Конкурс в честь Всемирного Дня поэзии
Это просто – писать стихи?











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Всемирный День Писателя и
Приключения кота Рыжика.
Форум книги коллективного сочинительства"
Иллюстрация к легендам о случайных находках на чердаках
Буфет. Истории
за нашим столом
ДЕНЬ ЗАЩИТЫ ЗЕМЛИ
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Наши судьи-эксперты
Алла Райц
Документы эксперта
Многоэтажка, шампанское и лейтенант
Наши судьи-эксперты
Людмила Рогочая
Документы эксперта
Дети света
Наши судьи-эксперты
Вячеслав Дворников
Документы эксперта
Все по-прежнему
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты
Визуальные новеллы
.
Произведение
Жанр: РассказАвтор: Наталья Стомонахова
Объем: 15675 [ символов ]
ЗАЧЕМ ЗВЕЗДАМ НА ЗЕМЛЮ
Новогодний вечер окутал тишиной округу. Хлопья снега медленно кружились над деревней и плавно, как осенние листья, опадали на разжиженную грязь, прикрывая срам долгой занудной осени. Люди ра­довались снегу, Новому году, ходили по соседям от избы к избе с позд­равлениями, гостинцами. Казалось, вся деревня была пропитана ново­годними запахами пирогов, хвои и мандаринов. Прятавшийся в небе месяц наконец выпростался из-за облаков и осветил всю деревню. Да и от выпавшего снега все вокруг и так стало белым-бело.
 
А к утру снегопад, наведя красоту, прекратился. Ударил мороз. Ра­ным-рано две женщины, две доярки — пожилая и молодуха, — в вален­ках, фуфайках, закутанные по брови в большие вязаные платки, выш­ли за околицу и направились по накатанной тракторами и санями до­роге к коровнику. Длинное барачное здание освещалось одним фона­рем, покачивающимся над входом, и было видно, как тепло выползает из щелей, наталкивается на морозный воздух и, смешиваясь с ним, кружит желтым облачком вокруг непотушенного фонаря.
 
Женщины шли к утренней дойке, запинаясь на покрытых снежком кочках, и тихо переговаривались.
 
— Не дури, Аська. Оставь девку в покое. Такой красавице разве нужен твой огрызок? Ой! — осеклась старшая по возрасту женщина и покоси­лась на товарку: не обиделась ли за «огрызка».
 
— Значит, для нее он огрызок, а мне так и такой сойдет? — вскипела Аська — высокая молодая женщина — и резко остановилась. Глаза ее так и сверкали негодованием.
 
— Что встала? Пошли. И не сверкай глазищами, не боюсь, правду го­ворю. Стыд! Вся деревня потешается, как ты ревностью вся изошла. Что посеяла — то и жнешь. Забыла, как увела его из семьи? А? Так я на­помню. Когда его Лизка с ребятишками к матери уезжала, ты уже с че­моданом возле ворот стояла... Не так?.. Молчишь. Ну и сколько радовалась? Один год всего, до родин дочки. А потом он по всей округе баб одиноких утешал. Не зря ж его «партизаном» прозвали. Таська видела, как он — смех! — по-пластунски к дачнице ползал. А когда ты к этой дачнице на разборку поперлась, он с сеновала на кучу навозную так и сиганул... От народа ничего не скроешь. А теперь к Лариске ревнуешь. Нашла виноватую! Отстань от сироты. Лариска-то его метлой отходи­ла, чтобы и носа возле ее дома не казал.
 
— Отходила?! А сначала-то как хвостом крутила, — с обидой, но уже не зло возразила Аська.
 
— Дура ты, Аська! Ой, дура! Радовалась бы. Пока он на Ларку пялит­ся — других не увидит. А Ларка-то ему не даст.
 
— Федоровна, выходит, я еще ей спасибо сказать должна? — ехидно спросила Аська.
 
— А и скажешь — худого не будет.
 
— Вот ей! — Аська сняла рукавицу с руки, изобразила кукиш.
 
