Глава 2.

 

- Вот и пришло твое первое испытание, Степа. – Прозвучал в ушах Степана знакомый нежный голос, как только они расстались со следователем. – От тебя теперь будет зависеть, чтобы невиновный наказание не принял. Старайся!

Юрий тебе поможет. Для того вы в напарники и определены.

 

- Приступим, напарник? – С улыбкой хлопнул его по плечу Юрий. – Будем до истины докапываться?

- Что ты, под этим подразумеваешь, а? – Поинтересовался Степан.

 

- А то ж, что и ты. Сигнал получен. Не виновен тот, на кого подозрение ложится. Да и в опасности он большой. Спешить нам надо, чтобы выручить мужика. А опросом жителей потом займемся. Он ничего нам особого по делу не даст. Напрягись. Вруби свое подсознание. Может, и узришь картинку какую. Тебя же там, - Юрий ткнул пальцем в небо, - особым даром наделили после того, как к жизни вернули. Используй уже его.

 

- О чем ты? Каким даром? – Искренне удивился Степан.

 

- Экстрасенсорным. Ты теперь можешь видеть то, что другим людям недоступно. Так давай же, используй свой новый талант.

 

- Откуда ты все это знаешь?

 

- Сначала работа. Как только поймаешь нужную картинку и мы возьмемся за дело, у нас будет время обо всем поговорить…

 

Степан закрыл глаза и замер на месте.Напрягая мысли заставлял их помочь себе увидеть то, что произошло в доме Тимофеича. К его удивлению в глазах поплыли картинки. Сначала они были не очень понятные и бессвязные, затем, выстроившиеся в определенную цепь и слились в единый информационный поток. Словно в голове заработал дисплей компьютера, выдавая нужное видео по системе поиска.

 

*****

 

Молодой парень в форме ОМОНа, лежал в расщелине, поросшей мелким кустарником, и сжимал левой рукой пистолет с единственным патроном, оставшимся после перестрелки с внезапно напавшими на блокпост «духами». Правая рука безжизненно повисла после того, как он, получив ранение в ногу, сорвался в расщелину. Бой наверху затих. Кто над кем взял верх в этот раз, он не знал. Знал одно: его будут искать. Свои или «духи», но будут. Если найдут чеченцы, то патрон избавит его от дальнейших мучений в плену жестоких бандитов. Он четко слышит чьи-то шаги, которые неумолимо приближаются к нему. Если бы это были свои, то они обязательно бы окликнули его по имени. Эти молчат. Выходит - «духи»? Рука с пистолетом резко взметнулась вверх и теплый ствол уперся в висок. Осталось только нажать курок… Но силы оставили его и он потерял сознание.

 

На краю расщелины появились два бородатых человека, обвешанных оружием.

 

- Как думаешь, жив, собака? – Спросил один у другого. Может, спуститься к нему?

 

- Подох, думаю. Я его в упор стрелял. Да еще с такой высоты на камни брякнулся. – Ответил тот. Пальни на всякий случай, если сомнения есть.

 

Тот, что задавал вопросы, вскинул на вытянутых руках автомат и, не целясь, выпустил очередь.

 

- Теперь и вправду подох. Пошли…

 

Солнце вышло в зенит и его лучи добрались до дна расщелины. Один из лучей, пробившись сквозь листву кустарника, настырно светил прямо в закрытые глаза омоновца. Глазам стало невыносимо неприятно от этого яркого света, но не было сил на то чтобы отвернуть лицо от этих назойливых лучей. Да и какая разница, что происходит вокруг тебя в то время, когда жизнь медленно вытекает из тебя вместе с кровью, которая сочится из ран на жесткие и холодные камни. «Скорее бы…» - Лениво проползла сквозь боль в голове полная безразличия мысль. – «Все одно – конец…»

 

- Ты будешь жить! Будешь! – Раздался в ушах нежный женский голос. – Сейчас тебя найдут твои товарищи и успеют доставить в госпиталь. Живи! Ты сможешь совершить еще много добрых дел. У тебя будет надежный товарищ. Запомни, его зовут Степаном. Ты встретишься с ним, когда подашь рапорт на перевод в уголовный розыск. Вы оба с ним видели границы жизни. Оба не переступили ее. У вас свое назначение. Степан может видеть то, что не видят другие. Ты же достаточно подготовлен к тому, чтобы противостоять любому насилию. Вы нужны друг другу. Ищи своего напарника. Только сразу не открывайся. Жди случая…

 

Женский голос так же внезапно пропал, как и объявился. Вместо него Юрий услышал знакомый голос сержанта Бекетова.

 

- Товарищ лейтенант! Ребята тут он! Живой вроде! Быстрее на блокпост. Семка, доложи командиру, чтобы «вертушку» вызвали. В госпиталь его надо…

 

И опять он провалился в о тьму, чтобы очнуться от нее в белой комнате госпиталя под радостный возглас дежурной сестры:

 

- Он вернулся! Он ожил!

