Вступление

 

Про жизнь людей писал я много.

Теперь взялся другой дорогой

Пойти: отбросив современный

Торговый мир и мир военный,

Про динозавров написать.

А что? Поставим время вспять.

Итак, в далёкий, но святой

Период ранне-меловой*

Жил Дайнтри Шнеллер. Мой герой.

Он – трицератопс* молодой.

Не всем он, может быть, известен,

Но вам, надеюсь, интересен,

И потому я свой рассказ

Представлю тотчас же для вас.

 

Предыстория

 

Путь Дайнтри начал, когда он

Покинул свой родной каньон,

Когда там засуха стояла,

И все – от велика до мала

Её кляли. Как нить накала,

Земля, иссохшись, обжигала,

И трещины по ней узором вились.

Верхушки деревов дымились,

Свернулись листья на кустах,

До лужи озеро мелело,

И превращалась на глазах

В ручей петляющий ревьера*.

И Дайнтри понял – шансов нет,

И в край другой направил след.

Никто его не понимал,

И, оставаясь, погибал,

И думал, в очи смерти глядя:

«Всё лучше, чем идти куда-то».

 

И он в пути. По дну каньона

Он шёл. Вокруг – крутые склоны.

И вот полуденной порой

Остановился пред скалой –

Она каньон перекрывала.

Знал это Дайнтри поначалу.

Никто из жителей каньона

Её пройти не рисковал,

Все говорили, что мудрёно:

«А вдруг лавина? Вдруг обвал?»

Но Дайнтри начал переход.

Он смог. Он сделал первый ход.

На третий день, весь измождённый,

На пик вершин поднялся он,

Внезапно понял, что спасён,

И бриз, от моря донесённый,

Его свалил. Лишь через час

В нём жажда полностью пропала.

И Дайнтри встал и бросил глаз

Назад, на мрачные увалы.

Вдали отдался слабый стон,

И всё. Навек замолк каньон.

 

Спустившись, Дайнтри в лес попал.

Жаль, раньше про него не знал!

Зелёный лес, плато по краю

И горный ряд вокруг плато

Прекрасный вид образовали,

И море рядом берег брало –

Лишь пожелать мог Дайнтри то!

И начал жить он жизнью праздной,

Но так как хищников там разных

Водилось много, то, не скрою,

Он вскоре выучился бою

И мог сказать, что не напрасно

Покинул свой каньон злосчастный.

 

Глава 1

 

Однажды ясным летним днём

Он на холме стоял, и в нём

Душа играла, как волна.

Светлела радостью она,

И нет предчувствий никаких,

И смолкла память дней былых.

Но жизнь является сложней,

Чем представление о ней.

И часто так, когда почти

Преграды убраны с пути,

Вдруг возникает долгий ряд

Других, неведомых преград.

 

Раздался шелест за спиной,

Тяжёлой созданный ступнёй,

И Дайнтри это уловил,

И обернулся и застыл.

Тираннозавр* пред ним стоял,

Непримиримый, злобный враг,

Гроза ночей, извечный страх.

В глазах блестел его оскал –

Победу хищник предвкушал.

Знал Дайнтри: с ним не совладать,

И оставалось лишь бежать.

С холма спустился быстро он,

И тут же выложил все силы,

И в голове раздался звон.

Но скорость Дайнтри подводила.

 

Хотя мелькали за спиной

Деревья линией сплошной,

Кусты навстречу проносились,

Склонялась до земли трава,

Но над спиной уж опустилась

Тираннозавра голова.

Последних сил бросок неясный…

Но вдруг плато увидел он.

Отвесный ряд, на спуск опасный,

Спас жизнь ему, и счастье в том!

 

На то плато тропа вела,

И Дайнтри шанс она дала.

Наверх её он вмиг взбежал,

А хищник вслед за ним шагал,

Но он не знал, что пред горой

Тропинки рушатся порой…

Земля скользнула под ногой,

Подъём посыпался камнями,

И враг упал, блеснув зубами.

Разбился он, и через миг

Осела пыль, и вид возник:

Тропа обрушилась до края!

И Дайнтри долго размышлял,

Назад пути не понимая –

Ведь он плато совсем не знал.

Песком заброшенных утёсов

Каньон напомнился ему,

И Дайнтри понял без вопросов:

Остаться здесь – пропасть во тьму.

 

Глава 2

 

Погоней вымотан, без сил,

Он долго по плато бродил,

Но зной, туман и яркий свет

Свели старания на нет.

Двоиться начало в глазах,

В мозгу сплелся из мыслей кружев,

И потерпел бы Дайнтри крах,

Но он пещеру обнаружил –

Она чернела между скал.

В пещере Данжер обитал,

Анкилозавр*. В миру – незнаем,

В боях – опасен и отчаян,

Насчёт же мыслей – он всегда

Насквозь прозрачен, как вода.

Он жил угрюм и одинок,

К общенью сильно не стремился,

И исключительно не мог

Никто войти в его границы.

 

…В пещеру Дайнтри заходил.

Прохлада! Он мечтал об этом!

Но тут он Данжера заметил.

