АКТЁР

 

– Можете не верить, ваше дело, а я утверждаю, что Петляков — бездарность.

– Петляков — выдающийся режиссёр.

– Вот-вот, заладили. Мурло он выдающееся.

– А почему за границу приглашают?

–Затем и приглашают, чтобы мурло его поближе разглядеть.

– Он Шекспира ставит.

– Ох, уморили! Кто нынче не ставит Шекспира? Я в Крыму отдыхал, в районе Ялты. Там, в сельском клубе, два пацанёнка тоже Шекспира ставили. И сами исполняли все роли. Гамлеты!

– Предположим, Петляков не пацан.

– Хуже. У него сверхзадача какая?

– Уточните.

– Прибарахлиться за бугром. Поглядели бы, как он оттуда возвращается. Сначала чемоданы… чемоданы… чемоданы. После Петляков с супругой. А в арьергарде — труппа и реквизит.

– А новая трактовка Отелло?

– Насмешили. Натыкал в каждой мизансцене ню…ансы. Всех раздел. У Отелло подмышки хоть с фонарём разглядывай, чёрного пятнышка не сыщешь. Зато Яго и Дездемона… /саркастический смех/ А дож Венеции? Тычу носом критика Самурайского: на дожа-то поглядите! А этот олух Самурайский от восторга трясётся, как эпилептик. Сказал бы, что думаю, да в дамском обществе не эстетично. Ясно одно, Петляков такой же Мейерхольд, как Самурайский — Белинский.

– Вас он в спектаклях не занимает.

– Сам не желаю. У нас с ним видение разное. Он не видит меня как актёра, а я стараюсь не замечать его как режиссёра. Эту новенькую… старлеточку… взялся обучать дикции. Как она после этого заговорит, понятно. Но госпожа Петлякова должна бы, кажется, соображать. Я намекаю: «Вы что же, Варвара Петровна, всерьёз поверили, будто супруг ваш — Пигмалион»?

– А она?

– Ничуть, видите ли, не сомневается.

– Куда же вы подадитесь, если Петляков вас уволит?

– Не уволит.

– Испугается?

– И это тоже. Но, главное, я ему выгоден. Не понятно? Объясняю по слогам: именно я, а не Шекспир, поддерживаю его па-бли-си-ти. Нападаю один я, а защищают все. Думаете, не приятно слышать, как со всех сторон доносится: «Пётр Семенович, поберегите себя для театра! Петр Семенович, вы гений»! А он такой же гений, как я — соломенная шляпка. Зато на мой счёт не стесняется никто. Тот же Самурайский сообщает в своих обзорах: «Главному режиссёру постоянно приходится преодолевать сопротивление ретроградов и бездарностей. К счастью, Петр Великий нашей сцены справляется с этой нелёгкой задачей». Плюнул бы, да беспокоюсь в вас попасть. Пусть я ретроград и бездарность, но на меня ходит зритель, даже когда я не участвую в спектаклях. Кого не заинтересует храбрец Гугенотов, поднявший руку на самого…

 

В театре, как и в жизни, всё взаимосвязано: раздавишь комара — воробей с голоду подохнет.

Борис Иоселевич