— Сама с дулей не останься. Весной дачницы одинокие понаедут... Заборы им чинить, теплицы ставить. И еще чего придумают. Твой бу­дет в цене, — беззлобно хохотнула Федоровна.
 
— Удавлю!
 
— Всех не передавишь.
 
— И чего этим звездулям городским от наших мужиков надо? Там этого мусора — что у нас навозу. Так им еще деревенских подавай. А у нас полтора мужика на десять баб, да и те пьяницы.
 
— Видать, сладкие им наши, деревенские. Да не бесись ты. Радова­лась бы — ежели б какая его взяла. Толку-то от твоего никакого. Ведь тебе, Аська, он и самой не больно нужен! Просто одна боишься остать­ся. Да. Боишься. Не так, что ли? — Федоровна придержала Аську за ру­кав, заглянула в глаза.
 
— Ну и боюсь. В тридцать семь лет — и одна!
 
— Да где ж одна? Дочка у тебя. А, живи как хошь. Учить тебя поздно.
 
Федоровна махнула рукой и скорым шагом пошагала к двери коров­ника. Ася догнала ее, когда та уже открыла дверь. На них пахнуло теп­лом, навозом и молоком. В комнате отдыха уже переодевалась Лариса.
 
— Здравствуйте! С Новым годом! — весело поздоровалась.
 
— И тебя с праздником, Ларка. Счастья, здоровья и жениха хорошего, — улыбаясь, ответила Федоровна.
 
— Для кого праздник, а для кого работа. Миронова с Любкой видно не придут, — пробурчала Ася.
 
— Да уж, если им в нос попало, так и к вечерней дойке не явятся. А где Васька-то? — надевая рабочий халат, спросила Федоровна.
 
— Спит в сене. Не смогла добудиться, — ответила Лариса и вышла из комнаты.
 
— Вот гад, навоз, поди, не убрал, опять нам чистить, — рассердилась Ася и, застегивая на ходу халат, вышла вслед за Ларисой к коровам. За Асей заторопилась и Федоровна, поправляя косынку на голове.
 
— Лариска, возьми опилки, посыпать будешь, — крикнула Ася.
 
Они с Федоровной взяли стоявшие в углу коровника скребки и стали сгребать навоз на узкую ленту транспортера, а Лариса ходила с корзи­ной, наполненной опилками, и посыпала пол под ногами у коров. Вы­мя у коров набухло от молока, и они, сначала «ветеранки», а следом за ними и первотелки, замычали, сотрясая своим ревом коровник. Дояр­ки к этому времени почистили все стойла.
 
— Девки, с транспортера уберем после дойки. Ася, ты начни с перво­го, я — второй ряд, Ларка, ты оба конца, — скомандовала Федоровна. Доярки кивнули в ответ, а Федоровна, поставив скребок к стене, пош­ла за доильными аппаратами.
 
Ася наклонилась над транспортером, поправляя расхлябавшуюся ло­пасть, чтобы она не застопорилась на повороте, а Лариса понесла кор­зину в тамбур, где возле пульта и мотора транспортера стояли мешки с опилками. И тут у самой двери она услышала, как заработал двигатель и со скрежетом поехала лента транспортера. И сразу же вслед за этим услышала истошный Асин крик. Лариса бросила корзину и побежала во второй ряд коровника. Ася на коленях ползла за лентой транспорте­ра, пытаясь что-то выдернуть из него. Лариса вернулась к стене, схва­тила скребок и стремглав кинулась к Асе. Страшная гусеница, похожая на тракторный трак, тащила Асю за рукав халата все дальше и дальше — к узкому окну, почти форточке, за которой эта гусеница переворачива­ла содержимое в телегу и под полом устремлялась через весь коровник к началу круговорота. Лара вставила железный скребок между ло­пастью и стенкой, пытаясь приподнять ленту, та на мгновение остано­вилась, а затем снова медленно, но верно, со страшным скрежетом по­ползла к фортке, сминая скребок. Ася изловчилась и сумела снять со свободной, не плененной руки халат, стала тянуть зажеванный рукав из стальных тисков, но машина не дала ей возможности высвободиться, потащила за собой. На шум уже бежала Федоровна.
 
