Тот апрельский день не заладился с раннего утра. Сначала где-то затерялась иголка, которой я перед экзаменом по политэкономии во взвинченном состоянии, на ходу попыталась что-то изменить в одежде - подшить, ушить.

 

В нашем беспокойном семействе потеря иглы считалось плохой приметой. И потому все дружно принялись её отыскивать: перетряхивали постели, поднимали половики, заглядывали даже в сахарницу, а вдруг каким-то невообразимым способом она попала туда при утреннем чаепитии. Хотя чай никто и не пил. Не до еды и питья было.

 

Нашлась, отыскалась - тонкая, скользкая и коварная - в моих домашних тапочках, вернее, в одном из них: под левой пяткой притаилась…

 

На этом приключения не закончились, а лишь только начались:

Именно меня в тот день вечно озабоченный харьковский люд попытался на полном ходу вытолкнуть из трамвая. И не потому, что мои, внешность, облик или речь, не понравились кому-то. Ничего подобного не было сказано. Вероятнее всего сограждане посчитали, что «чем меньше народу, тем больше кислороду». Так любили говорить в те времена.

 

Но я отчаянно сопротивлялась, ведь меня ожидал первый экзамен из пяти выпускных, и опоздать никак нельзя было. Вопреки всему всё-таки добралась до высокого пятиэтажного институтского здания, в котором отродясь не водился лифт.

 

Перескакивая со ступени на ступень, на этаже этак третьем я чуть было не сорвалась и не полетела вниз, но опять-таки долг перед собой и обязанность окончить институт удержали, не позволили разбиться, хотя ногу подвернула левую, невезучую…

 

Но все мои злоключения этого утра померкли перед тем, что произошло чуть позднее на самом экзамене.

 

Ещё на консультации по политэкономии вся группа между собой договорилась, что, начав отвечать на экзаменационные вопросы, ни при каких обстоятельствах мы не будем прерывать свой ответ, потому что хитрая комиссия, состоящая из лукавых преподавателей, обязательно постарается задать лишние вопросы. А кому из нас это надо?!

Взял билет, подготовился как смог и отбарабань его на одном дыхании.

 

Но не всё получается, выходит так, как желается.

Подошла моя очередь. Вытянула билет. Кое-что знала получше, что-то похуже.

Уповая на везение, поднялась по ступенькам на кафедру, разложила листочки, открыла рот, произнесла несколько фраз и… и неустойчивая мебель вместе с моим ответом на билет грохнулась на пол, а за ней и я.

На четвереньках, помня уговор, продолжала отвечать на вопросы из билета.

 

Вначале аудитория замерла. Повисла гробовая тишина, которую я и не заметила, продолжала говорить.

 

Затем послышался лёгкий смешок, скоро перешедший в дикий хохот, стенания…

 

Веселились все – и студенты, и преподаватели. И лишь я сдавала экзамен…

 

...Думаю, что виновной во всём, что произошло со мной в тот долгий весенний день, была обычная швейная игла.

 

И впрямь: терять - плохая примета…