Зимою люди через речку шли по льду, А летом – вброд, воды всего по пояс, И проклинали очень все эту беду, Но уж привыкли и не подавали голос. И жил в этой деревне просто человек, Он брёвна, доски взял, да и построил мост, И люди шли по мостику, ругаясь на чем свет, Уж больно узкий…, что, пошире он не мог?.. На коромыслах бабы несли в горку вёдра, Ведь пО-воду ходили всё на ту же речку, А человек взял, выкопал колодец возле дома, И бабы стали воду брать в колодце, у крылечка… Ворчали: - Больше всех ему всё надо…, - Ни у кого колодцев нет, и ничего…, А этот вырыл прямо возле огорода, сада, Теперь конечно, хорошо жене его… А летом в деревеньке жарко, пыль, И на обочинах растет один репейник и ковыль, Но человек вдоль улицы деревья посадил, И через время выросли они, и принесли плоды… Сидели люди на скамеечках в тени зеленых крон, Ели плоды, плевали косточки и возмущались: - Ну и зачем их насадил? Мы как в лесу живём, И листья выгребать совсем уж забодались… Промчались дни и пришло время человеку умирать, И он просил похоронить его там, где лежат отец и мать, Ну, а народ сказал: - На кладбище и так не развернуться, - Пускай хоронят на холме, и без погоста обойдутся… Похоронили человека на холме…, А не на кладбище, чуть от него в сторонке, Но крест теперь далёко виден людям всем, - И он глядит на красоту родной сторонки… И люди, глядя на могилу, говорили на досуге: - Вот все на кладбище, почти что друг на друге, А этот – на холме разлёгся, отличился…, И после смерти, словно, не угомонился… Всех и во всём всегда можно винить, Но, почему-то, несмотря на это, Сельчане стали своих близких хоронить Рядом с могилой человека… |