Мой сентябрь, непривычно усталый и горький, собирается уходить. Оглянулся вокруг, посмотрел зорко - ничего б не забыть. Тонкий росчерк, на школьной доске мелом. И изволь отвечать… Научиться б великому делу – научиться молчать. Это мое лето постарело и устало вместе со мной. Это мое лето на прощанье кивнет головой. Словно ветка в набухшем дождем безвременье, сиротливо качается взгляд. В словаре не отыщется слово «прозренье», не подскажет о нем листопад. И кивает болванчиком мне, ни о чем уже не говорящий сюжет: теплый дом, сытный стол за плечом, и обратный билет. Это моя осень разрешенья не спросит, уйдет на покой. Это моя осень на прощанье помашет рукой. Я когда-то на крыше стоял и не верил, что на самом деле любим. Я ломал и чинил, и захлопывал двери, не терпел солнца и любил дым. Я ни сколько не вырос, я не стал смелым, и не знаю, как надо жить… Научиться б великому делу – научиться любить. И зима настанет, и устанет сама от себя, как и я. И покинет снова терпкий узор бытия. Как и я. И навалится день, и прогонит тьму прочь, в свете солнца я буду пустяк. И бежать будет снова по пальцам ночь, пальцы будут кровить, выводя знак. Я ушел бы немедля, если б знал, что творец различает – где кровь, где вода… Научиться бы мне, наконец, уходить навсегда. Но в эту весну я возьму глину – и заскрипит колесо, я не бог - нужны мне и вода, и песок. И если повезёт мне – камнем рухну в небесную гладь, и тогда уж точно, мне будет что рассказать. |