— Отключай скорей! Отключай! — закричала Лариса.
 
В мычании коров, шуме и криках Федоровна не слышала ничего, но поняла, что надо отключить машину, и побежала к тамбуру. А Лариса все совала черенок изуродованного скребка в ленту, пытаясь хоть на минуту укротить ее сметающую мощь, но деревяшка ломалась как спичка, хрус­тя и рассыпаясь в щепки. Лариса схватила полуметровую палку с пола, подбежала к фортке и, насколько могла дотянуться, сунула эту палку в цепь под лентой, но машина даже не вздрогнула, волоча свою добычу. Лариса подбежала к Асе, и они вдвоем стали тянуть рукав, но ткань но­вого халата была крепкой и не рвалась. И только когда рука Аси уже поч­ти пролезла в окно, машина вдруг чихнула и остановилась.
 
— Что с рукой? Не покалечило? — Лариса безуспешно пыталась по­мочь Асе освободиться из этих жерновов и все осматривала рукав то­варки, но, слава богу, крови вроде не было.
 
— Пуговицу шторкой защемило, и рукав халата закрутило. Хорошо еще не застегнут был. Неси нож — отрежем... Федоровна где? Зови Фе­доровну, пусть топор принесет.
 
— Зачем? — с расширенными от ужаса глазами спросила Лариса.
 
— Руку мне рубить будем, чтобы освободить, — смогла еще после пе­режитого ужаса пошутить Ася и тут увидела, как бледная Лара с неми­гающими глазами стала оседать на пол возле транспортера.
 
— Ларка, ты чего, вставай?! Ты что, так испугалась за меня? За меня?!
 
— Думала, всё, конец тебе, — дрожащим голосом наконец отозвалась Лариса и посмотрела на Асю. — Ой, ты такая смешная сейчас, грязная.
 
— А ты?! На себя посмотри. У тебя синяк под глазом. Палкой себе зафигачила, когда меня спасала?
 
И они вдруг обе начали хохотать как сумасшедшие. И никак не мог­ли остановиться. Коровы опять недоуменно замычали.
 
Прибежала запыхавшаяся Федоровна, смотрела на них, умирающих от хохота.
 
— Что как лошади ржете?
 
И вдруг тоже засмеялась, сама не зная, по какому поводу, просто за­разилась их истеричным хохотом. А потом уже было и непонятно: пла­чут эти трое или смеются.
 
Прекратили смех, как и начали, так же неожиданно. И коровы тоже перестали мычать.
 
— Васька, гад, видно, продрал глаза да и нажал спросонья на кнопку, — сказала Федоровна. — Работничек! Никакой техники, этой самой, безопасности. Я ее жму, кнопку-то, чтобы выключить, а она не нажи­мается. Только как обухом по ней стукнула — остановилось. А как, ду­маю, не остановится? Я ж ее сломала! — Федоровна подняла топор, ска­зала Асе: — Давай голову-то убери. Рубить буду.
 
— А руби по голове, — снова схохмила Ася, и снова их всех пробило на смех.
 
Когда отсмеялись, Федоровна прижала рукав Асиного халата к стене и тюкнула по нему топором. Ася наконец высвободила руку. Села от­дохнуть. Федоровна осмотрела руку.
 
— Слава те господи, без последствиев, царапина не считается. Халат тоже — не велика потеря. Ладно, девоньки, подымайтесь, пора, а то ко­ровы с цепей посрываются, беды наделаем.
 
Девоньки поднялись, пошли в сепараторную. Навстречу им, винова­то улыбаясь, семенил понурый Васька.
 
— Ну, Василий, лучше б ты где-нибудь отсиделся, — вздохнула жало­стливая Федоровна. Жалостливая-то жалостливая, но в заталкивании виновника происшествия в тамбур приняла деятельное участие и даже синяк ему умудрилась под глаз поставить.
 
