ГЛАВА 25

 

ПЯТЬДЕСЯТ ШЕСТОЙ ДЕНЬ, НА «ЭТОЙ» СТОРОНЕ

 

22.12.05г. - 8.30 утра.

 

С раннего утра, все сотрудники "дедовских" служб, стояли «на ушах»! Еженощная контрольная проверка офисов, автомашин и многого другого, на предмет наличия всевозможных «жучков», выявила, что на авто, трёх самых приближенных помощников Деда, были установлены «маячки». И по прикидкам «спецов», нацеплены они были, ещё со вчерашнего вечера, после полуденной проверки, показавшая, что все машины на момент ревизии, были абсолютно «чисты». Тревожным было то, что двое из этих помощников Илья и Крот, на своих машинах вчера вечером, в разное время приезжали к Деду с докладом, а значит местонахождение Деда, возможно уже «засвечено». Это был почти провал! Оставалось только два вопроса, ответы на которые могли бы дать, хоть чуть надежды, что не всё так плохо, первый, - кому это надо, и второй, - стало ли известно этому «кому-то», что Дед - это он, постоянно проживающий именно здесь, в этом доме!

...И потому Дед, метался по своему кабинету, с семи утра, прикидывая в уме всевозможные варианты, и главное, чтобы это был не Лука! Дед, знал его способности, и, не смотря на все меры безопасности, с самого утра усиленные в несколько раз, он не сомневался, что если Лука решил с ним покончить, он это сделает, даже в одиночку! А не дай Бог, если у него, ещё есть и команда, которая и вычислила Деда, что пока не удавалось никому!

Его люди, так и не смогли выявить никого из окружения Луки, кроме, Седого, который и не скрывался. Одинокий холостяк, без роду, без племени, он ни с кем не контактировал, почти постоянно сидя у себя в офисе работал, иногда переговариваясь с Тасунидисом, находившимся в Греции, рьяно и добросовестно исполняя свои обязательства коммерческого директора компании «Арго» и никуда не лез. Да Дед и сам почти уверился, что Седой даже и не знает, кто такой, на самом деле, этот Тасунидис. Правда, в одно время, когда Дед, через своих людей поднял весь архив Минобороны по спецотряду ГРУ, в составе которого десять кровавых лет, Лука провоевал в Афгане, Чечне и в других разных «пеклах», дойдя от простого сержанта до «капитана», Дед, внимательно отследив биографию всех, с кем довелось Луке служить, среди числившихся в живых пятнадцати человек, в России, после войн, остались десять, из которых, двое - полные инвалиды, двое «сгорели» от водки, троих пристрелили в бандитских разборках, а четверо просто исчезли... Нет, они числились... Под своими фамилиями, именами и, даже адресами, где были прописаны. Но, самих людей нигде не было!.. Нигде в России!..

Дед был знаком с такими «фокусами», и сам не раз их проворачивал и чувствовал... нутром чувствовал, что кое-кто из этих исчезнувших, рядом с Лукой, - в Греции, или в России... а может ещё где!? Только Седой был не из них, хотя, тоже воевал, - «да кто в те годы не прошёл через «это»!.. Пропади оно пропадом»!

Было девять утра, когда в кабинет к Деду, вошли Илья, Ваня и Ткачев. Зло поглядев на проколовшегося с «маячками» Илью - «глаза б мои тебя не видели»! - он буркнул:

- Не топчитесь тут! Садитесь. Ну, что Ткачёв, чего нарыли!?

- Ершова Валентина Степановна - родная сестра Козина Кирилла Степановича да и Катя по паспорту никакая ни Козина, а тоже Ершова, потому так долго и не могли, никого из них найти. Старуха живёт в деревне Ступино, под Новгородом, с двухгодовалой девочкой - дочерью Кати, а её самой в Питере нет, развёл нас Лука!.. Нашёл он её тогда, и увёз... мы это с Ваней, точно выяснили. Вот в принципе и всё - закончил Ткачёв.

Дед, внимательно слушая его, о чём-то задумался, затем встрепенулся и как-то вдруг оживившись, стал рассуждать вслух:

- У Кати значит, дочь имеется, говоришь!.. Это интересно... Да!.. Этим я, его и «прищучу». Надо делать именно так!..- словно, отвечая на свои мысли, тихо пробормотал Дед, и уже громко добавил, - Значит, вот что делаем! Прямо сейчас Илья, ты «пристёгиваешь» к Ване, кого-нибудь потолковее, и, пусть они едут в это Ступино. К ночи, старушка и ребёнок должны быть здесь, у меня! Ясно!? Ткачёв, ты уж проконтролируй это дело, и, как отправишь их в Москву, считай, свободен - можешь возвращаться в Питер. Вам всё ясно!?.. Ну, вот и хорошо, вот и ладнушки! - повеселев, Дед отпустил всех. «Теперь поиграем Лука, раз ты не понял!.. Ох, поиграем»!