Тот глаз с него не отводил,

Напротив сумрачно стоял

И наконец вопрос задал:

«Ты кто?» «Я Дайнтри», - был ответ.

«Уйди, тебе здесь места нет», -

С угрозой Данжер произнёс,

Но Дайнтри будто не слыхал

Тех необдуманных угроз,

И места он не покидал.

Да нет и выхода другого!

Попасть под луч жестокий снова –

Не вожделённое желанье.

А Данжер, видя неслушанье,

К чему он непривычен был,

Вмиг силу применить решил.

И друг напротив друга стали.

Бой недалёк. Но их прервали.

 

…На скалах у прибойной кромки,

На неспокойных и крутых,

Дробящих смелость на обломки,

Родился там и вырос Штык.

Он птеродактиль* был обычный,

Характер честный и прямой,

Но, закалившись на отлично,

Превозгордился он собой.

Он жил, в сраженьях прославляясь

И поминутно восхваляясь.

Жизнь не могла предстать иначе

Штыку. Он был солдат удачи.

В тот день, для многих переломный,

Он над плато вояж свершал,

За Дайнтри долго наблюдал,

Вопрос решить пытаясь спорный:

Сразиться с кем? И жажда боя

Сыграла в нём горячей кровью.

Желая битву учинить,

Дуэль он смог остановить.

 

Глава 3

 

Штык опустился перед входом,

Чуть подняв пыль своим крылом,

И с вызовом промолвил он:

«Я пролетаю мимоходом

И слышу рядом битвы шум.

Когда возьмётесь вы за ум?

Ведь прежде драки меж собой

Сразиться надобно со мной!»

Спокойно Данжер обернулся,

И без различия столкнуться

Он был с обоими готов.

Молчанье – хуже всяких слов.

Но Штык не усмотрел плохого,

Легко привыкши побеждать,

Не знал противника такого,

Который мог отпор бы дать.

И слишком поздно понял он,

Что на земле лежит сражён.

Он смят, разбит на смех врагам,

И слава падает к нулям!

 

Штык был весьма ошеломлён.

Ведь до сего момента он

Себя с грозой отождествлял,

Бои заранее считал…

Вся жизнь теперь казалась сном.

И Штык поднялся кое-как,

Причину выложил атак,

Поклон отвесил и взлетел –

Искать по свету новых дел,

За славу снова воевать.

А вдруг вернётся всё – как знать?

А Дайнтри вслед ему смотрел.

 

Недвижно долго он стоял

И тихо про себя сказал:

«Летает он, но как летит!

То проймою крыло висит,

То затрепещет, упадёт.

Где горделивое паренье?

Где пафос, радующий зренье?

Во что он превратил полёт!»

А Данжер вдруг ему ответил:

«Я тоже это заприметил.

Он здесь – гордец, а в небесах – слабак.

Пойдём на мир?» «Пожалуй, так».

 

Они сработались друзьями,

И Дайнтри краткими словами

Всё Данжеру обрисовал,

Затем дорогу показал…

Немного времени прошло –

Они стояли на откосе.

Пока ещё не рассвело.

Вблизи раскинулись утёсы,

Откеле враг жестокий пал…

Лес перед ними расцветал.

Верхушки отблеском играли,

И вот поляны свет залил…

Лес расстилал такие дали!

Так недоступно близок был!

Плато под солнцем осветлело,

Каймою море заблестело,

И Дайнтри думалось порой,

Что стоило пройти всё это,

Чтоб увидать перед собой

Часы блестящего рассвета!

 

Глава 4

 

Заря прошла. Вернулся зной.

Давило солнце, пыль дрожала.

Друзья дорогу вниз искали,

Сражаясь с яростной жарой.

Хоть надлежало отступиться,

Но Данжер не хотел смириться,

Увидев раз – не мог терять.

Жизнь дорога, легко понять,

Но перед близкою мечтой

Отходит жизнь на план второй.

И вот нашли пологий склон.

Он был ложбиной заслонён

И неприметен издали,

Но в их глазах – как ось земли.

Как только на него ступили,

Вдруг полыхнуло ветерком,

И зной исчез, растаял он,

Погибнув в собственном бессильи.

Они спустились. Этот миг

Им в память навсегда проник.

Был Данжер радостен, растерян,

И, в окончаньи бед уверен,

Мир снова Дайнтри свой встречал

И счастью должное признал.

 

Минута эта так легка!

Но время перейти к другому,

Не идеальному – дурному

Герою моего стиха.

Хоть он и трицератопс был,

Но с Дайнтри сильно различался,

В лесу родился он и жил,

По жизни Ларсеном прозвался.

Его развилось самомненье

Уже высокое с рожденья.

Заслуг особых не имел,

Но быть легендою хотел,

И выше всех себя считал,

Других – надменно презирал.

Да, Ларсен был умён, практичен,

Но самомнением отличен,

И это он усугубил,

Когда идею заложил,

Мол, «трицератопс – высший вид,

Любой другой – сама отсталость».

Таким девизом жизнь слагалась,

Что идеалу не прельстит.

 

«Не всем доступное прозренье

Явилось мне забытым днём.

Наш род достойный, славный, древний,

Неколебим и вечен он.

