Если вы спросите у него, умеет ли он летать?

 

Он ответит вам – да!

- Глупо, невероятно. Нет, скорее просто глупо и самонадеянно.

 

Но, как каждый любознательный и умный человек, спросите с ухмылкой: ну и как он это делает?

Он прикасается к любви.

 

Очередной ненормальный альтруист – пронесется в ваших мыслях, а позже прозвучат слова – так понятные каждому из вас, но, извольте, абсурдные:

К какой любви?

 

Это вызовет нескрываемую улыбку на моем лице. И я отвечу понятной людям тавтологией : к настоящей.

 

Следующий ваш вопрос угадать несложно. Он логичен: как – прикасается?

Верит в человека.

И поясню опять же тавтологией – в доброго человека.

 

В какого человека? Спросите вы, невольно ставя самих себя в неловкое положение.

В ЧЕЛОВЕКА! – Способного любить, прощать и верить.

 

Как прощать? Всех прощать?

Всех!

 

И обидчиков, и изменников, и убийц?! – ярость от сопротивления, на ваш взгляд, очевидному будет становиться все менее скрываемой.

 

И убийц своих детей – таким же спокойным тоном постараюсь ответить я.

 

Бред! Невозможный, невероятный бред. Ты сумасшедший! Псих!

Как простить того, кто убил! Ты понимаешь – УБИЛ! – твоего сына?!

Руку пожать?! Нет.

Бред.

 

Так же, как простил тебя Он. Тогда. Две тысячи лет назад.