— Наконец-то мы встретились в Каире! Я уже не верила, что ты когда-нибудь вырвешься! — повернувшись ко мне, тараторила по-русски Нелли, к небывалому недоумению таксиста. Дело в том, что моя подруга из смешанной русско-египетской семьи. Но так как египетские гены во внешности девушки взяли верх над славянскими, ее прекрасное владение русским всегда вводило в ступор, как египтян, так и иностранцев. Нелли работала экскурсоводом, и ее экзотическая для славян внешность: волнистые, черные как смоль волосы, смуглая шелковистая кожа, горящие темно-карие глаза — никак не клеилась в сознании туристов с родной русской речью, которая лилась из ее уст, как песня, так же легко сменяясь при необходимости арабским звучанием.

 

Мы познакомились с Нелли несколько лет назад, когда я приехала в Каир с очередной туристической группой, а она была нашим экскурсоводом. Нелли была выдающейся личностью, по всем параметрам. При росте метр восемьдесят, она была большая, как Пирамида Хеопса. Туристы могли забыть сфотографироваться на фоне египетского музея, но фото с Нелли — было в альбоме у каждого ее подопечного. Еще бы, она сама была настоящей достопримечательностью. Причем ее интеллектуальные данные не уступали внешним. Она не просто говорила по-русски, что для многих египетских гидов часто — достижение уже само по себе. Она рассказывала. С упоением. Меняя голоса и выражения лица, в ролях. О Египте, древнем и современном. Казалось, не было такого вопроса, на который бы она не знала ответа. Туристы влюблялись в нее. Не с первого взгляда. Нет. Постепенно. И под конец экскурсии ее боготворили, как величественную Хатшепсут, Клеопатру, Нефертити и Аллу Пугачеву в одном лице.

 

После той экскурсии мы стали переписываться, созваниваться и даже сдружились, но встретиться никак не получалось. Я променяла туристов на офисную работу и пару лет безвылазно сидела в своем офисе в Хургаде. Но вот долгожданный момент настал, наши выходные с Нелли совпали, и я смогла вырваться в Каир на пару дней. Сидя рядом с ней в такси, я уже не сомневалась, что время мы проведем интересно.

 

— Итак, подруга, какие у нас планы?— прозвучал риторический вопрос Нелли.

 

Риторический, потому что спросила она просто из приличия, чужие планы ее никогда не интересовали, у нее всегда был свой план. На любой случай. Но это я поняла немного позже.

 

— Я хочу посмотреть Цитадель, мечеть Мухамеда Али, пирамиды в Саккаре, — начала перечислять я, — можно еще Фараонову деревню, Каирскую башню и...

 

— Так, стоп, — перебила меня подруга, — у тебя планы, как у Александра Македонского, может еще съездим в Файюм и Суэц?

 

— Класс, я только за! — обрадовалась я такому фееричному предложению.

 

— Кто бы сомневался! — поплыли зигзагом брови-ниточки Нелли. — Но у нас всего два дня — это раз. Плюс тебе еще надо уделить время родственникам. И два — мы на отдыхе, ты не забыла? Не — ты, а — мы. А я кем работаю? Экскурсоводом, правильно. Значит, на отдыхе экскурсии я не провожу. Посему программа отдыха у нас будет ПШШ!

 

— ПШ... что? — переспросила я.

 

— Расшифровываю для непонятливых: парикмахерская, шейпинг, шоппинг и, естественно, посиделки в каком-нибудь симпатичном ресторанчике! Чисто женская программа отдыха!

 

— Нелли, я что, пятьсот километров проехала, чтобы в парикмахерскую сходить? — разочарованно переспросила я.

 

— Возражения не принимаются, — безапеляционно заявила Нелли, и я подумала, что какой-нибудь Рамзес Тутмосович точно был ее далеким прадедом, потому что, с таким напором, не только армию хеттов можно было сломить, а отчебучить что-нибудь и позначительней.

