Невозможный перевод

из Анны до Ноай

 

Это стихотворение помещено под номером VII в сборнике графини де Ноай "Честь страдания" (Comtesse de Noailles. L'Honneur de Souffrir) 1927 года (24-е издание), который я однажды обнаружила на полке. Сами по себе тяготеющие к символизму поздние творения Анны де Ноай, принцессы Бранкован (ее портрет, выдающий греческое происхождение, и пару кратких слов о ней я нашла в томе 2 словаря Robert тридцатилетней давности), производят не очень интересное впечатление. Чего нельзя сказать о надписи на странице, предшествующей заглавной. Мне удалось разобрать примерно следующее (я постараюсь поместить сюда изображение этой страницы): A (имя и фамилия неразборчиво) - au poete (...) poete. De tout coeur. Anne de Noailles. Фамилия подчеркнута, что выдает сильный характер автора надписи. Не знаю, выдаст ли его мой утяжеленного размера перевод.

 

Ebloui, pur, minutieux,

Le regard fixe sur ma vie,

Vous avez deroule les cieux

Sur la route que j'ai suivie.

 

L'esprit sagace, prompt, actif,

Quand je defaillais de moi-meme,

Votre voix rendait mon coeur vif.

Vous m'apprites jusqu'ou l'on aime!

 

Par votre amour tout etait franc

Et moins lourd dans ma destinee...

- C'est un soir d'automne, en mourant,

Que vous m'avez assassinee.

 

 

Ослеплены, чисты и тщательны,

Так пристально глядя на жизнь мою,

Вы взглядом небо распечатали

Над тем путем, которым следую.

 

Дух прозорливости и бодрости!

Когда я мучалась сомнением,

Мне сердце оживил Ваш голос, и

Вы высоту любви открыли мне!

 

С любовью Вашей стала легче и

Честнее ноша мироздания...

- И, умерев осенним вечером,

Вы так легко смогли убить меня.

 

Автокритика: кроме бросающейся в глаза позорной недорифмы в последней строчке и не только измененного по ударности, но и удлиненного (до пяти ударных!) размера, который местами столь же позорно недовыдержан (много безударных слогов), я бы отметила следующие различия перевода и оригинала. Как мне кажется, первые три строки второго четверостишия у графини де Ноай грамматически перегружены (чувство такое, что два главных предложения - некоторый перебор). Поставив восклицательный знак, я постаралась избавиться от этого, но добавила некий пафос - возможно, оправданный с точки зрения впечатления, произведенного персонажем на лирическую героиню. Не очень удачно переведена строка Анны де Ноай "Vous m'apprites jusqu'ou l'on aime" - у нее, конечно, глубже и дальше по всем измерениям, чем моя "высота". Последнее четверостишие вообще можно считать проваленным, но слово "откровенный", равно как и слово "убийца", как-то не читаются. Так или иначе, раз речь у графини де Ноай шла о развернувшемся небе, возможно, было позволительно вставить слово "мироздание" в глубоко личные переживания героини.

Оставляю на суд читателей, в том числе профессионалов, дальнейшие технические тонкости.