«Внимание! Прямо по курсу внешняя сторона пояса астероидов неопознанной сол-нечной системы, – неожиданно нарушил тишину электронный голос главного бортового компьютера, вытолкнув из полудремы второго пилота корабля лейтенанта Андре Блэкс-мита, дежурившего в рубке. – Всему персоналу приготовиться к столкновению…»

- Что! - взвизгнул Андре, соскочил с кресла. – Какого… По подсчетам траектории здесь ничего не должно быть, никаких… астероидов! Систем и подавно!

Пепельные волосы, обычно зачесанные назад, забавно топорщились вверх, придавая пилоту комичный вид. Дополняя его, нелепо сидел порядком измятый, от этого, словно на пару размеров меньше, китель темно-песочного цвета – офицерская форма военно-космического флота планеты Земля. Под распахнутым кителем расстегнутые верхние пу-говицы белой рубашки открывали широкие пластины накаченных грудных мышц.

В рубке царила желтая вязкая духота: кондиционеры на судне работали далеко не в полную силу; накануне вечером произошел сбой в работе атомного реактора, и основной поток резервной энергии направили на работу двигателей корабля. Поэтому и тридцати-летний лейтенант, и седая взъерошенная голова, появившаяся в проходе рубки, выглядели весьма взмыленными.

- Какие-то проблемы, лейтенант? – спросила голова тонким сонным голосом.

- Профессор? Почему вы не в спальной каюте? – вытирая носовым платком шею, во-просом на вопрос ответил Блэксмит.

- Я вышел по нужде… - деликатно объяснился обладатель седовласой головы: про-фессор Йогель Браксис, втискивая худощавое тело внутрь. - Тут слышу – ваш голос. Вы ругались, не так ли? Что-то случилось?

- О да! И это «что-то» очень – ОЧЕНЬ! – нехорошее. Компьютер ошибся в расчетах траектории движения корабля.

- Что это значит?

- А это значит… - Блэксмит проглотил ругательство, - что меньше чем через минуту корабль столкнется с кучей астероидов! – с усилием сдерживая панику, выпалил он. Глядя профессору в глаза, вытянул руку к центральному монитору.

Профессор медленно повернул голову в указанном направлении: в правом нижнем углу монитора аквамарином светился фрагмент чужой планеты, а по центру экрана чер-ной тучей, неминуемо, как сама смерть, на корабль надвигалась армада космических тел.

Сонные глаза пожилого человека моментально приобрели размеры кофейных блю-дец. Лицо, несмотря на и так бледный вид, поменяло цвет с матового на цвет негашеной извести. Палкообразные ноги в узких измятых брюках белой пижамы-комбинезона запля-сали в мелкой дрожи. Суставчатые пальцы нервно засучили воздух, а из уст он не смог выдавить ничего более разборчивого, кроме отдельных гласных звуков.

«Внимание! Всему персоналу приготовиться к столкновению, – повторил компью-тер. – Столкновение осуществиться через тридцать секунд. Начинаю обратный отсчет: двадцать девять, двадцать восемь, двадцать семь…»

Лейтенант подцепил профессора за рукав, одним рывком буквально забросил в при-крепленное к верхней переборке мобильное кресло второго пилота. Чуть не раздирая по швам, грубо сорвал с плеч китель, отбросил в сторону.

- Пристегнитесь крепче! – крикнул он, нырнул в соседнее кресло и торопливо при-стегнулся ремнями безопасности сам. – Попробуем вырулить…

Андре судорожно ухватился за штурвал, рванул вправо. Рука машинально взметну-лась вверх, щелкнув двумя тумблерами, включила левые палубные двигатели. Рукава ру-башки, как латексом, обтягивали напряженные бицепсы.

Пристегнувшись, профессор с такой силой вцепился пальцами в подлокотники, что послышался треск ни то жил его иссохших пальцев, ни то ломающейся поливиниловой обшивки подлокотников. А может быть и того, и другого.

«Четыре, три, два…», - спокойно продолжал компьютер.

Браксис вдавился в спинку кресла и, будь она испещрена мелкими отверстиями, профессор благополучно просочился бы сквозь них.

На последней секунде отсчета Блэксмит что было сил взревел не своим голосом, со-средоточившись на центральном мониторе. На нем замельтешили во всех направлениях голубые змеи электрических разрядов, знаменующие своим появлением замыкание элек-тросетей корабля от контакта с электромагнитным полем кольца.

Мощная гравитация плотного слоя астероидов повлекла заднюю часть корабля на себя. Развернув судно поперек потока, притяжение натолкнуло его кормой на огромный осколок космического тела. Виолу закрутило по часовой стрелке, ввинчивая внутрь, как шуруп по заранее нарезанной резьбе. Здесь ее встретила группа астероидов и с азартом разыграла короткий волейбольный матч, используя корабль в качестве мяча. Судья-планета аквамариновым взором хладнокровно наблюдала за явными грубейшими нарушениями правил игры со стороны команды астро-аборигенов. Когда же горемычная Виола «ушла в аут», ее настиг обломок величиной немногим меньше, беспринципно стукнул в носовую часть справа, подпихнув под глыбу исполинских размеров. Срывая местами обшивку с бортов, та протащила корабль под собой, как огромный лайнер под килем рыбацкую лодчонку, после чего острым выступом на краю вздутого «пуза» вышвырнула прочь за пределы кольца.