 

Я обиженно отвернулось к окну. В поле моего зрения попали улицы Каира, которые, как обычно, были переполнены транспортом. Движение по городу казалось нескончаемой пробкой, причем между машинами и автобусами непонятным образом затесывались повозки с ослами, велосипеды, тележки, лошади и пешие продавцы всякой всячины. Светофоров на дорогах практически не было, и каирцы без тени волнения перебегали многополосные автострады в любом нужном им месте. Дистанцию водители даже не собирались соблюдать, и автомобили то и дело бесцеремонно влезали в личное пространство друг друга, казалось, что они своими крыльями практически почесывают бока друг другу. Неудивительно, что после такого тесного общения многие авто пестрели подбитыми глазами-фарами, вмятыми боками и ссадинами-царапинами с облупившейся краской. Хотя владельцев автомобилей, казалось, это ничуть не смущало, и они по-прежнему, что есть силы, жали на газ-тормоз, втискиваясь во всевозможные щели и обгоняя друг друга при первой возможности.

 

Каир, как всегда, поражал ужасной загазованностью, а еще своими исполинскими размерами. Красивые высотные здания чередовались с обшарпанными многоэтажками, каждый клочок земли в Каире был застроен. Причем иногда складывалось впечатление, что архитектор города очень часто уезжал и, пока его не было, каирцы строили свои дома, где заблагорассудится. Попадались районы, в которых высотные дома были построены менее чем в двух метрах друг от друга, и казалось, если люди из соседних многоэтажек откроют оконные ставни, то смогут здороваться с соседями из дома напротив за руку, не выходя из своих квартир. Но стоило такси проехать еще пару кварталов, как улицы вдруг становились широкими и озелененными, а дома впечатляли продуманностью планировки. А за новым поворотом опять появлялись допотопные хижины или высотки, построенные из кирпича-сырца и уныло жавшиеся друг к другу. И только обилие ажурных зданий мечетей, как прекрасные жемчужины рассыпанных по всему Каиру, спасали подпорченные впечатления от непричесанности города.

 

Мои раздумья прервал голос Нелли:

 

— Лана, если не хочешь программу отдыха для лейдиз, без проблем! Я ведь пошутила! Достопримечательности, так достопримечательности, — пошла на попятную подруга.

 

— Да, нет, — вдруг оживилась я, — знаешь, мне даже интересно окунуться в повседневную жизнь Каира!

 

— Правда?

 

— Абсолютно! Достопримечательности подождут. Тем более, главное я уже видела.

 

— Уррааа! — схватила меня в объятия и принялась чмокать в щеки Нелли. — Тогда в beauty saloon?

 

— Хорошо, — согласилась я, — но стричься я не буду. Я просто с тобой, за компанию!

 

— Как хочешь!

 

Через десять минут, такси подъехало к трехэтажному торговому центру в Фесале.

 

Мы с Нелли поднялись на последний этаж, прошли по длинному коридору мимо магазинов, в витринах которых красовались свадебные платья, затем вдоль ряда салонов красоты и свернули в одно из помещений. Первые двадцать минут я не могла понять — действительно ли мы попали в парикмахерскую? В салоне было так шумно, что казалось, будто мы находимся в самом центре крупнейшего каирского базара Хан Эль Халили.

 

Еще через несколько минут пришло понимание того, что большая часть посетительниц, где-то девушек двадцать, были невестами, которых готовили к торжеству. Они сновали из салона в салон, шурша пышными платьями, по всему этажу. Движение не прекращалось ни на секунду: девушек подстригали, красили, причесывали, делали макияж, татуаж хной, маникюр, педикюр, одевали в свадебные наряды, обвешивали аксессуарами. За всю свою жизнь я, наверное, видела меньше невест, чем сейчас в одной небольшой парикмахерской. Один только этот салон моментально развеивал миф о недостатке женщин в Египте. Женская масса, несмотря на невесомые наряды, давила со всех сторон. Я даже подумала, что туристов посещение такой парикмахерской впечатлило бы не меньше экскурсии к Пирамидам.

