Посвящается памяти пятерых альпинистов, погибших в горах Кабардино-Балкарии в январе 2010 года, при сходе снежной лавины.

 

Автомашина за мной пришла чуть раньше назначенного срока, но я был уже собран. Пока «Тойота» разворачивалась около двора, я вынес снаряжение к калитке. Юра, водитель, весьма довольный тем, что нашел мой дом сразу, а не плутал по станице, помогал укладывать тяжёлый рюкзак в багажник. И вот мы уже мчимся к краевому центру, где назначена встреча всех участников осеннего восхождения на одну из вершин Западного Кавказа.

Через сорок минут машина припарковалась около усадьбы Артура. Заехать пришлось с тыла – улицу перед домом покрывали асфальтом. Юра повёл меня к дому через сад, где работал садовник, низко поклонившийся при встрече.

Хозяин, крепко пожимая мне руку, сообщил, что остальные участники группы немного задерживаются, так как едут из разных мест нашего края на своих автомобилях, а дороги перегружены автотранспортом. Предложил скоротать время за чашкой чая в столовой, где хлопотала Лена, его жена.

Пока я, беседуя с Леной, пил чай с пирожным, подъехал Сергей, а Мишу, одноклассника Артура, пришлось ждать около часа, он всё никак не мог найти дом, плутая по посёлку, хотя и получал указания от Артура по телефону.

С некоторым опозданием мы тронулись в путь, все поместившись в сразу ставшей тесноватой «Тойоте». Хорошо хоть, что рюкзаки, альпенштоки и ледорубы, пусть и с трудом, но влезли в багажник автомобиля.

Быстро проскочили равнину – надо отдать должное нашему водителю – и вот уже дорога вьётся по ущелью реки Белой. Красота неописуемая, поэтому описывать эти места я не берусь, их надо видеть, ими надо любоваться.

На Партизанской поляне, конечном пункте нашего автомобильного пути, стояло несколько машин автотуристов, бродивших неподалёку в живописных окрестностях. На наши приготовления к походу, они смотрели с невольным уважением, но лишь один отдыхающий осмелился подойти и в шутку предложил взять его с собой. Услышав в ответ, что у нас достаточно с собой провизии и он нам не нужен, более не приставал и не мешал нам укладывать рюкзаки и проверять экипировку.

Вытянувшись цепочкой, бодро идем вверх по тропе. Артур первым, я замыкающим. Нужно торопиться, мы должны разбить первый лагерь у подножия Оштена.

Поднялись на плато, здесь идти гораздо легче, равнина. Погода, несмотря на конец октября, держится великолепная, но туман к вечеру, всё-таки, опустился. Уже в темноте, проскочив место планируемой стоянки, где была вода, остановились у самого подножия горы. Двое занялись разбивкой лагеря, а двое пошли искать воду. Пока мы с Артуром ставили палатки, вернулись Миша с Сергеем с полными баклажками. Они не побоялись залезть в снежную проталину, напоминающую своей формой пещеру, где и набрали талой воды, стекающей на камни.

Утро встретило нас ясной погодой и сильным ветром. Когда снимали палатки, то внутренний, каркасный отсек одной из них унесло. Сергей погнался вдогонку. Когда он возвращался, высоко подняв палатку над собой, то напоминал своим видом «Икара».

Подниматься на Оштен мы начали с восточной, самой крутой стороны. Чтобы лучше разведать возможности скорей подняться на вершину, мы по моей просьбе разделились. Я пошёл влево, где было самое крутое место, а остальные под предводительством Миши, пошли вправо, выбирая более лёгкий путь из-за Артура, который был новичком в восхождении.

Несмотря на тяжеленный рюкзак, в который я взял дополнительно пятилитровую бутыль с водой, я довольно бодро продвигался вверх по склону, уклон которого местами достигал 35-40%. Выйдя вскоре на гребень, снял рюкзак и осторожно, пошатываясь под напором сильного ветра, выглянул в ту сторону, куда пошли парни под Мишиным руководством. По правую сторону гребня раскинулся огромный цирк, с кулуаром, выходящим почти к тому месту, где я находился. На дне, как обычно, лежал спрессованный снег. Парней нигде не было видно, сколько я не вглядывался во все стороны. Подняться сюда можно лишь по кулуару, который я просмотрел сверху, и то, хорошо владея навыками альпиниста. Наверняка, увидев бесперспективность выбранного пути, они пошли к тому же месту, откуда я начал подъём. Придётся ждать. Я уселся на карниз, свесил вниз ноги в ботинках с высокой шнуровкой, и занялся съёмкой скалистых окрестностей.

