Если б гармошка...

Любовь Чурина

Ох, и разбитная же была девка эта, Танька. Гармонистка - от бога. "Как сядет, бывало, на завалинке да заведёт свои страдания, все бабы, побросав работу, тянулись до её двора". Гармонь когда-то подарил ей случайно проезжавщий через их село мужик. С виду неказистый, но балагур да весельчак отменный. Вот и заприметил он Танькины глазищи, которые она не сводила с его гармони. Её длинные пальчики шевелились в так его разливающейся от края до края, деревни, мелодии. Губы шевелились, и вся она трепетала, как будто всё её тело плыло по волнам мелодии. Всего неделю пробыл он в деревне. Три дня гулял да развлекал людей на свадьбе, остальные дни, посвятил Таньке. Девка то она уже взрослая, пятнадцать нынче исполнилось, а вот, поди, ж ты. И не пацан ведь гармошку в руки брать. А не отходила от него всю неделю. Видя такую заинтересованность, Фёдор не смог удержаться от соблазна. Да и научил её нехитрым переборам. Гармонь на ходу лёгкая. Её пальчики так и бегали по кнопочкам, будто всю жизнь этим только и занимались. Сидят целый день на завалинке, да пиликают. А уж вечером – то, почти всё село собиралось на поляне. Старики да старухи приходили послушать игру проезжего гармониста. Молодёжь до утра не расходилась, всё плясали да пели. Гармошки в деревне, до этого, ни у кого не было.

Неделя промчалась быстро. Уезжал мужичёк, но на Танькины глаза, своих глаз поднять боялся.

Уж так они на него глядели… Да скорее не на него, а на инструмент. А сколько в тех глазах было желания, страдания – да одному богу известно ещё, чего понамешено. Не устоял Фёдор, отдал Таньке гармошку.

- А-а, была, не была, на владей… - и, не прощаясь, быстро пошагал из села.

Вот с тех, самых пор, наша Танька стала самой незаменимой на селе, да и в округе. Все свадьбы,

гулянки да праздники без неё ни шагу. А чем ещё – то хороша – не пьющая. Играть могла всю ночь напропалую, и это ей только в удовольствие. Другие – то балалаечники да гитаристы, враз напивались, а Танька, ни-ни.

С тех самых пор, весело жили бабы на селе. Что радость, что тоска – Танька безотказно, а даже

с огромным удовольствием разделяла бабьи страдания.

Лето самая жаркая пора на селе, и лишь даже в самые трудные периоды, когда колхоз задыхался

от нехватки рабочих рук. Таньку звали на работу, а так, берегли. Одно слово – гармонистка.

И плыла по деревне мелодия. То плакала, то смеялась. Да и плакала и смеялась она по разному.

То слёзы печали, то нестерпимого горя, а то безудержного смеха разносились, плескались, как о край берега реки, её стоны и страдания.

Прошли годы. Танюша, как её теперь все называли, окончив училище, работала зав клубом. Никто, кроме гармошки, так и не занял её сердце. Она всё шутила в ответ на предложения молодых парней.

- Вот, кто меня переиграет, тому и отдам, без разговора, своё сердце.

Время шло, ей уже к тридцати подкатило. Уже переженились парни, повыскочили замуж все

подружки, только Танюшу, так и никто не переиграл. Так и стояла её гармошечка в красном углу хаты накрытая салфеточкой, без единой пылиночки. Ухоженная, да обласканная.

Жизнь в селе шла своим чередом. Татьяна Ивановна исправно выполняла свои обязанности по работе, да не то, что исправно, с огоньком. Кружки там, разные, концерты устраивала. Самодеятельность была лучшая в районе. Местный хор очень славился. Даже по соседним деревням с гастролями ездили. Принимали их хорошо. Танюшу любили и знали в округе. И к ним разные гастролёры заезживали.

И, вот однажды, приехали к ним в деревню артисты из области. Профессионалы, виртуозы своего дела.

Две солистки пели под баян, да под аккордеон, народные песни. Артисты исполняли свои музыкальные композиции. Красиво звучала музыка, но Танюшку, она почему – то за душу не брала. Странное дело. Красиво звучала, но как – то холодно. Выглядывая из – за кулис, и наблюдая за зрителем, она ничего подобного не заметила в глазах односельчан, а вот у неё на душе кошки скребли.

- Ревность? – подумалось Татьяне.

Но, немного поразмыслив, поняла. Это было что-то другое. Что? Щёки её заалели, и она мрачнее тучи

прошагала в свой кабинет.

Вечером, как принято, артистов угощали в клубе. Разговоры, байки да прибаутки сыпались со всех сторон. А кто-то возьми да и напомни Танькину шутку. «Что, мол, выйду замуж за того, кто меня на гармошке переиграет». Загорелись глаза у одного из музыкантов, да и Татьяна, ох, была лакомым кусочком.

Ну что ж, давай посоревнуемся. Играть вышли на улицу. И потекло всё село обратно к клубу. Ночь на дворе, а оттуда, такие трели, да лучше прежнего Татьяна играет. Так думали спешащие до клуба сельчане.

Ан нет, не Татьяна Ивановна то играла, а приезжий артист, расстарался. Замерло село в ожидании, недоумении. Что же дальше то будет. Переиграл заезжий артист Таньку. Так и разошлись молча. Не выдавая своего восхищения игрой музыканта. Танюшу свою обидеть не хотели. Да и жалко её, дальше то, что её ждёт. Ведь заезжий, не свой сельчанин.

На утро уехали артисты. А через неделю и Татьяна пропала.

Горевали сельчане. Тоска пришла, с исчезновением гармонистки. Ясно дело, без музыки не остались. Магнитофоны давно пришли на смену народным инструментам. Да и на свадьбу приглашали всё реже.

Но красота, да и любовь которую несла с собой Танька – ушли вместе с ней.

Вернулась Татьяна Ивановна назад, в деревню, ранним, летним утром. За руку она вела, маленькую девочку, лет шести. А в руках несла футляр с гармошкой.

И понеслась, вскорости музыка по селу. Веря и не веря, бежали люди к дому Таньки.

Но на крыльце с гармошкой в руках сидела незнакомая девочка. Глядя на неё, всё в раз подумали – её то, никто не переиграет. Быть девке вековухой.

Танька, больше, гармонь в руки не брала – никогда.

 

© Copyright: Любовь Чурина, 2006