 

22.12.05г. - 10.40 утра.

 

Латынину, сегодня вообще не хотелось вылезать из постели. На душе было тяжело. Предчувствие большой беды, вот уже третий день, не давало ему покоя и, он всё это время думал только об одном, как вырваться из этих намертво схвативших его «стариковских» лап. Он, очень надеялся на своего друга Фоменко, с помощью которого надеялся решить эту проблему, но этот старый лис, почувствовав опасность, послал вместо себя своего помощника, который и рассказал, кто есть на самом деле Тасунидис. Латынин не мог поверить в то, что Лука убийца, душегуб, и сейчас, затеял против него и Лизы коварный план. Уж очень доверительно подействовали на него, поведение, откровения и отношение Луки: к нему, к Лизе, и особенно, забота о его Кате. Но, всё же сомнение в душе зародилось и добавило ко всему случившемуся, ещё больше тревоги...

И сейчас, Латынин думал о предложении «старика», переданное через этого помощника, «сдать» им Луку... Просто назначить встречу и не прийти... Он подспудно чувствовал, что выхода нет, ему не оставят выбора и обязательно дожмут. Если они, с такой лёгкостью напичкали его дом, машину всякими «жучками», о которых он догадался только тогда, когда услышал от «помощника», угрожающий укор, по поводу своих планов устранить «старика», то установят ещё больший контроль над каждым его словом, шагом и, в конце концов выйдут на Тасунидиса...- «то бишь на Луку... тьфу, будь ты не ладен»! - и убьют. Только он, Латынин, ничего не выиграет... И старик, покончив с Лукой, примется за него... А если!.. Тогда есть шанс! Выслужившись перед «стариком», упросить, умолить, откупиться наконец, - как угодно, любыми путями, но вернуть спокойствие в свою семью, а может даже и дочь Катю. «Нет, не смогу, не смогу, не смогу!.. Как же я потом, жить то буду!?.. Господи, помилуй меня, Господи!.. Если бы я, своей смертью, мог бы их всех спасти!?.. Что делать! Что делать»!? - лихорадочно пульсировало в голове, зарывшегося под одеяло Латынина.

Было почти двенадцать дня, когда резко прогудел домофон. Латынин, вздрогнув от неожиданности, чертыхаясь, нехотя пошёл к дверям. Он никого не ждал и, напрягся - звонок этот неспроста. Подняв трубку, он услышал голос дежурного охранника:

- Игорь Денисович, тут вам конверт, какая-то барышня принесла, просила срочно передать вам , сказала от какой-то Кати. Мне подняться или кого-нибудь пошлёте!?

- Принеси, скорее! - еле пробормотал он, стараясь унять заколотившееся сердце. Пришёл охранник. Забрав у него запечатанный, плотный на ощупь, нестандартный конверт и еле сдерживаясь от желания раскрыть его прямо в прихожей, Латынин, пошёл было в гостиную, но... подвели ноги. Они вдруг предательски обмякли, никак не желая держать его грузное тело. Держась за стенку, он еле добрался до постели и тяжело рухнув на неё, стал торопливо раздирать плотную бумагу непослушными пальцами. Наконец, конверт порвался и из него посыпались яркие цветные снимки...

На них была Катя!.. Его Катя!.. Он сразу узнал её! Красивая, высокая, под стать ему самому, с припорошенными снегом густыми длинными, как у Полины волосами, она радостно широко улыбаясь, стояла на фоне Церковных куполов, и подняв руку, словно приветствовала его, словно говоря, - «Всё будет хорошо папа, всё будет хорошо!»! Слёзы сами катились по этому суровому с крупными чертами, застывшему лицу и, они сейчас казались ему, такими сладостно-высвобождающими, как-будто за все эти долгие годы душевных мук, угрызений совести, наконец-то на него снизошла Божья благодать, заполняя душу надеждой и верой о прощении! Он тихо плакал, изредка, слизывая языком солёные слезы с верхней губы, разглядывая Катю,- такую красивую, счастливую и такую родную! «Спасибо Господи, спаси тебя Лука!.. И прости, меня тварь подлую!.. Я спасу вас!.. Спасу, а там будь что будет, Господи, позволишь пожить ещё - спасибо, нет - так может, хоть простишь!? И ты Лука прости!.. За «слабинку»!.. Сбереги моих дочерей, ты сможешь, ты им нужней»! Немного успокоившись и, пересмотрев по несколько раз все фотки, Игорь заметил сложенный вчетверо лист бумаги, незаметно выпавший на ковёр. Подняв и развернув его, он стал читать. Это была записка от Луки, в которой предлагал ему встретиться по очень важному вопросу, касающегося их обоих, его дочерей и Деда. Это было очень кстати, словно проведение само, старалась помочь ему! Внимательно прочитав указания по условиям конспирации, Латынин вскочив, поспешил в ванную комнату - времени оставалось мало.

