И нет здесь брода, я просто лезу Без страха в воду, в житейский омут. Он тянет, крутит и ноги вязнут В рабочих буднях. А в сердце голод. Лишь ноты вяжут. И это повод, Чтоб плоть терзая, зверела похоть… Но нет смирения; в сердце голод! Любимой нет!`` У порога старость. Аккорды режут, в словах живое. Работой стал этот нотный ворох. Сегодня всё о любви чужое. Совсем чужое…`` - Для сердца порох. Лишь спичку чиркни, и я свободный Кого-то, может быть, повстречаю В одежде белой, в тиши смиренной. Глазами встречусь за кружкой чая. А там, Господь мне в глаза презренно: «Себя караешь стезёй надменной…» |