Была обычная суббота декабря. Сашка спешил со школы домой, радуясь тому, что завтра воскресенье, и не надо идти в школу. Не то, чтобы Сашка не любил школу, просто сегодня можно будет допоздна ловить рыбу на речке.

Рыбачить и охотиться Сашка любил. Отец с малолетства брал его с собой и на рыбалку, и на охоту. Но в последнее время отец бывает дома редко. Всё ещё восстанавливают шахту после войны. Бьют новый ствол. Сашка всё лето носил отцу обеды на подъём. Отца поднимут на поверхность в огромной железной бадье, он снимет с себя мокрый от пота двойной гидрокостюм, поест, покурит, и опять в забой.

Сашке всего двенадцать, но он старший сын в семье, пока отец на работе, на нем вся забота. А позаботиться-то есть о ком, кроме него ещё семеро ребятишек в семье, младшему Мишке ещё и года нет.

Но рыбалка для Сашки - это святое, это не просто добыча пищи, это - нечто больше. А назавтра мать непременно постряпает пирог с рыбой. Ох, и вкуснотища! Как же Сашка любит пирог с рыбой! Кажется, ничего нет вкуснее на свете.

От мыслей о пироге Сашка побежал домой ещё быстрее, вечер-то декабрьский короткий, а путь предстоит не близкий. Хотя живут они прямо на берегу Инюшки, зимой приходится идти рыбачить дальше обычного.

Зимняя ловля рыбы отличается от летней, когда сидишь себе лениво с удочкой на берегу, тут приходиться изловчиться, чтобы наловить рыбы.

Не известно, кто первый придумал такой способ ловли рыбы зимой, да только все в поселке им пользовались. Сначала надо продолбить прорубь, закрепить небольшую сеть в полынье, потом отползти, лечь на лёд во весь рост, навстречу течению, и тихонечко ждать. Когда подо льдом появятся пескари, осторожно приподняться и резко ударить по льду деревянным молотком, потом быстро возвратиться к проруби, чтобы оглушенную рыбу не пронесло течением мимо сетки.

По осени рыбу таким образом можно удить возле дома, а вот зимой лёд становился толстым и вырубить прорубь очень сложно, но Сашка нашёл особое место на мелководье, где река резко заворачивает, и вода прыгает по небольшим уступам. Там сильное течение и лёд довольно тонкий. Но от дома далековато, километров пять.

К месту рыбалки шёл быстро, протаптывая валенками дорогу по свежему снегу. Всю неделю шёл снег, да такой обильный. Обычно такое бывает перед сильным морозом, словно природа заботится о растениях и животных, укрывая их тёплой снежной шапкой. Сегодня снегопад прекратился, и природа словно замерла в ожидании.

Ловля шла на редкость удачно. Брезентовая сумка из-под запала была почти наполнена рыбой, поднялся ветерок, и надо было бы идти домой, но как это часто бывает, Сашка вошёл в азарт. Вот думает: «Всё, в последний раз ударю, и домой». А соберёт рыбу, и кажется, что подо льдом ещё крупнее рыба собирается. Так и ловил, пока стало совсем невозможно разглядеть рыбу. Погода окончательно испортилась. Поднялась пурга и совсем стемнело. Сашка привязал молоток к поясу, надел сумку через плечо и поспешил домой.

Тропинку замело, но Сашка не боялся заблудиться, места-то родные, знакомые. Он каким-то особым чутьём определял дорогу домой. Идти было топко, и сумка с рыбой оттягивала плечо. Благо хоть ветер дул в спину, помогая двигаться вперёд. Он окончательно устал и вспотел, хотя ещё недавно, на льду, его пронимала дрожь.

До дому оставалось совсем немного. Ему казалось, что он даже видит свет из окон дома с противоположного берега.

Если идти домой по мосту, то выйдет приличный круг, а напрямую через реку, так всего метров пятьсот будет. Сашка решил спрыгнуть с крутого берега и напрямую пересечь реку, выйти прямо к дому. Тем более, что сугробы намело большие и мягкие, в такой сугроб прыгнуть - одно удовольствие. Он подошёл к обрыву и сиганул вниз. Провалился по пояс в снег.

Там, под обрывистым берегом, ветра почти не было. В снегу было тепло и уютно, шевелиться не хотелось. Сашка смертельно устал и решил передохнуть немного, тем более, что до дома рукой падать. Лучшего места для передышки просто не найти.

Порывы ветра поднимали клубы снега, и он кружился хороводом по льду реки, завораживая своим танцем. Всё, пора идти. Сашка вылез из сугроба и довольно легко пересёк реку. Вот крутой подъём к дому. Сашка не успел оглянуться, как уже стоял перед дверью дома. Скрипнула дверь на веранду. Сашка отряхнул снег и вошёл в дом. Мама улыбалась и протягивала ему железную закопченную кружку с горячим чаем. Сашка подошёл к печке, прихлёбывая горячий чай и грея ладони о кружку. Чай был такой, как он любит, сладкий-сладкий, ложек шесть сахара, не меньше! Огонь в печи потрескивал, и от печи шло такое приятное тепло, что всё тело постепенно стало согреваться. Сашка уловил знакомый, едва заметный запах свежеиспеченного пирога с рыбой. Выглянул из-за печки. На столе лежал румяный ноздрястый пирог с рыбой, приправленной крупно порезанным луком и картошкой. Мать смазывала его сверху растопленным сливочным маслом, макая гусиные перья в миску, отчего к запаху печёного хлеба добавлялся слегка кисловатый сливочный вкус. Корочка сверху немного подгорела, но это нисколько не мешало ему быть самым вкусным кушаньем в мире. Сашка втягивал запах пирога, предвкушая предстоящую трапезу, как вдруг внезапно он услышал далёкий зовущий голос матери: «Са-аш-ка!». Вмиг исчез ароматный пирог, и Сашка очнулся по пояс в снегу. «Са-аш-ка!» - донеслось еле слышно с другого берега. «Иду, мамка, иду», - прошептал сонный Сашка.

Сашка попробовал шевельнуться. Ноги и руки не слушались. Они словно сделались ватными, он их совсем не чувствовал. Стал раскачиваться всем телом, пытаясь выбраться из снежного плена. Руки и ноги никак не хотели включаться в работу. Кое-как выбрался из сугроба и стал ползком продвигаться по застывшей реке. Постепенно к телу возвращалась чувствительность, принося с собой нестерпимую ломоту и боль. Суставы ныли, руки и ноги стало «покалывать иголочками». Сашка встал на слабые ноги и продолжал упорно двигаться вперёд, несмотря на всевозрастающую боль, шепча как молитву: «Иду, мамка, иду».

Наяву пересечь реку оказалось не так легко, как во сне, особенно тяжело давался подъём к дому, теперь ветер дул в лицо, обдавая колючим снегом. Наконец дошел до двери. Немного отдышался и вошел. Мать стаяла возле Мишкиной колыбели.

- Мам, я рыбы для пирога наловил,- тихим хриплым голосом сказал Сашка. Ноги вдруг стали слабыми, и он повалился на пол. Мать начала что-то причитать, он так и не понял, радовалась она или ругалась. Последнее, что он помнил - это тёплые руки матери, бережно приложенные к его щекам.

Он провалился в тот самый, крепкий и спасительный сон, когда внутри наступает полная тишина, жизнь вокруг замирает и всё становиться неважным и второстепенным. Ничто уже не могло помешать забыться и набраться новых сил…

Не известно, сколько бы ещё проспал Сашка, если бы сквозь сон до него не дошёл приятный ароматный запах свежеиспечённого пирога с рыбой, с едва заметным сливочным оттенком.