайн и загадок. Это чувство часто посещало его в молодости. Тогда он был молод и полон юношеского максимализма, не было и намека на эту отвратительную плешь на го­лове. Как же получилось, что он превратился в примитивного обывателя. Мысли унесли его на тридцать с лишним лет назад.

Около полуночи в дверь постучали.

-Вот уж кого не ожидал увидеть в столь поздний час, так это Вас, святой отец,- начал комиссар приветливо, но, увидев, что тот находится в сильном волнении, изменил свой тон.

-Что-нибудь случилось?

-Случилось. Я все расскажу по пути, иначе мы можем опоздать.

*

Герман никак не мог понять, где находится. Он попытался встать с кровати, но, резкая боль, пронзившая тело, заставила отказаться от этой идеи.

-Не вставайте, вы еще слишком слабы,- он поднял глаза и увидел перед собой Лили. Она сидела у изголовья, и по её изможденному виду было видно, что она уже давно не спала, как следует.

-Где я? - Герман едва смог пошевелить пересохшими губами.

-Вы у меня дома. Вам нельзя волноваться.

-Но как я здесь оказался?

-Вас едва успели вытащить из горящего дома. Вы были без сознания. Благодарите Бога, что Вас успели спасти.

-А мадам Грамм?

-Она погибла.

Герман хотел спросить что-то еще, но перед глазами у него все поплыло, и он, вновь погрузился в забытье. Проснулся он спустя сутки, и сразу позвал свою сиделку.

-Скажите, долго я здесь лежу?

-Почти две недели. Я знаю, Вам многое хотелось бы узнать. Я позвоню комиссару, и, уверена, ему есть, что Вам рассказать.

 

*

В этот вечер, в комнате Лили собрались все, кто прямо или косвенно имел отношение к этой истории. Первым начал говорить комиссар.

-Всем нам известна причина, из-за которой мы здесь собрались. Нам предстоит восстановить полную картину событий в их последовательной хронологии. Для начала, я бы хотел попросить вас, мсье Бонн, рассказать то, что вам известно.

-Мне известно немного. Я только выполнял условие завещания. Признаться, оно меня порядком удивило, но если это было единственным препятствием для получения наследства, я готов был выполнить эту прихоть. Я прочитал вслух то, что мне предписывалось, а потом неожиданно потерял сознание, и очнулся только здесь.

Винье повернулся к священнику.

-Теперь ваша очередь, святой отец. Расскажите, что Вам известно обо всем этом.

-Видит Бог, я долгое время молчал, не из-за боязни. Я был связан тайной исповеди. Я рад, что нам удалось Вас спасти. Я расскажу вам то, что мне поведала домработница мсье Гаста, накануне своей трагической смерти. Примерно за неделю до таинственного исчезновения, когда она шла домой, по дороге начался сильный ливень, и она решила вернуться за зонтом. Когда она зашла, то услышала, как её хозяин громко спорит с какой-то женщиной. Ей удалось подслушать их разговор. Речь шла о том, что мсье Гаст наткнулся на заметку в одной старой газете. Там описывался случай, который произошел в его доме много лет назад. Это было связано со старинным зеркалом. Приложив немалые усилия, он нашел это зеркало, и решился на рискованный эксперимент. Он расшифровал древние письмена, и понял, что его бессмертная душа может переместиться в потусторонний мир при помощи зеркала. Но он пошёл дальше своих предков. Расшифровав один из древних манускриптов, он узнал, что его душа сможет обрести новое тело, если, по истечении тринадцати полнолуний, найдется человек, который прочтет заклинание, имеющее обратную силу. Этим человеком должны были стать вы, мсье Герман. Почему именно Вы? Об этом можно только догадываться. Возможно, он, таким образом, хотел отомстить Вам за какую-то обиду, причиненную ему в годы вашей дружбы. А может, он про­сто принял во внимание то, что у Вас всегда было богатырское здоровье. Он поделился своим открытием с Черни, и они составили подробный план действий, инсценировав его исчезновение. Они знали, что по закону, его признают мертвым лишь спустя год, и это обстоятельство как нельзя лучше подходило по сроку для осуществления их плана. Можно только представить, какие муки совести испытывала эта женщина на протяжении года. И только беспокойство за вашу жизнь, мсье Герман, заставило ее преодолеть свой страх и все рассказать мне. Но дьявольские силы отомстили ей.