Через час внизу появились три точки, которые упорно ползли вверх. Вскоре я уже смог корректировать их продвижение – мне- то сверху лучше видно, где легче подняться.

Опять идём вчетвером. Теперь я не отрываюсь от группы. Собственно, все, кроме Артура, идут прекрасно, сказываются многочисленные тренировки. Сергей и Миша в горах далеко не новички, так аттестовал мне их Артур ещё при встрече, а теперь я убедился в этом лично.

Идём по каменным россыпям, трава осталась далеко внизу. Движение замедлилось, нужно внимательно выбирать тропу, чтобы не поехать вниз по сыпухе. Во время общего отдыха Артур обратил наше внимание на южный, пологий отрог Оштена и спросил Мишу, который был знатоком этих мест, можно ли подняться на вершину оттуда.

- Да, собственно, все там и ходят, - ответил Михаил и добавил, - тот путь лёгкий, но длинный.

-А почему бы и нам было не пойти там, лезем по такой крутизне, - Артур сильно устал и был явно не в духе.

- Так мы же «не все»! – Резюмировал Миша.

Увидели каменную куропатку. В Сергее проснулся охотничий инстинкт, и он, сбросив рюкзак, погнался за птицей. Конечно, не догнал, куропатка спокойно скрылась среди камней. Но сколько было смеху и шуток над неудачливым охотником.

Когда до вершины осталось не более трёхсот метров по вертикали, нам пришлось замедлить движение из-за Артура, который еле шёл. Группа растянулась почти на сто метров. Миша шёл первым, не в силах сдержать своё желание, первым ступить на вершину Оштена, затем мы с Сергеем, а последним Артур.

Сергей предложил мне:

- Может, я пойду вперёд, поднимусь на вершину, оставлю там свой рюкзак, а потом вернусь и возьму рюкзак у Артура. Так ведь ещё не отдаст, - добавил он.

Артур, когда Сергей сделал ему это предложение, мрачно оглядел нас обоих и процедил сквозь зубы:

- Вы что ж это ребята, хотите меня ниже плинтуса опустить?

Мы переглянулись, да, характер жёсткий, такой парень поднимется на вершину, хоть и ползком.

И Артур поднялся! Из последних сил, изнемогая от усталости, он вышел к пирамидке, венчающей вершину Оштена. Фотографируя, я видел его счастливое лицо.

Мы уже уселись за каменным барьером, чтобы хоть слегка укрыться от сильного ветра, свирепствующего наверху, и вкусить пищи, ибо мы её явно заслужили, а Артур всё ходил кругом и никак не мог успокоиться от нахлынувших чувств. Это его первая покорённая вершина и, надо думать, не последняя.

Мне пришла в голову интересная мысль – мы покоряем не столько вершины, сколько, в первую очередь, себя. Если не преодолеешь себя, то, ни о каких горных вершинах не мечтай.

Подошёл Артур, уселся в круг, попросил яблоко. В моём рюкзаке как раз было последнее, большое яблоко, я протянул ему. Обедая, поздравляли Артура с победой.

Пошли вниз, к перевалу, где наметили стоянку. Спускаться гораздо легче, но всё же, усталость давала знать о себе. Сверху трудно держать ориентир, и мы слегка уклонились вправо. Когда нашему взору открылся цирк с несколькими кулуарами, взяли влево, обходя его по касательной. Потом свалились сверху точно на Фишт-Оштенский перевал.

После установки палаток, что делается в походе всегда в первую очередь, Артур начал готовить нам ужин. Сначала сварил жидкий суп из каких-то водорослей, заявив, что нам необходимо восстановить в организме водно-солевой баланс. И правда, после супа самочувствие улучшилось и по- настоящему захотелось есть. Мы еле дождались вареной картошки, которую наш шеф повар заставлял, есть с кожурой, подводя и под это научную базу. Несмотря на жуткий холод, долго не расходились из-за стола, делясь впечатлениями о пройденном пути и оглашая окрестности громким хохотом, после Мишиных шуток, на которые он был большой мастер.

Когда я залез в спальный мешок и согрелся, стало настолько уютно и спокойно лежать здесь, в окружении горных вершин, под лёгким завыванием ветра, продувающего перевал насквозь, думая о завтрашнем дне и подъёме на другую вершину, Пшехо-су, что мысли о домашнем комфорте казались мне недостойными настоящего мужчины.