Через час, его забрала машина скорой помощи с диагнозом, «острая сердечная недостаточность» и согласно плана и графика описанного в записке Луки, проскочив на красный свет светофора очередной перекрёсток, оторвалась от последних «хвостов», и домчала «больного» до офиса компании «Надежда».

 

22.12.05г. 13.30 дня.

 

В просторном кабинете Лазаря, в офисе компании «Надежда» собрались все, кроме Седого, который в команде, был единственным «засвеченным» службами Деда человеком, и потому не имел права появляться ни в каких помещениях, имеющих отношение к «Надежде» или его работникам, кроме как офиса компании «Арго». И сейчас он находился в офисе «Антик-Арт» у Лизы, за которым неустанно наблюдали и сотрудники Деда и бойцы Шаха. «Реанимация», чуть опоздав, бешено въехала в ворота «Надежды» и резко затормозила у входа. Водитель, быстро выскочивший из нее, стал тут же менять липовый номер на настоящий, когда, поджидавший их вездесущий Шах, быстро ссадив Латынина из машины, повёл в офис.

...Представив его всем своим соратникам, Лука усадил его рядом с собой и предложил:

- Чай, кофе, или чего покрепче?.. - Стакан водки!.. Найдётся?..

- Тогда может, лучше коньяк, Игорь Денисович!?- предложил Лазарь, понимая состояние Латынина.

- Можно и коньяк...

Подоспела секретарь, внося большой кофейник свежесваренного кофе. Кабинет тут же наполнился чудным ароматом и Лазарь, достав из бара бутылку настоящего привозного из Армении «Арарата», большой бокал для Латынина, остальным поменьше, разлил по полной, и уселся на своё место. Буркнув «спасибо» и, не дожидаясь никого, Игорь Денисович не морщась, выцедил весь бокал до дна, запив глотком обжигающего кофе.

- Прости меня Лука!.. Я, чуть тебя не предал!.. - он запнулся и опустив голову, затих.

- Знаю!.. Об этом потом... Ты в большой опасности, Игорь Денисович! В очень большой опасности! Расскажи-ка нам всё, что с тобой произошло в эти последние дни. А мы «помаракуем»... чем помочь можно!

Латынин, уставившись в одну точку, долго и по началу сбивчиво рассказывал все роковые события, произошедшие с ним в эти последние три дня, но чуть позже, глядя на этих уверенных в себя людей, ему с каждой минутой становилось легче, и он, всё больше успокаивался. Закончив, Латынин обречённо, - «и делайте со мной, что хотите»! - загасив уже третью выкуренную подряд сигарету, уставился на них Все молчали, переваривая в мыслях всё то новое из того, что рассказал Латынин. Первым заговорил Лука.

- Значит, Сытникова с дочкой у Деда!... Да-а-а! Ещё одна проблема!- задумчиво проговорил он, и, через минуту собравшись, стал давать чёткие указания, твёрдым и спокойным голосом:

- Лазарь. Ещё раз позвони Лизе, но говорить с ней будет Латынин. Игорь Денисович, очень спокойно спросите о делах, о здоровье и посоветуйте по отечески, чтобы из дома до завтрашней выставки, ни на шаг! Шах, сколько твоих ребят её охраняют!? - спросил Лука, пока Латынин выполнял его указания.

- Шестеро плюс Руслан, да не беспокойся, ребята надёжные, волосу с её головы не дадут упасть! - уверенно, успокоил его Шах.

- Ну смотри, тебе я верю... Деда мы сильно «ранили»!.. И он сейчас очень опасен! Рвёт и мечет, что так глупо попался! Кстати всех успели «пометить» до того, как они «маячки» наши обнаружили?

- А то!?.. За кого держишь? Будь у него голова, хоть семидесятого размера, хрен догадается, как мы его «пасём» сейчас!.. Всё под контролем Лука, как в банке! «Токмо» не в швейцарском!.. Хе-хе-хе - зло, засмеялся Лазарь.

- Ты, давай не радуйся, умник!.. Я этого волчару, получше тебя знаю. Он из под любой банки умудрится нам в глотки вцепится!.. И перегрызёт, если не уследим!.. Ладно, поехали дальше! Игорь Денисович, на эти два дня, вам нужно исчезнуть. Мы всё продумали и организовали. Объясняю... вот это здание нашего офиса, расположено, на территории больницы. Мы уложим вас сюда, к нам в больницу, в отдельную люксовую палату, со всеми удобствами, питание на уровне... ну и всё остальное! Поверьте, это очень важно для вас, для вашей семьи... и для нас тоже. Что скажете!? - вопросительно поглядел на него Лука.