 

Еще мне пришла в голову мысль, что если бы на Украине подготовка к свадьбе проходила в подобных условиях, то пятнадцать невест из двадцати расстроились бы и поняли, что роль королевы бала достанется в этот самый важный и долгожданный день кому-то другому. И что почувствовать себя самой красивой и желанной невестой в окружении такого количества конкуренток просто невозможно.

 

Девушки-невесты, осаждавшие салоны красоты этого небольшого торгового центра, были всевозможных форматов: стройные — пухленькие, высокие — низкие, слегка смуглые — темнокожие, красивые — симпатичные не очень — одним словом, разные. От их обилия у меня рябило в глазах. Платья, видимо, взятые на прокат в этом же торговом центре, кое-как сидели на фигурах, хотя недостатки кроя с лихвой скрывали пышные оборки, вышитые цветы и блестки замысловатых аппликаций. Прически у всех невест были похожи. Парикмахеры — в основном мужчины — без особого вдохновения и даже немного раздраженно и устало выравнивали феном волосы очередной клиентки, затем собирали их в высокий хвост и раскаленными на открытом огне щипцами закручивали их в прядки. Затем «ассистент парикмахера», оказалось, что и такой есть, подогревал остывшие щипцы на открытом (!) огне и передавал инструмент «мастеру», который размеренно и не спеша продолжал крутить локоны на очередной женской головке. А «вечный огонь» возле кресла каждого мастера все горел, горел и горел. И поток невест не заканчивался.

 

Самое интересное, что ни количество невест, ни шум, ни очереди, казалось, не могли омрачить радость ни одной из девушек. Самодовольство и торжество превосходства светилось на каждом без исключения лице, казалось, все присутствующие были счастливы, и радость передавалась всем вновь входящим в эту обитель райских дев посетительницам. Я тоже прониклась этим чудесным состоянием эйфории и сидела, улыбаясь, несколько часов подряд, пока Нелли делали прическу.

 

— Обалдеть! Никогда не видела ничего подобного! Ты знаешь, мне начинает нравиться твоя программа отдыха! — делилась я впечатлениями с Нелли, — Ну что, теперь по магазинам?

 

— Не совсем. Так и быть, поедем... — довольно поправляя уложенные прямыми прядями волосы, задумчиво произнесла Нелли, — в Фараонову деревню. Хочешь?

 

— Очень!

 

— Тем более здесь недалеко!

 

Через полчаса мы уже плыли по Нилу на плоту вдоль фараоновой деревни. Плот был оборудован несколькими рядами мест для зрителей, а из стерео-колонок звучал голос виртуального гида. Экскурсия была поистине необычной. Нил, живые заросли папируса, статуи древнеегипетских божеств вдоль Нила, пение птиц, и мы с Нелли — вдвоем на плоту: как ни странно, больше зрителей не было. Суета и суматоха, неизбежные и вездесущие спутницы Каира, остались на берегу, вместе с современным мегаполисом. Мы перенеслись в мир Древнего Египта. Воды Нила, как магическое зеркало, выплеснули на землю отражение былой жизни. Древнеегипетский крестьянин, удерживая плуг, тяжело ступал за буйволами, вспахивая землю. Изящные девы ткали одежды, мумификатор готовил тело умершего к вечной жизни, гончар обжигал глиняные горшки, мастер при помощи пресса и дощечек превращал живые растения в нетленные свитки папируса, рыбак забрасывал невод в реку... — актеры на берегу неустанно разыгрывали перед нами сценки из повседневной жизни их далеких предков. А плот все плыл по реке, открывая нашему взору удивительное прошлое великой цивилизации.