Комиссар подошел к священнику и сжал своей рукой его плечо.

-Я понимаю ваши чувства, святой отец, но позвольте с вами не согласиться. Это дело скорее криминальное, чем сверхъестественное. Мы имеем дело с тремя убийствами. Старая служанка стала свидетельницей убийства мсье Гаста, но перед смертью поведала свою тайну не только вам, но и своей подруге, мадам Сван, которая хотела предупредить мсье Германа, и также поплатилась за это. А теперь, в заключении, я бы хотел прочитать прощальное письмо нашего доктора, которое он написал перед смертью.

Винье достал из кармана лист бумаги и начал читать.

“В трезвом уме и здравой памяти, я. Доктор Бенджамен Сван, хочу уйти на тот свет с облегченной душой. Более года назад ко мне обратился мсье Гаст, с жалобой на своё здоровье. После проведения необходимых анализов, я обнаружил у него прогрессирующий рак крови. Жить ему оставалось совсем немного. А спустя некоторое время ко мне пришла женщина. Она откуда-то узнала о моем прошлом и стала шантажировать меня. Она требовала помочь ей вынести из дома и закопать в саду тело мсье Гаста. Мне пришлось согласиться. Сейчас, когда моя бедная жена уже на небесах, жить с этим грехом больше не могу. Прощайте...”

-Как видите, становится ясно, что речь идёт о соучастии в убийстве. Любовники что-то не поделили, и в состоянии аффекта мадам Грамм убила своего дружка.

-Но о каком прошлом идет речь?

-Могу удовлетворить ваше любопытство, святой отец. Я навёл справки, и выяснил, что он вынужден был оставить свою прежнюю практику из-за перспективы потерять не только работу, но и свободу. Он был уличён в случаях эвтаназии, причём далеко не бескорыстной. Дело тогда замяли. Слишком громкие фамилии пришлось бы изрядно потрепать в глазах общественности.

Эпилог

На кладбище невольно забываешь о суете жизни и хочется думать только о вечном. Здесь похоронены тысячи и тысячи великих мыслей, возвышенных желаний, пустых устремлений, несбывшихся надежд. Только единицы остаются в памяти поколений. Остальные рождаются для того, чтобы умереть. Они проходят сквозь жизнь, как вода сквозь песок. И так было, есть и будет...

Среди длинной вереницы могил показалась одинокая фигура. Совсем недавно здесь появилось несколько свежих захоронений. Человек немного постоял возле последнего приюта месье Гаста, тело которого, наконец, обрело покой. Потом Герман, подошёл к другой могиле. Его, непроницаемое до этого, лицо смягчилось, а в уголках глаз заблестели слезы.

-Прости, я не смог тебя уберечь. Но ты всегда будешь в моем сердце.

Он наклонился и положил на могильную плиту цветы, потом поцеловал надгробный камень, на котором была высечена надпись:

“Здесь покоится Черни Грамм. Спи с миром”.

План, гениально придуманный ими, был успешно воплощен. Он получил новое тело и отомстил за давнюю обиду. Теперь, можно было спокойно убираться восвояси, чтобы начать новую жизнь. Спустя пять минут, он уже быстро удалялся. В его кармане лежал билет на поезд и ... маленький осколок старинной реликвии.

А ветер, этот неумолимый спутник времени, разметал цветы по кладбищу, укрывая ими тех, кто, возможно, был их более достоин...