Лишь солнце заискрило гладь небес, Сквозь скорлупу проклюнулся птенец. И радости бы не было предела, Но в перьях белизна засела. Тревога сердцем овладела. Он с малых лет хотел быть другом, Но не желал быть лизоблюдом. В грязи и униженье он за облик свой, И люд не примет брак такой. Лишь одиночеству он станет другом. Идут года, постыла жизнь твоя. Понурый взгляд, испачкан, как свинья. Но вдруг заговорит с тобой толпа, Клонясь, пожав крыло, как другу Примкнешь к общественному кругу. Так неужели, чтоб угодным быть Нам хватит облик изменить. Забыть про доброту, кому-то яму рыть, Вино разврата вместе пить, И в айсберг сердце превратить. |