 

Сойдя с плота на остров, мы еще какое-то время наблюдали за кипящей жизнью «древних египтян», фотографировались с актерами, удивительно похожими на людей с настенных росписей древнеегипетских храмов и гробниц. А затем с огромным удовольствием, для фотографии, сами перевоплотились в древнеегипетских цариц в специально оборудованном в Фараоновой деревне фотоателье, облачившись в синие туники, открытые сандалии, черные парики с прямой челкой, золотые короны, диадемы и пояса, поблескивающие разноцветными «драгоценными» камнями. Местный стилист, твердившая о необходимости фараонского макияжа, завершила образ, нарисовав нам с Нелли длинные черные стрелки в уголках глаз. Взобравшись на золоченную колесницу, с царственным видом, позируя фотографу, я чуть не прыснула со смеху, рассматривая Нелли в костюме царицы, предусмотрительно оставшуюся внизу. Подруга в ответ одарила меня ироничной улыбкой, прекрасно понимая, что мы с ней в паре, даже в этих царственных нарядах Клеопатры и Нефертити, скорее похожи на Дон Кихота и Санчо Панса. Правда, упитанным как раз был Дон Кихот, а Санчо — наоборот — тонким, как египетский тростник. В общем, повеселились мы от души, и даже через час, зайдя в кафе подкрепиться и рассматривая готовые фотографии из Фараоновой деревни, мы все еще были под сильнейшим впечатлением от этой экскурсии в прошлое.

 

На следующий день Нелли взяла меня с собой на шейпинг.

 

Вначале я никак не могла поверить, что она действительно занимается спортом, ну по крайней мере, ее пышный экстерьер любовь к спорту очень удачно скрывал. Тем не менее, я ошибалась.

 

Оказавшись в спортклубе, я поняла, почему Нелли не испытывала абсолютно никаких комплексов относительно своего веса. Всего лишь несколько присутствующих египтянок отличались стройностью фигур. Большинство же «спортсменок» составили бы достойную партию борцам сумо. С первого взгляда в тучных женщинах никоим образом нельзя было угадать любительниц активного образа жизни. К тому же, некоторые спортсменки приходили на тренировку в длинных платьях свободного кроя, галабеях, тщательно закутанные в платки.

 

Моему удивлению не было границ, когда в раздевалке я увидела, что под галабеями женщины уже были одеты в спортивные костюмы и кроссовки. Даже когда мы все вместе зашли в спортзал и стали разминаться на тренажерах, я все еще не верила, что они и шейпингом тоже будут заниматься. Но в очередной раз ошиблась. Молодая энергичная тренер начала тренировку, и отряд «тяжеловесов» выстроился в линию перед зеркалом. Выполняя подскоки, махи, приседания, я от неожиданности улыбалась во все 32 зуба, наблюдая за необъятными «грациями». Большинство женщин, стоит заметить, особо не перетруждались на занятиях и приходили в зал, скорее потусить, чем позаниматься, но Нелли не равнялась на «группу здоровья» и работала в полную силу, что стало для меня еще одним открытием.

 

Когда основная тренировка была закончена, меня, как иностранку, окружили любопытные «спортсменки», и я по привычке с улыбкой стала отвечать на стандартные вопросы. Но неожиданно произошло что-то невообразимое! В зале зазвучала музыка, под которую исполняют танец живота, и все дамочки стали демонстрировать мне свои навыки в искусстве танца. Зрелище было потрясающим, настолько плавно и в то же время энергично, игриво изгибались присутствующие женщины в такт музыке. Я стала подстраиваться и повторять за ними движения, чем сорвала всеобщие овации, но моему плоскому животу (которым, кстати, я всю жизнь гордилась, оказывается, было бы чем!) было далеко до пышных животиков, окружающих меня со всех сторон, которые то прыгали, как желе, то выписывали немыслимые восьмерки и круги, то впадали в кому, а затем, оживая, снова пускались в пляс, и вообще, казалось, жили своей собственной жизнью.

 

Когда музыка закончилась, я от всей души аплодировала египтянкам. По-моему, именно в эту минуту я наконец-таки поняла высшее предназначение живота. Никогда не думала, что эта часть тела способна на такое! Нет, я, конечно, слышала, и даже видела изящных и не очень танцовщиц на вечерних представлениях для туристов, но они не шли ни в какое сравнение с шоу, увиденным мной в каирском спортклубе, спонтанным и от того еще более умопомрачительным.