- Что ж, я, могу сказать... У меня вся надежда на вас... Как считаете нужным, так и делайте! - согласился Латынин.

- Ну, вот и хорошо! Лазарь, значит всё делаем по нашему плану. Майор, реши со своими гаишниками, пусть на эти два дня у входа в больницу поставят постовую машину. Кстати, мы им всё оборудование купили, что обещали!? - спросил он у Саши.

- И даже больше!

- Ну, тогда у меня всё. Где у нас ещё слабые места могут быть!?

- Сытникова с дочерью! - напомнил майор Клюев.

- Это я беру на себя, на вечерней оперативке доложу, «чего хватать, куда бежать»! - вызвался Лазарь.

- Кстати, этим делом занимается и мой приятель - Фоменко, вместе служили... Могу его к вам пристегнуть... если нужно. - предложил Латынин.

- Пока обойдёмся. Да и «пасут» его наверное. Нет, Игорь Денисович не надо... может попозже. Всё ребята, за работу! - скомандовал Лука, и первым встал из-за стола.

Все стали подниматься, когда зазвонил мобильник Лазаря. Припав к «трубе», он долго слушал кого-то, потом, бросив, - подожди!- обратился к Луке:

- Это Седой!... Там, у Лизы, вокруг офиса и её дома возня какая -то началась! Чего делать будем!?

- Шах, бегом к ней!.. Вывезите её, любым способом!.. Срочно! Поднимай всех!.. Нет стой, и я с тобой!.. - Лука рванул было за ним, но Лазарь резко остановил его и заорал:

- А ты куда!?.. Не создавай мне лишних проблем!... Езжай по своим делам!...

22.12.05г. 14-45 дня.

Саша, и Лука за рулём «джипа», мчались в Мытищи по кольцевой, живо обсуждая возможные развития дальнейших событий, меняющихся с калейдоскопической быстротой. На душе было тревожно и они, ежеминутно названивали то Лазарю, то Шаху с Седым, тревожась, за них и за Лизу, как неожиданно зашипев, «загундосила» гибебедешная рация, по настоянию Лазаря, недавно установленная и в «джипе» - «Третий, третий! Внимание! За тобой серый «бумер»!... Будем отсекать...На 15-ом километре у поста, «тормознут» патрульные - остановись»!.. Как понял, приём»!

- Вас понял. «Тормознуть» постовому, на 15-ом, - ответил Лука, внимательно вглядываясь в лобовое зеркало.

...Вскоре, ненадолго остановившись у указанного поста, они двинули дальше, уже «чистыми» и, через полчаса, заходили в двери приюта Павловского монастыря в сопровождении матушки Аглаи. Войдя в одну из комнат, где за небольшим столом сидели две опрятные старушки тихо беседуя, они поздоровались и встали, дожидаясь приглашения.

- Сестра Надежда к вам гости,- объявила матушка Аглая, указывая на них. Надежда Ивановна - мать покойной Наташи, удивлённо подняла брови, но завидев Сашу, радушно заулыбалась и, встав засеменила навстречу. Как-то тихо и незаметно, её собеседница с матушкой Аглаей выскользнули из комнаты и Саша, дождавшись их ухода, представил Луку, выкладывающего на стол из большого саквояжа всякие гостинцы, в количестве, чуть ли не на весь приют. Взяв старушку за локоток, Саша повёл её к лавочке, у небольшого окошка, усадил, сел рядышком, и взяв её руки в свои, стал выспрашивать о житие, бытие. Поговорив немного, наконец-то перешёл к интересующую их тему, начав, с заранее оговорённому с Лукой, легенды:

- Мы мать, отца нашего Толика, найти хотим. Ты рассказывала, что Наташа, царствие ей небесное, упокой её душу, Господи!..- встав, начал креститься Саша, шепча молитву и закончив, продолжил...- Она, с ним служила в одном полку. А, где служили, Надежда Степановна!?..

- Ох, сынок!.. Иде, и де... У басурман энтих...«афганцы которые! Не помню я, - прошепелявила старушка.

- Она же, наверное, писала вам. Может письма, какие сохранились!? - с надеждой спросил Лука.

- Да иде там! Кады после её гибели, мы с Толиком, переезжали в «комуналку», много чяво пропало и, все памятные бумаги тогда потерялись... Нет, милок, ничего не осталось, - с горечью, ответила старушка.

- А когда они из армии вернулись, не встречались больше, не виделись!? Не уж то, он ни разу не приезжал к вам, Толика, сына родного повидать!- возмутился Саша.

