«скажите мне как художник художнику – вы рисовать умеете?»

 

Любовь к книгам - это диагноз!

Весь мир видится сквозь паутину книг! Ими все мерится и оценивается. С ними спишь, ешь, едешь в метро, ходишь как зомби, не отрываясь. Потом о них думаешь, временами они снятся, во сне допридумываются и извращаются.

Если попал в такую ловушку – уже не выбраться! Болтаешься, как муха в паутине.

С некоторыми книгами жить колко и некомфортно. Раньше я их не бросала. Сейчас стала.

Несозвучное порою не дочитываю. С созвучным обидно расставаться! Но что поделать, на втором круге ощущения не так остры…

А потом, после книги, наступает еще одна беда: хочется высказаться «по поводу…» и без…

 

Недавно столкнулась с двумя мирами…Противоположными, но притягивающимися друг к другу. Как и все противоположности, объединяющиеся своей разностью.

Как странно… По какой причине мы выбираем книги? Почему я выбрала именно эти, а не другие – Марк Шагал « Моя жизнь» и Курт Воннегут «Времятрясение». И почему так одновременно?

Но выбрала в «тему». Два жизнеописания, приоткрывающие завесу повседневной жизни гениальных людей. Книги на одинаковую тему, но совершенно противоположные по внутренней энергетике!

Литературовед я никудышный! И рецензии писать не собираюсь. И вообще на несовершенства или совершенства стиля мне глубоко плевать. Главное - это то, что лежит между строк, что чувствуется. Послевкусие – это и есть кульминация всей книги! Стиль же редко превращается в шлейф…Потому что он всего лишь один из ингредиентов. Им можно восхищаться, но это лишь форма, имеющая важность только здесь и сейчас, но не потом…

Послевкусие от книги - эффект долгоиграющий, он потом еще долго «настаивается» и концентрируется в подкорке. Это как реклама. Сначала раздражает, потом к ней постепенно привыкаешь и «ловишь» информацию, потом о ней забываешь, и вот, начинается стадия, когда она работает над тобой, когда она приобрела истинную власть. Так и книга. Работает после, а нет тогда, когда въедаются в подробности стилистики. Когда уже началась работа, мы и не замечаем, как близкие по духу книги так или иначе формируют наши внутренние постулаты.

 

«Времятресение» мне не понравилось. Сугубо субъективная оценка. Такое ощущение, что мир виден только вдоль и поперек. События, встречи, реалии. Есть отношения к ним и мысли по поводу. Есть повествование, причем, идеальное и по форме и по содержанию.

Но такое ощущение, что все лежит на плоскости и не дышит. Сюжетики, отрывчики, частички, логика, идеально выстроенная мозаика. Все слишком «гладенько»! Как на «отфотошопенной» фотографии. Мне сложно видеть мир таким.

Хаос и несовершенства Шагала оказались для меня объемнее и гармоничнее. Они дышат, звучат, искрятся, пробивают на слезу, умиляют своей наивностью, местами поражают своей серьезностью. Написано искренне, хаотично, эмоционально и живо. И ты начинаешь жить вместе с этим, соглашаться или спорить, симпатизировать или не принимать автора. Просто хочется рядом с этим быть.

Такая проза как настоящая картина! Каждый мазок в которой, будь он совершенен, или нет – жив!

 

А для кого-то такой унисон случится с Воннегутом, или «отфотошопенной» прозой, а Шагал вызовет ощущение неправильности и дискомфорта.

Мы живем каждый на своем полюсе.

Эти два полюса я для себя определила фотографичным сознание и картинным сознанием. Может быть, об этом уже и говорил кто-то когда-то, какой-нибудь ученый психолог. Людям часто приходят в голову одинаковые мысли, совершенно независимо! И мы любим преимущество первых, мы не позволяем думать остальным, и если одному уже пришла когда-то мысль, считается, что другие с него «слизали»,и неважно, что «слизывающие» знать не знали того, кому всего-навсего повезло быть первым. Хотя схожие мысли в диалоге только обогащают друг друга!

Наверное, кто-то говорил и это тоже еще до меня…И это здорово!

 

Фотографичное сознание видит мир, соответственно, как фото. Остановившийся, зафиксированный миг, выхваченная картинка, чаще всего совеем не живая, какие бы шикарные краски она не передавала. Статика!

Картинное сознание видит все в движении. Когда смотришь на картину, видно – как она живет, как ложился каждый мазок на ней, как работала рука художника.

А если бы он этот мазок сделал другим цветом или вообще его не сделал? А если бы…

И картина приобретает новое значение, новую видимость. Новую жизнь…Чем больше зрителей – тем больше у нее жизней!

Такое сознание всегда видит движение, смотрит не «на» изображение, а «сквозь» него. Иногда его дорисовывая.

 

Фотографично видеть – не так сложно, а вот видеть в движении и «сквозь» доступно лишь истинным художникам, художникам не здесь и сейчас, а в душе, во всех своих жизнях и проявлениях!

И не важно, умеем мы рисовать или нет! Главное – наличие воображения.

 

Строить логическую мозаику или создавать картину, фотографировать или рисовать – это ни хорошо, ни плохо…

Просто разное, как и все мы. Бесконечная цепочка комбинаций.

 

Но мне всегда были понятно лишь то, что можно видеть в движении, улавливая все изменения текучего мира.

Мозаика из кадров, событий, мыслей, тезисов для меня сложна, если в ней нет движущихся, скрытых и мистических связей. Если нет возможности додумать, дорисовать, довоображать. Если слишком поработали и умертвили «фотошопом».

 

Вот такое настроение и болтологию вызвали у меня Шагал и Воннегут! Если книги затронули что-то и заставили думать и писать – значит, они очень хороши. Не зря живут в своих противоположных пространствах!