Негостеприимный охранник незнакомой планеты, неведомой солнечной системы по-своему принял незваных гостей: как стая разъяренных доберманов астероиды наброси-лись на Виолу, утолив злобу, с чувством выполненного долга, оставили растерзанную жертву на произвол судьбы.

Долгое время шрапнель от астероидов сопровождала корабль обильным градом. Его несло в направлении аквамариновой планеты.

 

Внутри корабля компьютер неустанно повторял информацию о повреждениях судна: «…Семьдесят девять процентов внешних повреждений.

Разгерметизация корпуса.

Утечка воздуха – восемь процентов.

Повреждены топливные баки.

Двигатели выведены из строя.

Проходы между отсеками заблокируются через сорок секунд.

Даю рекомендацию по эвакуации всего персонала.

Аварийная посадка.

Аварийная посадка…».

Световая и звуковая аварийные сигнализации разбавлялись спокойным электронным голосом компьютера, словно тот оповещал не о несчастном случае, а знакомил с программой на вечер в каком-нибудь культурно-досуговом центре.

Лейтенант очнулся: приборная панель больше, чем на половину разрушена, голова ужасно ноет в области макушки; кусок верхней переборки, обвалившийся на голову, ле-жал на коленях. Андре повернулся в сторону кресла второго пилота, но его на месте не обнаружил. Вырванное с корнем, вместе с пристегнутым профессором оно лежало у за-крывающегося люка так, что шея Браксиса находилась в аккурат на месте стыка створок.

- Профессор!

Блэксмит, освобождаясь от ремней, скинул с колен куски переборки. Подбежав к профессору, попытался оттащить вместе с креслом от сдвигающихся челюстей люка. Но попытка не увенчалась успехом: внушительного веса кресло не подалось ни на санти-метр, похоже, зацепилось за что-то на полу. Ко всему – тело жутко ломило, будто побывало между двумя здоровенными зубчатыми валами.

– Профессор, очнитесь! – кричал пилот, расстегивая заевшие замки ремней.

Как обычно бывает в подобных ситуациях, беспрекословно срабатывал «закон под-лости»: руки, привыкшие на автомате застегивать и расстегивать даже заевшие ремни, на этот раз, будто одеревенели, тряслись, не слушались команд головного мозга.

Наконец, Браксис открыл глаза и, увидев ситуацию, в которой находится, бешено завопил, хватаясь за рубашку пилота.

- О боже! Лейтенант! Блэксмит, вытащи меня отсюда! Андре-э-э, помоги мне!

- Сейчас. Сейчас я освобожу вас, – успокаивал Андре, сдерживая смятение. – Только без нервов, только без нервов…

В конце концов, непослушные замки ремней поддались. Андре ухватил Браксиса за ноги, дернул в тот момент, когда створки жадно с хрустом перекусили два стальных пру-та, отделив подголовник кресла от него самого.

Красно-синяя световая сигнализация со страшной силой давила на и без того задав-ленные болью головы. Звук сирены проникал внутрь, казалось, не только через уши, но и сквозь каждую пору на теле, наматывал на себя внутренности, как гребной вал корабля водоросли, и с остервенением пытался выдрать, как штопор непослушную пробку из гор-ловины бутылки.

Профессор, падая в кресле, выбил о пол левое плечо. Бровь над левым глазом выде-лялась серьезным рассечением; рана вспухла, кровь по краю начала запекаться, темнела. Удар чудом отнесло на пару сантиметров правее виска. Времени на оказание первой ме-дицинской не было. Лейтенант, насколько мог аккуратно, вправил плечо профессору под громкий аккомпанемент его стона. Истошный звук боли будто уколол пилота.

- Экипаж! – выкрикнул он. Сорвался с места, но было поздно: люки закрылись. Блэксмит тщетно хлопал ладонью по кнопке открывающей проход. – Ну, давай же, давай, злосчастная дверь!

«Просьба» к двери открыться, переросла в лихорадочные удары кулаком. На ко-стяшках проступила алая влага. Последний удар пришелся синхронно с ударом лба о сте-ну; в таком положении Андре замер. Губы шевелились, неслышно нашептывая не то мо-литву, не то проклятия.

«…Отсеки корабля заблокированы. Даю рекомендацию по эвакуации всего персонала. Аварийная посадка. Аварийная посадка…», - продолжал напоминать компьютер о «веселенькой» перспективе корабля и экипажа.

- Что нам теперь делать, лейтенант? Мы погибнем? – спросил Браксис, держась за больное плечо. – Боже, мы упадем и все погибнем! А как же наш груз? Он ведь может взорваться…

- Да, какое это имеет значение: взорвется он – не взорвется. Все равно нам конец, ес-ли мы не придумаем что-нибудь. – Не отнимая головы от стены, Андре повысил голос. – А что ж придумать-то? – Он еще раз стукнул по кнопке, которая от подаренной «нежно-сти» теперь точно не смогла бы открыть даже разблокированную дверь.