- Как же не приезжал!?.. Приезжал! В аккурат на пять годков Толечки... Только, он в дом то не заходил... Платочек мне подарил, через Наталку... Да вот он, в нем и сижу! - радостно встрепенулась старушка, взявшись за уголочек старого головного платка. - Только ведь он про Толечку - то не знал. Наталка у меня с характером была... Когда «понесла» от него, как раз от армии ослабанилась, и уж была дома... Родила.. А кады он вернулся, сбрехала, что от другого. Скандалу было, м-м-м, жуть. Боялась что грехи отца, на Толика западут... А какие грехи и мне не сказывала ни полсловечка. Так одна и воспитывала. Вот так вот родненькие! Лука и Саша, понимающе переглянулись.

- А что мать, ты его вообще ни разу не видела!?

- Как же не видела-то!?.. С окошка, раза три подглядывала. Большой такой, в сединах. Я всё Наталку отговаривала, мол, зачем тебе старый-то...

- Погоди мать, - нетерпеливо перебил её Лука, - у него на правой щеке родинка была!?- возбуждённо спросил он.

- Была сынок, была, она одна приметная - то, на всём его лице и была!.. Как у Толички!

Саша и Лука, ошарашено смотрели друг на друга, словно не веря, что их догадки так просто и легко подтверждаются!

- А Наташа по имени его не называла!? - не отставал Лука.

- Не, сынок, всё, «мой», да «мой»... Но разок проговорилась. Я думаю, Толика она в честь него-то и, назвала... Как то раз, этак грустно глядя на него, прошептала, «Не с ним, так хоть с именем его вырастишь»... Вот ещё... Думается мне, Толик-то про отца догадывается, иль чтой - то знает... Годика два назад, нашёл он карточки Наталки с ним... как нашёл стервец, ума не приложу, видно при переезде... Так всё ночами разглядывал, а наутро меня вопросами донимал, вот как вы...

Лука сидел в глубоком раздумье, когда Саша, поговорив со старушкой ещё немного, толкнул его в бок, мол, пора, поднялся и стал прощаться с нею.

 

22.12.05г. 17.50 вечера.

 

Они мчались в Москву, когда на частые, безответные звонки Саши и Луки, наконец-то, позвонил сам Лазарь. Лука торопливо включил мобильник и заорал:

- Вы чего там, совсем охренели! Чего отключились!? Что там происходит!?

- Не ори! Сам не можешь догадаться, почему мы все, вдруг, отключились!? Ладно... Шах всё сделал. Куда Лизу везти!? Она упёрлась... говорит или к Латынину, или к тебе!.. Куда везти-то!? Решай быстрее, пока не засекли!

- Вези ко мне!- выпалил Лука, уверенный, что он то уж сумеет её уберечь... а может и не только поэтому... Отключившись, он облегчённо вздохнул, и посмотрев на тревожное лицо Саши, чуть улыбнулся.

- Псих! Твою...ить! - незлобиво матюкнулся Саша, -Чего орёшь на ребят!..

Притормози у какого-нибудь супермаркета! А то у тебя - «отца всех обиженных» в холодильнике, небось пусто, как у меня в животе!

Наспех покидав в пакеты всё, что вкусное попадалось им на полках, промчавшись без пробок - «слава Богу, остаток пути» вскоре, нагруженные в четыре руки, они поднимались к Луке, на Кутузовскую.

Лука распаковывал купленные продукты и, укладывал их в холодильник, Саша разжигал камин, когда резко и настойчиво прозвенел дверной звонок, и Лука пошёл открывать двери. Пропуская вперёд, взволнованную Лизу в квартиру, вошёл Лазарь и, сразу обратился к Саше, незаметно подмигнув:

- Эй, головастый! Давай собирайся, дел много!

- Есть ! - шутливо «рапортнул» он, и, тут же обратился к Лизе:

- Я, Саша! А вы, Лиза, очень рад вас видеть! - обыденно, успокаивающе представился он, и, стал торопливо одеваться.

- Поешьте хоть, что ли! - предложил Лука, помогая Лизе, снять шубу.

- Некогда, брат!.. Некогда! Мы по пути... дел ещё много... Ребята Шаха, у твоего дома рассредоточились. Старший Влад - ты его знаешь. Вот тебе спецсвязь... с ним, и со всеми нами. На сегодня оперативку отменяем, дел по горло, а завтра в десять утра, мы все у тебя. Жди! Всё! На связи. Бывайте... не скучайте! - ободряюще улыбнулся Лазарь и, подхватив Сашу, всё ещё «расшаркивающегося» перед Лизой, поволок к выходу. Она заулыбалась, глядя на них и, на душе вроде становилось легче и спокойнее - «мне б, таких друзей»! Лука провёл её в каминную и, удобно, усадив в глубокое кресло, у медленно разгорающегося огня, предупредил:

- Все вопросы потом! Согрейся немножко,- и налив пол фужера её любимого коньяка ХО, специально купленного в супермаркете, ушёл на кухню.

