Он прятался в кустарнике: следил За женщиной, уснувшей на балконе Среди отполированных перил И ящичков с фиалками. Напомни Ему о прошлом – вздрогнет, потому Что не было в судьбе его удачи Все сорок лет. Бездомщину, тюрьму Он испытал и жил теперь иначе, Чем представлял когда-то по ночам… Нашёл приют в заброшенном домишке И, если что, не бегал по врачам, Лечил себя смирением. Излишки Продуктов продовольственных носил Приблудной шавке: жареный картофель И гречку. Огородничал. Из сил Не выбивался. Спал на койке вдоволь, Укрывшись замусоленым рядном, Такое же под спину постеливши. И часто уловлял себя на том, Что погружён в утробное затишье… А женщина? Он точно знал – когда Прийти и наблюдать за ней, всё время Предчувствуя, что скоро холода Её заставят выехать со всеми Её детьми туда, куда забресть Он не решался (в славный город Киев), Где неуютно, призрачней, чем здесь Быть без неё, надежду в ней увидев. *** |