ЭРОРИТМЫ-11 МИЛА БЕККЕР Ела крекер Мила Беккер, Запивая пивом, А проезжий Студебеккер Замигал игриво. «Мне бы Милу, – размечтался, – Часиков на двести... И, при этом, чтоб со мною Без излишней спеси». Но и он замечен Милой, Хоть в суровом взгляде Безразличие царило Искушённой бляди. Студебеккер, впрочем, этим Только опьянялся: «Называть вас буду Эти, Как поют в романсах». Мила скорчила гримаску: Вышло очень мило. Студебеккер без опаски Внёс вопрос интима. «Я, – сказал он, – ваше тело Буду вечно холить. Но меня вы к браку с вами Не должны неволить. Я — машина из сложнейших, Запчастей полтыщи, Но в объятиях нежнейших Каждую отыщешь. В благодарность за такое Не стою ценою»... Улыбнулась Мила Беккер, Как сирень весною. «Ты получишь, что захочешь, Если надо — больше. Я не здешняя, проездом, Из свободной Польши. Студебеккер нынче в моде У панов и пани. И никто мне не поверит, Что ты платишь «мани». Убеждать их я не стану — Не для общей пользы. Далека от них удача, Для меня же — возле». Съела Мила сухой крекер, Допила пивко. И взобралась в Студебеккер Прямо на «древко». КЛАД /мемуары поэта, найденные в архиве/ Старым стал — и был немолод, От скорбей согнуться повод. Развалюху-жизнь отринув, В розвальни, как в воду, плюх... Без лукавинки и шума, Без усердия и бума, Под стук некованых копыт Едет-едет вдаль пиит. «Вам куда»?– ямщик спросил, Кнут и рукавицы. «Куда хочешь, – бормочу, – Всё одно — не спится». «Понял, – радуется он, – Услужу вам, право. Дом здесь есть, а в доме том Ох, какие павы. Хоть не мальчик, а, видать, До игралищ жаден. И Господь в том не судья, Коль на то есть бляди. И в обратный путь тебе Послужу, коль надо. Для меня ты, господин, Вроде в поле клада». ОТВОРИВШИЙСЯ СЕЗАМ То, что знамо, что не знамо, То, что ведомо двоим, Открывается Сезамом Перед выходом на пир. Тут на выбор: то качели, То волны морской раскат. Слова тяжки, как гантели, Что не выдержал инфаркт. На пиру, средь винных чашек И обильной закуси, Шепчет кто-то непрестанно: «На-ко, Федя, выкуси»! А она, улыбкой хитрой И движеньем скрытым глаз, Вдруг мечтой любвеобильной Увлекла в свой скромный лаз. В нём, смиренно умостившись, И другим закрывши ход, Заставляю их поститься, Соблюдая свой черед. ИВЕТТА / по Саше Чёрному/ Собирался я букет Подарить Иветте, А Иветта, милый свет, Вечером в балете. Слева, в ложе номер пять, С графом Монте-Кристо, А на сцене па-де-де Строчат две артистки. Подошёл к ней, говоря: «Вот цветы, возьмите». А в ответ: «Цветы приму — Больше не просите». Что ж, видать судьба моя, Как у Арлекина, что Гадает, с кем ушла Нынче Коломбина. ГОЛУБАЯ РАПСОДИЯ Происходит смена вех — Ходит-бродит человек, Скромный, тихий, голубой — Он не властен над собой. Властвует над ним Судьба, Да сама тому не рада: Пола женского она, Для него сей пол — отрава. И свидетельствуем мы В беспричинном изумленье: Поволок наш персонаж Без привычных разъяснений Парня, годиков пяти, Тот орал, как на распятье... Не проездить жизнь в такси— Изрыгает в нас проклятья. Эх ты, голубь-голубой, Приголубь мужское чрево, Дабы мент и прокурор Не замерзли бы без дела. САМОВАРНИЦЫ Стою в простенке, как в застенке, Свои наблюденья ссыпая в память. А наблюдаю я, как женщины, мучась, Раздувают в окнах самовары. Щёки — во! Груди — во! Плечи наваристы и могучи. Какую выбрать — не соображу, А потому подобен иве плакучей. Борис Иоселевич |
Положение о Клубе
Сделать стартовой