...Лизе стало тепло и уютно, то ли от выпитого коньяка, то ли оттого, что рядом был он. Женская суть брала своё и она с интересом, оглядев каминную, отметила её оригинальный интерьер... и не плахой вкус Луки. Заметив в углу широкого углового дивана женскую домашнюю обувь, в виде лохматых, унт, она недовольно повела бровями и, уставившись на весело полыхающий огонь, задумалась.

Лука, из всего купленного, применив все свои кулинарные способности и фантазию, умудрился приготовить довольно разнообразный и, на вид, весьма аппетитный ужин. Со столовой тележкой, нагруженной в оба яруса, он вошёл в каминную, молча, разложив всё принесённое на столике и каминной полке, уселся рядом и взяв, пустую тарелку, также молча, стал наполнять её для Лизы, блюдами, что было на столе всего понемногу Подлив, в её опустевший бокал и налив себе рюмку, он поднял её и, осторожно прикасаясь к её руке, тихо сказал:

- Всё будет хорошо! Я с тобой!

- Где дядя Игорь!.. И... объясни, что вообще происходит,- не убирая свою руку, нетерпеливо, трогательно неуверенным голосом спросила Лиза, не притрагиваясь к еде.

- С дядей всё в порядке... Поешь сначала, немного отойди... Потом я тебе всё расскажу, - он нежно поцеловал её в висок... и, вдруг поймал себя на мысли, что абсолютно не ощущает её человеком, которого узнал совсем недавно, а наоборот, словно живут они вместе уже давным - давно, вот здесь в этом доме, в счастьи и согласии, родив и вырастив своих детей, Катю и Толю, которые к вечеру вернутся с своих занятий, и снова будет суетно и шумно, как всегда. И так вдруг захотелось жить!.. Просто жить, радуясь тому, что все вокруг счастливы... и может быть, хотя бы чуть-чуть, - «дай-то Бог» - и ему украдкой, что-нибудь перепадет!?... А нет, так тому и быть - просто погреется у чужого тепла. Он смотрел на послушно, молча, и даже кажется с аппетитом евшую его стряпню Лизу, и впервые не хотел, или боялся думать о завтрашнем дне... Нет, ночи, когда всё это закончится, и быть может он, больше никогда не увидит ни этот свой «дом», ни свою «жену» - Елизавету, с которой уже прожил целых 100 лет, ни своих взрослых «детей» - Катю и Толю. Лиза, ела в точности, как Катя, беззвучно, чинно, не торопясь, но с аппетитом, умильно выпячивая красиво очерченные губы. Лука смотрел и любовался ею, и Лиза, заметив его долгий взгляд, смешно надув щёки, глубоко вздохнула и положив вилку на тарелку, сыто промолвила: - Ой, напузякалась! Спасибо, всё было вкусно!.. А ты что не кушаешь? - Не хочу... Ну что давай о делах.. Со Игорем Денисовичем всё в порядке, ему просто надо переждать пару дней. В последние дни, произошли не совсем обычные вещи со всеми снами... Ты, только не волнуйся, я тебе сейчас всё расскажу и постараюсь объяснить. ...Я Лиза, не совсем тот человек, которым тебе представился... Настоящее моё имя, Захар... Луканов Захар. Жизнь так сложилось. Вырос я, в детдоме сиротой, потом у тётки с 13-ти лет, в 17-ть армия, Афганистан, Чечня, ну и, многое другое...- решив опустить подробности, начал свой непростой рассказ Лука, глядя в её глаза, с беспокойством. - Много чего было в моей жизни и, в основном плохое... В 2000-ом году меня посадили и, почти весь срок я отсидел рядом с человеком, с которого и началась вся эта история... Это он тогда ограбил вашу квартиру и выкрал твою сестру Катю, - Лука, смотрел на её побелевшее лицо, на подрагивающие губы, и представляя все, что творится в её душе, решил не рассказывать о «грязных» подробностях Катиной жизни, - Все эти годы Катя, воспитывалась у сестры этого человека, в деревне Спицыно под Новгородом. Зачем она ему была нужна, он мне не сказал, да теперь никогда и не скажет! Умер он!.. На моих руках... А, перед смертью, попросил проведать дочь, сестру, и помочь... Я ему жизнью был обязан... и я их нашёл, Лиза. Нашёл, и больше не захотел терять! Сейчас Катя, - твоя родная сестра, живёт со мной. -Лиза, переменилась в лице, - Нет! Нет!...Ты не поняла, я имел в виду - живёт у меня...и поверь, что я отношусь к ней, как к своей дочери! Я её обожаю! Она, в такое чудо превратилась!.. - чуть замешавшись, Лука замолчал. Глазами полные слёз, Лиза смотрела на Луку, затем перевела взгляд на валявшиеся у дивана унты, встала, подошла к ним, и присев рядом на ковёр, совсем как Катя, схватила их в объятия. Прижав их к груди, она горько зарыдала, бессильно уткнувшись в ковёр. Лука молчал. Что он мог сказать или сделать!? Как бы он хотел сейчас сам оказаться на её месте и о ком-то, родном, вот так вот поплакать... во весь голос! Лиза плакала долго. Лука, встав, подошёл к ней, присел рядом и, обнял ее, едва стихшую.

