…Прошло уже довольно много времени, а я не могу взять себя в руки.

Вокруг туманно. Или слишком дымно. Небо кидается градом. Не больно, конечно, но как-то неприятно. И на душе, к тому же, беспокойно. Иду, шатаюсь, горло хрипит. За спиной гитара – греет. Значит, любит.

Любовь растекается по телу приятным, мягким, волнующим молочком. Подступает к шее, схватывает глотку и начинает жечь в районе переносицы. Губы сами собой непрестанно шепчут: «люблю», даже хочу закричать об этом – но голос сорван. Ничего не выходит. Впереди – несколько кварталов чужого города…

Ночами я скитаюсь по незнакомым улицам. Вижу, как душат страшные люди голодных кошек, режут собак. Они зарезали бы и меня. Но я тень, можно даже сказать, призрак. Я оголенная душа, совсем без тела, без плоти. Они меня не трогают. Боятся. Рядом бежит рысью еще одна тень. Мое подобие, мое второе изображение. Картинка. Для всех – картинка.

Я ее нарисовала давно, несколько лет назад, посчитала неудачным автопортретом и выкинула. Но картинка пошла следом за мной, и с тех пор не отставала от меня ни на шаг. Что ж поделаешь, от себя, какой бы ты ни была, не убежишь. Может быть, поэтому картинка в скором времени стала частью меня и как бы ожила. Мне она казалась намного живее, чем я сама. Конечно, ее тоже боялись окружающие, но, скорее, оттого что она просто не вышла собой. Она была наглой, высокомерной и очень придирчивой. Это и не удивительно: я не умею обращаться с кистью и красками.

Мы были неразлучны. Но иногда я настолько привыкала к ней, что забывала о том, что она есть. В таком случае она обычно спешила напомнить о себе.

- Я люблю тебя, - говорила она мне.

- Я знаю, - я отвечала и тут же отворачивалась. Я не хотела смотреть на нее. Она меня раздражала. Хотелось сказать: «Если любишь, то уходи и не мешай мне жить». Но это было бы глупо. Она бы все равно не ушла. Она теперь и есть я. И, наверно, больше я, чем сама я. Да, именно так. Раньше я сама недоумевала, как такое возможно. Теперь же я поняла, что это такое.

Когда она наслаждается, ты молчишь. В этот момент ты ничего не чувствуешь и все больше растворяешься. Тень становится тобой, а ты занимаешь ее место. Но в тот момент, когда возвращаешься к жизни, ты начинаешь чувствовать резкую боль. Это мое творение снова кого-то обидело.

- Зачем? – спрашиваю я.

- Просто так, - она улыбается. И мне хочется разорвать эту надменную улыбку в клочья.

- Почему ты их так не любишь?

- А что они сделали нам хорошего?

- Не знаю. Но я ведь их люблю.

- Подумаешь, любовь...

И вот тогда, именно в этот момент, я разворачиваюсь и ухожу. Больше я не хочу видеть никого, а тем более, свою назойливую спутницу. Да что она знает о любви? И зачем ходит за мной по пятам? Нет-нет, я давно не ищу ответов на эти вопросы. Просто они остаются в моей голове и никуда не уходят.

Мне хочется плакать, и чтобы при этом обязательно шел дождь. Когда идет дождь, то слез никто не замечает. Но это не главное. А главное заключается в том, что туда, где есть дождь, обязательно должно прийти чудо. И когда поднимаешь глаза навстречу падающим каплям и ждешь чуда, то оно непременно приходит, а ведь нельзя ждать его и не плакать.

Я могу замечтаться, могу взлететь высоко, туда, откуда льется дождь. А потом неожиданно упасть, потому что вновь услышу ее голос:

- Я хочу, чтобы тебе было хорошо.

- Но ты делаешь мне только хуже, - я смотрю в ее нарисованные глаза. В них отражаются мои слезы. Или она тоже плачет?

Конечно, она полностью зависит от меня. Я понимаю, что мы испытываем одно и то же чувство. Но в следующий момент я вижу, как ее глаза смеются. Мне уже не грустно, я начинаю испытывать скуку.

- Как же ты мне надоела!

Она молчит.

- Уходи! - уже кричу я.

Она вновь смотрит на меня, но уже блестящими влажными глазами. Как-то не по себе от такого взгляда. Мое изображение, конечно, приносит только зло. Но я не смею его в этом винить. Это же я плохая художница.

Мне становится ее жаль. Я тычусь носом ей в плечо. У этой нелепо изображенной девушки во всем мире больше никого нет, кроме меня. Может быть, у меня тоже никого нет, кроме нее.

Мы снова идем вместе. Но обе молчим. Мы пугаем людей, но очень хотим быть такими же, как они. Мы хотим быть любимыми. Потому что прекрасно знаем, что это за чувство. Но нас замечают лишь единицы, которые показывают на нас пальцем и смеются над нами, а потом убегают по своим делам.

А вот идет, улыбаясь мне, мой ангел. Я его люблю. Но ангел идет мимо, и в какой-то момент я понимаю, что улыбался он совсем не мне. Меня сложно заметить, моя картинка своей огромной безобразной спиной закрыла меня, рвущуюся к нему. Я пытаюсь кричать, но снова у меня ничего не выходит.

- Что ж ты, - шепчу я.

- Я не позволю ему тебя обижать.

- Он и не собирается меня обижать. Он любит меня.

- Наивная!

Мои глаза наполняются слезами, но я вытираю их своей полупрозрачной рукой, и иду за ним.

- Ты куда? Остановись!

Поздно. Тогда, когда мной движет любовь, я не слышу свою спутницу. Она кричит что-то, воет, скулит... А я как будто оглохла. Я осторожно беру ангела за рукав и продолжаю идти следом. Вот он поворачивает голову и смотрит на меня. Я счастлива, я совершенно счастлива..

 

- Только не ты!!!

Секунду назад мой ангел заметил идущую рядом со мной тень и оттолкнул меня. Теперь я смотрю на нее с яростью.

- Оставь меня в покое!

Вновь появляется ее надменная улыбка.

- Ты забыла? Я – это ты сама.

 

Эта грустная история не закончилась бы никогда. Но однажды любовь напомнила мне жизнь поездов. Все хорошо, когда они проходят мимо друг друга. Но если вдруг они встречаются, то для обоих непременно наступает гибель. И это в любом случае – любовь. А когда идешь следом за кем-то, то это всего лишь слабость. Эту слабость позволил себе мой оживший автопортрет. Но подарил ли он мне свою любовь? Нет. Все это было не так.

Снова идет навстречу мой ангел, но я аккуратно обхожу его стороной, чтобы не погубить его и себя. Я иду мимо, и я улыбаюсь этой возможности пройти мимо того, кого люблю всей душой. Всего лишь на мгновение мы оказались совсем рядом. И это мгновение было наполнено любовью. Моя спутница не могла помешать нам. Она ничего не замечала, ведь каждый шел своей дорогой.

Но теперь уже не так тоскливо было, оттого что мелкий град бил по спине. Я знала, что когда потеплеет, обязательно польет дождь. А если будет дождь, то потом появится и радуга.