Гордым осенним утром, споря с листвою о тяготении, как о награде; наедине с целым миром, в толпе с собою, как штандарт на параде; всем заметен, но молчалив и безволен день наступает. Этим мой город словно бы недоволен - из под ног пропадает. Я домосед, только дом у меня огромен. Я бы сидел на месте, да нету места. День наступает - ярок, велик, нескромен... А где-то ведь есть Мацеста. Где-то там, на Черноморском прогибе, волны как необъезженные мустанги, и в толще воды скрыта нелепая гибель испытателя акваланга. О, моя Женщина, я у твоих коленей замер, поверь, хоть меня и не видно. Я постигаю мрачную мудрость растений - молчаливую преданность. Мне не обидно что ни слова нельзя сказать во благо истины мглистой. Так что скрипи, перо, и терпи, бумага записки натуралиста. |