- Гд...е, хм она хм, сей... час! - тихо, спросила она, заикаясь ещё сильнее.

- Здесь, в Москве... Ты её знаешь! Помнишь, день рождение дочери твоих друзей... Олеси? Тебя тогда познакомили с Екатериной Дашковой!?

- Господи!... Я знала! Я чувствовала! Где! Где сейчас Катя!? - от волнения Лиза говорила очень невнятно, и Лука, скорее догадывался, чем понимал её.

- Завтра, ты её увидишь! Вы, встретитесь, и я обещаю, что никогда больше не расстанетесь! - заверил Лука, помогая ей подняться с ковра. Лиза, всё ещё крепко прижимая к себе Катины унты, пошла к своему креслу, поддерживаемая Лукой и присев спросила:

- Боже, как же я устала от твоего вечного «завтра»!.. Ну почему завтра, что с ней!?

- С ней всё в порядке. Просто, так надо.

- Лука, объясни мне, что сейчас может быть важнее моей встречи с Катей!?

- Прошу тебя, просто пойми и прими это, как факт.

- Ох-х-х! Хорошо. Ну хоть, расскажи, что дальше-то с тобой произошло!?

- Дальше!.. А дальше всё и началось. Ещё в девяносто шестом, появился в моей жизни один человек, которому я очень сильно мешаю жить до сих пор... да и он мне. Вот наша с ним история и явилась причиной того, что в это дерьмо вляпались и вы! - Лука замолчал, виновато глядя на неё.

- Тебе что-то угрожает!? - с тревогой спросила Лиза.

И он, онемел... от неожиданности! Чего угодно он ждал от неё - разочарования, укора, ненависти, новых слёз, а может и истерики. Но, только не этого! Беспокойства о нём!?.. Не о себе, не о дяде и, даже не о вновь приобретённой сестре! А о нём! О человеке, который и привнёс, если уж по большому, все эти беды в их спокойную, благополучную жизнь. Он знал, конечно, что не совсем прав, считая виноватым во всём только себя, но синдром... Этот проклятый синдром «абсолютной» вины!

Разволновавшись, Лука направился в ванную и долго отходил, яростно плеская в лицо холодной водой, словно пытаясь... смыть! Смыть! Смыть... своё поганое прошлое! Но кому, и как это удавалось... Разве что с «уходом», из этой проклятой жизни... в другую... пусть даже в НИЧТО! CAMPIS господа, CAMPIS!

Придя в себя, он пошел в кабинет, достал заветную шкатулку, вернулся к Лизе, и присев рядышком, стал рассказывать дальше:

- Вот...Это шкатулка твоей и Катиной пра-пра-пра-прабабушки, княгини Дашковой. А теперь - ваше наследство... Из-за неё и произошла трагедия с твоей семьёй... принадлежит тебе и Кате, по праву - раскрыв крышку, он высыпал всё содержимое прямо перед Лизой на стол. При виде этого великолепия, она, на минуту забыв про все, восхищенно замерла и недоверчиво удивлёнными глазами, посмотрела на Луку.

- Только одного перстня не хватает. Я его Сашиной жене подарил, за труды, - словно оправдываясь, признался, Лука.

- Дурак! Ты же меня совсем не так понял... Много несчастий они принесли моей семье и, наверное, ещё принесут!.. Продать их надо! А деньги на Катин счёт положить... Мне ничего не надо! У меня всё есть!

- Может ты и права! Но один камушек, не совсем обычный, должен принадлежать Кате - так, княгиня Дашкова завещала, - объявил Лука.

- А что это за камень и, откуда ты знаешь про завещание бабушки!? Лука не заметил, как проговорился. Он не хотел затрагивать тему про отношение её матери Полины с Латыниным, потому что тогда, могло бы выясниться всё остальное, чего Лука не хотел, чтобы Лиза знала. Слишком страшной оказалась бы правда для Лизы и Кати. И, Лука слукавил:

- Ты забыла о моих способностях!