Дойка после всех этих событий показалась тяжелой и закончилась на час позже.
 
Федоровне было жалко и Аську, и Ларку, и даже непутевого Ваську. Она выпустила Василия из тамбура. Принесла откуда-то несколько сы­рых картофелин, помыла их, сняла белую косынку с головы, завернула в нее картофелины и стала стукать обухом топора, пока картофелины не превратились в кашу и не показался сок.
 
— Ларка, приложи-ка к глазу. И ты, садист непутевый, — обратилась к Василию, — а то как с синяком-то завтра домой явишься? Мать опять расстроится. Пожалел бы старуху.
 
— Федоровна, я ведь не нарочно. Проснулся, слышу, вы пришли, ну и нажал кнопку. Я хотел убраться. — Василий покорно сел рядом на лавку и запрокинул голову. Федоровна положила примочку на синяк.
 
— Дурак ты, дураком и помрешь. Нажал он. А как оторвало б ей руку? Сиди, сиди. Ой-ё-ёй.
 
Взбудораженные и усталые одновременно, впервые за три года Ася и Лариса ушли с фермы вместе. Федоровна осталась еще на полчасика прибраться в тамбуре.
 
Утро нового года встретило морозом, от которого гудели электричес­кие провода. В направлении деревни они шли молча, под хруст крах­мального снега. Ася смотрела себе под ноги, а Лара — та больше в небо, потому то и дело спотыкалась. На очередной рытвине она запнулась и повалилась боком на снежный бруствер. Хохотнув, развернулась на спину и раскинула руки. Лежала так прямо на снегу, как распятая, и глядела в утыканное звездами небо. Ася оглянулась, но не притормози­ла, прошла еще несколько шагов. Потом все же остановилась, тоже посмотрела на небо и вернулась к Ларисе. Села рядом на снег и запро­кинула голову, но в фуфайке и платке было неудобно, и она упала на спину рядом с Ларисой.
 
— Смотри, вон там, самая яркая, Венера, — Лара показала рукой куда-то в небо. — А там, кажется, Кассиопея.
 
— Где? — спросила Ася, пытаясь угадать среди этого мигающего мно­жества звезды, знакомые Ларисе.
 
— Да вон, видишь, прямо над нами — перевернутая буква «М»?
 
— Кажется, вижу. И, правда, «М». А я только Большую Медведицу знаю. Смолоду летом гуляли по деревне — нет-нет и на звезды погля­дим. А как замуж вышла — и головы к небу не поднимала. А Медведи­ца вон там, над домом Федоровны, висела.
 
— Летом небо совсем другое. И в детстве оно другое. Ась, смотри, вон Малая Медведица. Тоже ковшичек, как у Большой Медведицы, только крохотный. Видишь? Не понимаю, почему Медведицы? Нет чтобы Ковшами назвать.
 
— Ага, — засмеялась Ася. — Созвездие Большой Черпак, созвездие Маленький Черпачок. А вон Полярная звезда, если прямую линию от ручки Большого Черпака провести.
 
Лежали потом молча, глядя в небо.
 
— Ась, ты не замерзла? А то я тебе рукавицы свои могу дать.
 
— Не замерзла. А если б и замерзла. Я-то уже родила, а тебе на холод­ном нельзя лежать — застудишь придатки, тебе еще рожать.
 
— Скажешь тоже — рожать. От кого?
 
— Ехала б ты, Ларка, в город. Загубишь тут свою жизнь. У деревенс­ких баб к сорока годам старость наступает.
 
— Ждут меня в городе, как же... Да и бабушка совсем плохая стала, на ко­го ее оставишь. Да и доучиться в институте на заочном надо, год остался.
 
— Ждут не ждут, а в двадцать семь еще не поздно устраивать жизнь. Хоть что-то будет. А у меня нет счастья в личной жизни, да и личной жизни-то нет. Ничего нет!
 
— Не гневи Бога. У тебя семья есть. Разве это не счастье?!
 