 

*****

 

- Такая моя история, Степа. Верь, или не верь, но такая. Хирург в госпитале сказал, что не должен был я выжить при своих ранах. Чудом мое исцеление назвал, когда выписывал. Так чудо и было. Я про то точно знаю.

 

- Выходит не случайно нас судьба с тобой в напарники свела?

 

- Слушай, Степа! Ты верно заметил. Видно судьба к нам и являлась, чтобы к жизни вернуть. Никогда бы раньше в такое не поверил! Давай, командуй, куда дальше двигать будем. Ты у нас Всевидящее Око…

 

Заброшенная ферма на краю давно не вспахиваемого поля, покрывшегося кустарником и сплошным скоплением земляных пирамидок кротовых выходов, давно не привлекала к себе никакого внимания. Полуразвалившаяся постройка когда-то подверглась набегам любителей «на халяву прибрать к рукам» то, что еще могло послужить в хозяйстве, или не могло, но понудило добытчиков отвинтить, отрубить, отломить. Шагах в тридцати от фермы, густо поросшая высокой травой, стояла будка, сложенная из бетонных плит. Эта постройка, не имевшая окон, сохранила даже тяжелую металлическую дверь, запиравшуюся снаружи на толстенный запор с петлями для замка. Для чего эта будка служила раньше и по какой причине она осталась в своем первозданном виде? Ответ на этот вопрос канул в Лету после последнего визита добытчиков.

 

Сейчас возле будки стояли два здоровенных парня с наголо бритыми головами, одетые в черные спортивные костюмы.

 

- Чего мы с ним таскаемся, Колян? - Задал вопрос один из здоровяков тому, кто на вид был постарше его. – Мочканули бы давно и зарыли где.

 

- Шевели извилинами, Муравей, если тебе их на ринге не все повышибали. Пока этот алканавт дышит полной грудью, менты его в розыск заявят и на него мокруху с козлятником вешать будут. У них как? Двинул версию и козыряй начальству, что все раскрыто. Дело времени, мол. – Прозвучало в ответ.

 

- Хитро! И местечко вы с шефом четко срисовали. Сюда ни один дурак через эти заросли по колено в грязи не попрет. И долго мы его тут откармливать будем?

 

- Сколько надо! Когда менты совсем в его вине уверятся, мы его им тепленьким где-нибудь и подложим для опознания. А сейчас, отдай ему жратву и воду. Шеф злиться будет, что долго возимся.

 

Муравей, держа в каждой руке по наполненному продуктами пластиковому пакету, шагнул в будку.

 

- Держи, мужик! Жратва и вода на халяву нынче. Везет тебе. Ни хрена не делаешь, а тебе кормежку определили.

 

- Дай хоть нужду справить в кустах. – Попросил вскочивший на ноги средних лет мужчина с припухшим от частых возлияний лицом. – Когда вы еще явитесь? Я тута от вони задохнусь.

 

- Слышь, Колян, этот алконавт просится наружу нужду справить. Не в терпеж ему видать. Пустить? – Выглянул из будки Муравей.

 

- Пусть! Только быстро! – Разрешил Колян.

 

- Теперь мы к тебе денька через три-четыре заглянем. – Уведомил закрываемого в будке на замок мужчину Муравей. – Ты тут уж сам определяйся, как со своим дерьмом быть. Ха-ха-ха!

 

- Зачем я вам? Отпустили бы!

 

- Коли кормим и поим, нужен выходит. – Ответил Муравей, вынимая ключ из навесного замка. – Не спеши ненужным становиться!

 

Парни рысцой двинули к черному внедорожнику, стоявшему на обочине грунтовой дороги, являвшейся границей противоположной стороны поля.

 

Петька, а это был именно он, досадливо саданул кулаком по холодному металлу двери.

 

- И чего меня понесло к Тимофеичу? Дурак! Все по пьяни погибели искал? Вот, нашел теперь. Чего они со мной учудят, теперь никто не скажет. Одно видно, живым меня к людям не пустят. Хорошо хоть дверь перекосило. В другом разе задохнулся бы уже. Еще и с молотком приперся для пущего страху. А этот, Колян моим молотком Тимофеичу коробушку-то и расколол. А потом его там же и бросил с телом рядом. В перчатках был, гад. Мои следы на молотке. Уж бабы такого милиционерам натрезвонят, что мне по полной суд отмерит, что у него только есть… За что же они Тимофеича-то? Мухи мужик обидеть не мог, а тут наехали в вечор. Валились… А я, дурь пьяная, там орал, как бешеный да молотком размахивал. Прямо на блюдечке им готового убийцу в оправдание подсунул.