Когда-нибудь вернусь и долгими ночами свой слушать буду пульс, не найденный врачами. Я буду оживать, затянутся все раны, и скрипнет вдруг кровать - я набираю граммы. Откроются глаза - увижу запустенье: я не успел сказать, что верил в воскресенье. Мне надоест в углу голодный шорох мыши, и я опять умру под пьяненькое: «Выжил». |