- Есть! – вдруг воскликнул он, отпрянув от стены. Ноги молниеносно перенесли мужчину к решетке вентиляционной шахты; принялся вырывать ее из стены. – По этой шахте мы доберемся до аварийного отсека и сядем в спасательные модули.

- А как же экипаж? – наконец-то, профессор выказал интерес не о себе и грузе. – Мы их оставим здесь? Погибать?

- У нас выбор не велик, док, - объяснял по ходу действия Андре. - Мы можем сидеть здесь и ждать, когда корабль упадет. Только тогда мы точно узнаем: погибнем или нет. Можем по этим же вентиляционкам доползти до спальных кают. Там все спросонья, плюс в шоковом состоянии от столкновения… Вас пристегнутого вместе с креслом и то вон как потрепало, а какого им на койках пришлось?.. Это надо каждому растолковать, что произошло, каким образом нужно действовать, да еще, чтоб панику не поднять. Затем всех переправить, опять-таки по шахтам, в аварийный отсек… Короче, упадет корабль раньше, чем мы начнем эвакуировать людей.

Еще один выход – самим добраться до спасательных модулей и уже на планете что-либо предпринимать по спасению остальных. Если сами останемся целы. А мы же не зна-ем, что это за планета: есть ли на ней воздух пригодный для дыхания? Какая ее поверх-ность: твердая, топкая или вообще газообразная? НИ-ЧЕ-ГО-НЕ-ЗНА-ЕМ! Ничего, кроме того, что нас несет именно к ней, а не в открытый космос.

Сорвав решетку, Блэксмит подсадил профессора. Подтянувшись на ноющих от боли руках, сам скрылся в узком проходе вентиляционной шахты.

- Но почему бы нам не остаться на борту корабля? – карабкаясь по трубе, спросил Браксис. - Компьютер ведь упоминал об аварийной посадке. Разве мы не должны успешно приземлиться?

- Аварийная посадка! – с иронией хмыкнул Андре. – Это просто такая профессио-нально-техническая формулировка: «Аварийная посадка». На самом деле это некий об-легченный вариант падения, который контролируется компьютером. Он вычисляет опти-мальное, по его электронному мнению, место для, так называемой, «посадки». Но воз-можности автопилота в этом режиме ограниченны. Он может посадить корабль на откры-тую воду, на край скалы над обрывом или куда-нибудь в топь и сделает это мягко и акку-ратно. А уже подобное приземление может повлечь за собой аварию. Поэтому-то и реко-мендуется «эвакуация всего персонала».

Сыкая, айкая и крякая, Браксис передвигался в основном, все-таки молча, но его по-путчик был уверен, что старик все прекрасно понимает и его молчание – знак согласия.

Так, изредка перебрасываясь репликами, военно-космический пилот и профессор преодолевали путь, хоть и не длинный, но весьма сложный и опасный. Повсюду торчали острые зазубрины порванного и загнутого металла. Они цепляли и нещадно рвали одежду и плоть ползущих. Местами свисали и угрожающе искрились концы оголенной проводки, то и дело встряхивали электрическим разрядом того, кто ненароком к ним прикасался.

Наконец, решетка, закрывающая проход в аварийный отсек, ликвидирована. Браксис с подвывающим стоном вывалился, как мокрая тряпка. Вслед за ним, стараясь не упасть, вылез Андре.

Атмосфера гудящей сирены и красно-синей сигнализации царила повсюду. В этакой «светомузыке» насилу удалось отыскать уцелевшие аппараты; из десяти имеющихся одноместных спасательных модулей невредимыми остались только четыре.

- Надеюсь, вы знаете, как этим пользоваться? – спросил Блэксмит, указывая на один из них.

- Да, - ответил тот дрожащим голосом. - Перед полетом меня проинструктировали. Я думаю… я сумею.

- Хотелось бы верить. Иначе… - Он не договорил. Пытаясь перекричать сигнализа-цию, лейтенант провел контрольный инструктаж: – Надо торопиться. Внутри есть ска-фандр, помните, да? И комплект астронавта для выхода в открытый космос. После посад-ки метеодатчики капсулы определят состав атмосферы. Информация будет выведена на центральный монитор. Только когда автоинформатор даст рекомендацию выйти наружу – сделайте это. Если в чем-то будете сомневаться, лучше находитесь на месте, ничего не предпринимайте. Я найду вас по этому радару. - Он протянул профессору один из двух карманных приборов с дисплеем, парой кнопок и переключателем. Второй прикрепил себе к ремню брюк.

Браксис принял радар, судорожно засунул в карман пижамы.

– Нам пора!

Оба разместились в модулях.

Блэксмит пожелал ученому удачи. Коротким движением отдал честь.

Колпаки кабин захлопнулись.

Корабль начал входить в верхние слои атмосферы планеты, когда от него отделились два спасательных модуля и устремились вниз по разным траекториям. Давая о себе знать, тре-ние начало раскалять космические аппараты. Сила тяжести арканом тащила их вниз.