(Новелла)

 

Женщина стояла у окна, отодвинув плотную синюю портьеру. Рука,

придерживающая её, была тонкой с лиловыми прожилками

и выдавала почтенный возраст дамы. Довольно короткие волосы, аккуратно

уложенные в причёску, были абсолютно седыми и

серебрились от падающего в окно дневного света. Они казались

вылепленными из снега, который лежал за окном в переулке.

Небо напоминало разорванную белую перину, из которой медленно

сыпались пёрышки, кружась и оседая на мёрзлую тротуарную

плитку. Снег в Барселоне… Это такая редкость. Она так давно не видела

настоящего обильного снега, того, что остался в её

воспоминаниях…

 

Когда-то Испания виделась ей необыкновенной – экзотической и

сказочной, с пальмами вдоль песчаного, залитого солнцем

побережья и домами, украшенными цветниками. Старинная готика с

ажурной лепниной завораживала, вызывая всплеск

фантазии. Смуглые черноволосые люди, страстные танцы и песни на языке,

который казался ей одним из красивейших в мире.

И вот она почти тридцать лет живёт в этой сказочной стране, так и не

привыкнув к её экзотике и чуждой, хотя и понятной

теперь речи.

 

Синьора долго стояла, всматриваясь в даль. Но, видимо, так ничего и не

увидев в этой снежной карусели, вернулась к камину.

Усевшись в кресло, она откинулась назад и задумалась, вспоминая свой

небольшой городок в центральной России, где остались её

дети и где сейчас тоже всё в снегу. В комнате было тепло и тихо, лишь

потрескивали в камине дрова. Жёлтые хризантемы,

подаренные ей соседом каталонцем на Рождество, стояли на небольшом

столике в стиле барокко и казались крошечными

солнышками среди скучной зимы. А за окном всё падал и падал снег.

 

Прошло более получаса, а женщина всё так и сидела, периодически

меняя положение головы. Она поворачивала её то вправо,

то влево, вероятно, чувствуя онемение в затылочной области. Далматин,

подойдя к хозяйке, уткнулся ей в колени, но та не

обратила на это внимания, поглощённая своими мыслями.

 

Наконец женщина встала и пошла варить кофе. Грустная псина

проследовала за ней и легла у дверей просторной кухни. Хозяйка

вставала рано, скорее всего, из-за бессонницы, которая бывает в пожилом

возрасте. Ворочаясь с боку на бок всю ночь, она

дремала, просыпаясь от малейшего шороха. Иногда приходилось выходить в

гостиную и, укутавшись пледом, листать журналы.

Пёстрые картинки глянцевых страниц быстро утомляли и она незаметно

засыпала. Всё это было мучительно. Совершенно не

отдохнув, женщина поднималась в надежде заняться чем-то по дому. В

жаркие летние дни это было даже приятно – встать

пораньше с восходом солнца и выйти на террасу, чтобы вдохнуть медовую

сладость цветов и послушать птиц. А дождливая зима

втискивала её жизнь в узкую твёрдую раму, которая давила со всех сторон,

вызывая депрессию. Тусклые краски за окном не

радовали, и она с нетерпением ждала первых весенних лучей.

 

А сегодня произошло что-то необыкновенное… Неожиданно выпал снег,

который почему-то невероятно взволновал её. Она и

сама не поняла почему, но картина за окном манила, как никогда.

Возможно, в этом городе, да и во всей Испании, именно снег

был для неё чем-то родным, напоминающим о далёком доме. Он был

недостающим связующим звеном в незримой цепочке её

витиеватой жизни.

 

Она, как околдованная, оделась и вышла на улицу, даже не заметив, что

её вязаный шарф был слишком лёгким для такой

погоды. Спустившись по ступеням, женщина пошла по переулку. Снег уже

успел засыпать палисадники с олеандром и юккой

около двухэтажных домов, которые походили теперь на сказочные терема.

Воздух был морозным и свежим, и ей на мгновение

показалось, что она не в Барселоне, а у себя на родине в маленьком

волжском городке. Снег хрустел под ногами и поднимал

настроение. Она давно не испытывала такой радости, как теперь.

Снежинки садились на порозовевшие щёки, ресницы, но ей

совершенно не было холодно.

 

Пройдя переулок, она свернула в сквер, где дети играли в снежки. Они

смеялись, бросая их друг в друга. Один из снежков попал

ей в спину, но она не рассердилась, а даже наоборот, улыбнулась, вспомнив

себя в молодые годы.

 

После сквера синьора вышла на набережную, где стояли высокие пальмы

в снежных шапках. Это было забавно.

Многочисленные туристы фотографировались под ними, чтобы потом

удивить своих знакомых. Деревянные скамейки так же были

в снегу, изменив привычный антураж.

 

Ещё вчера была сухая погода и даже изредка из-за облаков выходило

солнце. Казалось, что оно присматривает за жителями

города. А сегодня утро совершенно не имело цвета, будто художник

закрасил свой эскиз белой гуашью, чтобы начать всё заново.

 

Так она шла и шла, позабыв обо всём, смотрела вокруг, не узнавая город

и ощущая себя такой же туристкой, как идущие мимо

люди. С ней происходило что-то необъяснимо приятное, кровь

пульсировала, щёки пылали и было необыкновенно легко на душе.

Вдали она увидела большого снеговика с морковкой вместо носа, ведром на

голове и чёрными угольками-глазами. Он был точно

таким, каким его лепят дети в её родных краях. Это зрелище привело её в

восторг.

 

Почему снег выпал именно сегодня, а не пять или десять лет назад?

Возможно, это знак судьбы, которая сжалилась над ней,

подарив такой счастливый день. Она бродила по улицам своего, но по сути

чужого города, радуясь этой зимней сказке.

 

Было уже после полудня, когда женщина вошла в переулок, в котором

жила. Далматин, увидев её, бросился навстречу.

Пожилая служанка, вернувшаяся с покупками домой, не застала хозяйку.

Подождав немного, она вывела пса погулять. А теперь с

удивлением смотрела на синьору, которая неделями не выходила из дома,

пребывая в меланхолии.

 

Вечер был тоже необыкновенным. Повеселевшая хозяйка и её служанка

сидели в кухне и пили чай с мятой из самовара. На

столе стоял пирог с капустой. Они оживленно разговаривали, вспоминая

своё прошлое. Синьора радовалась чудесному дню,

пробудившему ото сна её медленно угасающую жизнь.

 

Сегодня утро совершенно не имело цвета, будто художник закрасил свой

эскиз белой гуашью, чтобы начать всё заново…