Усталость птицей сонною войдет на тонких цыпочках. Рассядется, развалится, попросит прикурить. Я разойдусь, как дурочка, в ужимках и улыбочках: «Позвольте вас, голубушка, обедом накормить». Зевок не сдержит, сморщится, всхрапнёт в немой истерике: «Поспать бы мне, родимая, в тиши часок-другой». Кивну, свернусь калачиком, замру в мирской эстетике. Прижмусь к подушке радостно, отправлюсь на покой. |