- Ах, да!..- и немного подумав, попросила, - Ты не будешь возражать, если я Катю заберу к себе жить!?

- У неё есть где жить - эта квартира её!- ляпнул Лука, опять проговорившись, -«да, что это со мной, сегодня!? Теперь придётся объяснять - откуда, зачем... А-а-а! Всё равно, рано или поздно придётся всё рассказать, нечего ей голову морочить, надежду дарить... поздно»!

- Как это её!? Каким образом!? - удивилась Лиза, забросав его вопросами. Он, стал было юлить и придумывать что-то, потом сморщился, злясь на себя, и решив всё же рассказать всё,как-то сразу успокоился - «может оно и к лучшему»

-Я ей подарил... мне уже без надобности! Послушай меня Лиза. Только внимательно, не перебивай и не пугайся. Я убийца, Лиза! Я отнял жизни у семерых безвинных людей!.. Я обречённый человек , и, завтра ночью меня, здесь, на «этой» стороне, уже не будет, мне нет здесь места, и я, должен уйти... на долго.. а может и навсегда... Ты знаешь куда, мы с тобой побывали там. - Лука достал сигареты, и не спросив разрешения, жадно закурил. Широко раскрыв, и без того огромные глаза, Лиза смотрела на него тупо, заторможено, качая головой, в долгом - «нет, ты не можешь быть убийцей!!», - не веря ни ушам своим, ни глазам! Лука, понял! Понял, что потерял её! Навсегда! Он этого хотел, он этого и добился!.. И уже, даже как-то зло, не щадя, стал добивать себя до конца:

- Я не нужен здесь никому! Даже матери своей был не нужен!.. Я, Лиза, родился, не нужным этой жизни!.. Хотя, одному человеку я, всё-таки нужен и, то лишь для того, чтоб убить меня! Когда я вышел из зоны, думал сделаю всё, чтобы вместо отнятых мною семи жизней, возродить столько же. А получилось, что кроме страданий, я никому ничего и не принёс!.. Значит Бог, не хочет принимать мои дела... не нужны они ему! Не хочет и говорит, - «Тебе не место здесь»!.. Да я, и сам знаю!.. - Закурив новую сигарету, продолжил Лука,- Вот и решил я... всё отдать, что мне не принадлежи и, уйти... уйти ни с чем, как и пришёл на этот свет... И потом, я это должен сделать, что бы увести зло из вашей жизни, что бы вы смогли остаться и спокойно жить... Знаешь, Лиза, человек, рождается громко плача, а все вокруг смеются, радуются, и если ему удается прожить достойно, всё происходит наоборот, он умирает с улыбкой, а все вокруг плачут!.. Наверное, в этом и есть смысл жизни, которую человечество так долго ищет... Я родился, никто вокруг не смеялся и, уйду, никто не заплачет! Потому что, жизнь прожил - говном! - Лука замолчал и, взяв бутылку со стола, наполнил коньяком фужер для воды, залпом выпил не морщась и, закрыв лицо ладонями, затих.

Лиза плакала... Горько!.. По привычке, беззвучно.

«Вот и по мне кто-то заплакал»... Ты этого хотел!? Сука ты Луканов»! - не щадил себя Лука, глядя на её. -«Неужто Боже, тебе не хватило того, чего ты со мной сделал»!? Ладно, я и это принимаю! Ты знаешь, я, давно зарёкся просить тебя о чём-то... Но сейчас прошу... Умоляю! Не за себя, ты знаешь моё слово, я обещал, и я уйду «отсюда». Ты хоть их не мучь!.. Лизу, Катю! Помоги забыть всё... и, первым меня! Держи своё слово, СТАРИК! ...Он ошибся, подумав, что потерял Лизу! Он сильно ошибся. Тихо встав с кресла, она пересела к нему, судорожно обняла его и, крепко прижавшись, тихо прошептала:

- Не уходи, ты нужен мне!.. Бог простит тебя... потому что я тебя прощаю!

- Это невозможно Лиза! Я должен уйти! Но, если ОН меня отпустит оттуда, я вернусь к тебе! Обещаю!., поздно уже, пойдём я покажу, где ты сегодня спать будешь...- и взяв Лизу на руки, как часто брал Катю, он понёс её в спальню, и положив на кровать, прошептал:

- Это Катина спальня... Вы сегодня во сне встретитесь!.. Спокойной ночи!

- Не уходи!.. Останься со мной! Оставь мне сына!.. В залог!.. Я знаю - тогда ты, обязательно вернёшься! Мы с сыном, будем ждать тебя! Очень! И ты вернёшься!.. Если сможешь уйти! Уйти, чтобы вернуться! Но если сможешь, не уходи, прошу тебя!- Лиза, взяла его руки и губами прижалась к ним, в долгом, долгом поцелуе.