 

Следующим пунктом нашей программы стал шоппинг. Бродя по торговым центрам Каира, я чувствовала себя обезьянкой на прогулке в сопровождении хозяйки. Прожив в Египте несколько лет и отлично понимая, «что такое хорошо и что такое плохо» по египетским меркам, я постепенно пришла к выводу, что женщине лучше сразу спрятать под одежду все, что можно спрятать. Иначе велик риск превратиться в магнит для липких взглядов и непристойных комплиментов со стороны местных мужчин. Это на Украине — комплимент на предмет сексапильности — награда для женщины, в Египте — это пощечина. И если вы хотя бы раз были в стране, то вы поймете, почему местные женщины носят паранджу или хиджаб, не углубляясь при этом в вопросы религии. Многие мужчины здесь только вчера слезли с пальм и женщин никогда не видели.

 

Конечно, это шутка! Но другого объяснения откровенно бестактному поведению большинства египтян у меня нет. Привить хорошие манеры всем представителям сильного пола — задача для меня непосильная. Поэтому я пошла по легкому пути, одевшись в соответствии с местными обычаями. Без фанатизма, конечно. Но надеть мини-юбку или короткий сарафан в Египте я бы ни за что не решилась, потому что это все равно, что выйти на улицу голой. Так что я предпочитала джинсы или, на худой конец, длинные юбки в комплекте с непрозрачными кофточками и блузками, естественно, прикрывающими живот и плечи.

 

Тем не менее, в молах, мегамаркетах, да и просто на улице люди оборачивались нам с Нелли вслед, сразу же распознавая во мне иностранку. А девушки-продавщицы одаривали комплиментами и стремились познакомиться. Разговор получался примерно одинаковым, и я как попугай, отвечала по-арабски зазубренные от частого повторения ответы. Девушки-консультантки в магазинах сначала говорили мне, что я — «гамила», красивая то есть, затем спрашивали, как меня зовут и откуда я приехала. А потом интересовались, нет ли у меня такого же симпатичного брата, и не могла бы я их с ним познакомить. Если же продавцом был мужчина, то последним был вопрос о сестре. И дело тут вовсе не в моей красоте. Так как, честно говоря, обладаю я совершенно обычной внешностью, виной всему — цвет моих глаз и волос. Голубые глаза и светлые волосы — предел мечтаний для египтян, даже если их обладательницей является Баба Яга, она все равно попадет в разряд «гамила». В моем случае, конечно, не все так запущено, это я так, для примера Бабу Ягу привела.

 

Результатом трехчасовых метаний по торговым центрам, стало доведение до изнеможения Нелли, которая уже пожалела, что предложила шоппинг основным пунктом нашей программы отдыха, и докомплектация моего летнего гардероба относительно скромными блузками, юбками, брючками, которые совершенно незаменимы для жизни в Египте, и абсолютно бесполезны в Киеве. Но предстоящее лето я собиралась провести в Хургаде, поэтому уговорила обессиленную Нелли зайти еще в пару-тройку обувных магазинов. Ассортимент женской одежды и обуви в многочисленных магазинах Каира, надо признать, весьма разнообразен, найти в торговых центрах можно все, что душе угодно. При этом одежда и обувь египетского производства в Каире отличаются неприличной дешевизной. Хотя качество в подавляющем большинстве случаев полностью соответствует цене.

 

Окрыленная шоппингом, с полными руками покупок, я решила хотя бы немного отблагодарить Нелли за прекрасно проведенное время и пригласила ее на обедо-ужин в один из ресторанчиков на теплоходах, навечно пришвартованных у Нила, в центре города. Корниш — набережная Нила с тенистыми аллеями, просторными мостами, разнообразными кафе и ресторанами — излюбленное место отдыха египетской молодежи. Насладившись прекрасными пейзажами, душевной беседой, аппетитной трапезой из морепродуктов и свежевыжатыми соками, мы распрощались с подругой в надежде увидеться снова. Вечером я улетела в Хургаду, но эта поездка надолго осталась в моей памяти. И я с нетерпением стала ждать новой встречи с Нелли.