Иные миру не нужны,

Они ошибкой рождены,

И ради счастья землю мы

От них освободить должны», -

С такими Ларсен со словами

Предстал пред нашими друзьями,

Согласный ожидал ответ,

Готовясь Данжера потом

Сразить с союзником вдвоём,

Но Дайнтри молвил: «Это бред –

Не знать с приятелем обид

И бросить вдруг за внешний вид.

Глаза обманывают нас,

И встречи лгут от часу час».

Идейник сразу отстранился,

Косясь на Дайнтри, прошептал:

«Презренный, с низшим ты сроднился,

Весь наш великий род предал,

Умри ж». И он атаковал.

 

Глава 5

 

В то время Штык летел над лесом

И размышлял о прошлом дне,

Склоняясь под пораженья весом.

Вдруг видит битву на холме.

Сражались трое. Двух он знал.

Тогда, сойдясь в пещере с ними,

Он бой без боя проиграл.

Момент на месть давался ныне!

Штык ринулся в атаку было,

Но что-то вдруг остановило.

Он в битвах славу добывал,

Глаза в глаза, страстей накал…

Что даст ему победа эта

Из-за спины и против света?

 

…Вот Данжер рухнул, обессилев

От впечатлений и борьбы,

Такие виражи судьбы

Ему случились не по силе,

Меж тем как яростный фанат

Разил уверенно и хладно,

От превосходства пьян и рад.

И в этой схватке беспощадной

Лишь Дайнтри разум сохранял,

Ловя привычные картины,

Но, злобой Ларсена теснимый,

Он принуждённо отступал.

Идейных возгласов поток

Дробился музыкой о скалы…

Да, Ларсен был неправ, но кто

Его сломает идеалы?

 

И Дайнтри смог. И он восстал,

Он под ударами держался,

Глаза сверкали, взгляд блистал…

Над силой властвует мораль!

Внезапно Ларсен испугался.

Он, без сомненья, был сильнее,

Он побеждал, но в этот миг,

Он отшатнулся и поник,

В глаза противнику не смея

Взглянуть. Он проиграл духовно!

Дыша озлобленно, неровно,

Он развернулся и бежал.

А Дайнтри взмыленный стоял,

Изранен… Но не побеждён!

И Данжер, выправясь, заметил

В его глазах неистовый огонь,

Невольно восхитившись этим.

 

…Такой борьбы, такого боя

Штык не встречал до этих дней.

Не принимаемый собою,

Душой проникнувшись сильней,

Он снялся с места и поплыл

За горизонт. И долго был

Он виден в синеве родной –

Один, как точка на прямой.

 

Глава 6

 

Отжав событий ряд богатый,

День тихо близился к закату.

Лес тёмен был, вершины гор

Сложились в меркнущий узор.

Лишь побережье слабый свет

Ещё держал. Луна скрывалась

И между облаков терялась,

В воде оставив бледный след.

Слегка волнилось моря лоно,

Играли блики на воде…

Вдруг тень скользнула вниз по склону

И вновь исчезла в темноте.

 

У моря, на краю обрыва,

Недвижно, тихо, молчаливо

Стоял в раздумьях наш герой,

Недавний вспоминая бой.

Он Данжера в лесу оставил

На отдых и поправку ран,

А сам сюда свой бег направил –

К величью, к тишине, к видам.

И здесь, в объятиях природы,

О встрече Дайнтри размышлял –

Кто Ларсен? Что его порода?

Что за идеи он метал?

А волны уходили в скалы,

И всё спокойствием дышало…

 

И здесь удар его настиг!

Земля в глазах перевернулась,

Момент падения возник,

Обрыва кромка ног коснулась…

Срываясь, он нашёл вниманьем

Того, чьим явственным стараньем

Ему готовился покой

Под безмятежною водой.

То Ларсен был. Безумец злой,

Он в честной битве пораженья

Забыть не мог и жаждал мщенья.

И ныне, наслажденья полн,

Считал, что отыгрался он.

 

Но Дайнтри всё же устоял!

На скользком склоне, над волнами –

На жизни невесомой грани

Он равновесие сдержал!

Что помогло ему тогда?

Инстинкт, фортуны ли посланье,

Иль собственная правота,

Иль выжить вечное желанье?

Застыв на миг под напряженьем,

Вознёсся в небо он в прыжке –

И приземлился на песке.

А Ларсен, видя то спасенье,

Зажёгся гневом безрассудным,

Затрясся, дико закричал…

И что-то лопнуло над грудью.

И в море он с обрыва пал,

Исчезнув навсегда в воронках…

А Дайнтри прошептал негромко:

«Он выбрал сам», - и бросил взгляд

На угасающий закат.

 

Примечания:

 

Ранне-меловой период – один из периодов наибольшего расцвета динозавров.

 

Трицератопс – трёхрогий травоядный динозавр с костяным «воротником» вокруг шеи.

 

Ревьера – река (франц.)

 

Тираннозавр – большой хищный динозавр.

 

Анкилозавр – «закованный» в броню травоядный динозавр с «булавой» на хвосте (в качестве оружия).

 

Птеродактиль – летающий ящер.