— Ничего у меня нет. Я сегодня это поняла. Как-то живу я не так. Хо­чу, чтобы все было хорошо, а получается. Сказала б еще, да не могу. Чертов язык — словно пчелы его нажалили. Да и разве ты поймешь, у тебя еще все впереди.
 
— А ты скажи, я постараюсь понять.
 
— Ну, вот взять, например, огурцы. Посади одно семечко в теплицу, другое на грядку и одинаково ухаживай, поливай, подкармливай, про­палывай. А огурцы-то разные вырастут, те, что с грядки, и ароматней, и вкусней. А тепличные — и ухода больше, а отдачи никакой. Вот вроде все у меня есть, и муж, и дочка, а аромата от жизни — никакого.
 
— А тебе некоторые завидуют. Да, каждый по-своему счастье понимает.
 
— И ты?
 
— Что я?
 
— И ты мне завидуешь?
 
— Нет, я тебе не завидую. И мне чужого счастья не надо. У меня свое будет.
 
— Ты на что намекаешь? Что я чужого мужа увела когда-то?
 
— Да ни на что я не намекаю. Просто говорю — у каждого свое счастье. Лежали молча, холод начал пробираться под фуфайки. Ася первая прервала молчание.
 
— Ларка, так я же как лучше хотела! Я думала: мое это счастье. Обид­но. Старалась, чтобы лучше всех было! А Петька теперь готов всех лю­бить, кроме меня. Да и дочь, вон, школу закончит — и уедет, и забудет. Дня не проходит, чтоб мы с ней не собачились на пустом месте. Что де­лать, не знаю. Страшно мне. Считай, жизнь пронеслась мимо.
 
— Ася, а ты сегодня сильно испугалась?
 
— Сначала — не очень. Думала, если руку оторвет, хоть пожалеют. Это потом, когда уже доила, страх пришел. Я слышала, в такие минуты вся жизнь, как кино, проходит перед глазами. А у меня — только нес­колько кадров и обрыв пленки. Не хочу об этом... Ларка, а вдруг где-то там, далеко, на небе, на той же Кассиопее, также лежат две бабы на сне­гу и смотрят на эти же звезды? И на нас смотрят, на Землю.
 
— Для них звезды — другие.
 
— Со спины, что ли? — Ася хохотнула и тут же посерьезнела. — Наши-­то лучше, подмигивают... Манят, зовут, полететь к ним хочется. Краси­вые. Тайна в них какая-то... Как в детстве в бабкин сундук под замок залезть хочется и узнать, что там?
 
— Когда я была маленькой, мы с бабушкой летом на сеновале спали, и мне казалось, что звезды ко мне на сеновал через окошко заглядыва­ют... Ой, — закричала вдруг Лариса, — смотри, звезда падает! Скорей за­гадывай желанье!
 
— Еще одна, Ларка! И еще! Целый звездный салют! Они к нам летят! Только зачем им сюда? Зачем им на Землю, а?
 
— Не знаю. Судьба у них такая. Рождаются и живут в небе, а умереть хотят на Земле.
 
— Может, они такие же, как мы? Ну не совсем, как мы, но немножко похожи?
 
— Не знаю. Ой, еще летит! Смотри!
 
Звезды падали одна за одной. А две женщины лежали на белом снегу на планете Земля и смотрели, как небесные посланницы, оставляя ми­молетный прочерк на небосводе, летят к Земле и сгорают, не долетая. Но как же красив их краткий миг полета!
Дата публикации: 26.03.2016 00:27
Следующее: Провинциальный контрданс

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.
Наши судьи-эксперты
Галина Пиастро
Документы эксперта
Магик
Наши судьи-эксперты
Николай Кузнецов
Документы эксперта
Кот Димы Рогова
Наши судьи-эксперты
Виктория Соловьева
Документы эксперта
Не чудо
Наши эксперты -
судьи Литературных
конкурсов
Алла Райц
Людмила Рогочая
Галина Пиастро
Вячеслав Дворников
Николай Кузнецов
Виктория Соловьёва
Людмила Царюк (Семёнова)
Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта