В этом рассказе – пьесе, я показал один день работы, вымышленной мной редакции газеты «Закат Рассвета». Все персонажи и действия описанные здесь – вымышлены и совпадения кличек и имен чисто – случайное, может быть...

 

Утро. 09:00. Кабинет главного редактора газеты «Закат Рассвета». Очередная планерка. В кабинете сидят: Сцацов - главред, Судьяшкин - корректор, Фимка - мальчик на побегушках и рожденный в Узбекской ССР Шмыгов - журналист.

 

Фимка: - Чего сидим, чего молчим?

Шмыгов: - Не твое дело. Сиди и молчи, пока тебя не спросили, пацан.

Фимка напевая: - Чу-я, чу-я – не вижу нихрена я. Ой – ой – ой, взрослый киргиз обозвался.

Шмыгов: - Я не узбек и не киргиз, я просто там рожденный.

Фимка напевая: - Чу-я, чу-я, какая классная конопля. А все – равно молдаванин….

Шмыгов: - Ты че щенок припух?

Судьяшкин: - Ой, мальчики не ссорьтесь. ПрАтивные.

Сцацов стуча кулаком по столу: - Молчать – гоблины. Тишина. Довожу до сведения каждого – мы ждем проверяющего из горисполкома. Будет выдавать свои ценные указания нам. Приедет с минуты на минуту.

 

Обед. 12:00. Кабинет редактора. Те же действующие лица. Сидят – скучают.

 

Шмыгов ковыряя в носу большим пальцем: - Ну и где этот проверяющий?

Фимка глядя на Шмыгова, поет: - Меня прет, меня прет – потому что ты урод.

Шмыгов: - Ты опять за свое. Цефалопод недоделанный.

Фимка: - Чего оскорбляешь? Я просто в туалет уже хочу. Четвертый час сидим молча. Товарищ Сцацов, можно выйти на пять секунд?

Сцацов: - Давай, только быстро.

Шмыгов: - И я хочу.

Сцацов: - Так, перерыв пять минут. Не больше.

Шмыгов выбегает следом за Фимкой, не двусмысленно почесывая кулаки.

Сцацов доставая бутылку водки из - под стола: - Может, накатим по сто грамм, пока этих уродов нет?

Судьяшкин влюблено глядя на бутылку: - Сцацик – солнышко. Вот за что я тебя люблю так за то, что ты всегда умеешь уговаривать. Разливай шалунишка.

 

Поздний обед. 16:00. Кабинет редактора. На столе стоит две пустые бутылки и одна чуть начатая, консервы «Килька в томатном соусе», и любимая всеми военными «Перловая каша с мясом». Рядом лежат четыре пирожка и три малосольных огурца. За столом сидят изрядно выпившие Сцацов и Судьяшкин.

 

Сцацов: - Ну и где бродят эти два дебила?

Судьяшкин поглаживая Сцацова по голове: - Вы, бывшие военные, такие выдумщики. Абажаю новые слова. «Дем – бе – ля», - по слогам произносит слово Судьяшкин, хрустя во рту малосольным огурцом.

Сцацов: - Да какие они нафиг дембеля? Я говорю – дебилы. До дембеля этим салабонам еще как медному котелку до кастрюли.

Неожиданно дверь открывается и в кабинет в обнимку, вваливаются ржущие Фимка и Шмыгов. У Фимки сломан нос и распухли губы, а у Шмыгова виднеется синяк под глазом. Оба счастливы и довольны.

Сцацов: - Ну и где вы шлялись? А если б проверяющий приехал?

Шмыгов: - Та шо ты гонишь, братан, мы при входе стояли и курили – курили, курили – курили…. - Он начинает чесаться, как – будто у него чесотка, но глаза его постепенно закрываются и он засыпает присев на корточки.

Фимка глядя на Шмыгова, констатирует: - Ушел к Морфею. Вообще, я должен сказать вам, узбеки слабенькие на этот счет.

Шмыгов сонно бормочет: - Я не узбек.

Фимка: - Спи чукча, спи, – и со всей силы отпускает тому лычку прямо в лоб. – Это тебе за губу разбитую. Шмыгов ударяется затылком об стенку и как кукла – неваляшка возвращается в исходное положение, продолжая спать.

- Да я погляжу, вы тут тоже не постились. – Говорит Фимка, ехидненько поглядывая на стол. – Наливайте.

Сцацов: - Ты че салага? Как со старшими разговариваешь? Фанеру к осмотру. Считаю до трех – два уже было….

Фимка непонимающе смотрит на Сцацова. Тот встает из–за стола и, подойдя к Фимке, бьет его кулаком в грудь. Фимка отлетает к стене, случайно задевая каблуком сапога нос Шмыгова. Оба падают на пол.

- Фанера, - наставительным тоном продолжил Сцацов, - это грудь солдата, пробиваемая с одного удара. Так что – не борзей, это тебе за наглость.

Судьяшкин с рюмкой водки и огурцом присаживается на пол возле "хныкающего" Фимки: - Залечи раны, боец. Красавчег.

Внезапно дверь слетает с петель и падает на пол. На пороге кабинета появляется проверяющий в разодранном пиджаке и оторванным воротом рубашки, держа левой рукой металический рубль на синяке под правым глазом: - Что за бардак? Пройти спокойно невозможно, по улице, что б какие – то подонки не напали на тебя. Еле удрал.

Фимка, пытаясь подняться с пола: - Кто? Где? Да я сейчас….

Проверяющий: - Отдыхай, защитник. Я им на водку уже дал, сегодня больше не тронут. А у вас, что тут происходит? – осмотрев профессиональным взглядом помещение, спросил он.

- Да это мы принимаем, вот это юное дарование, в ученики журналиста. - Соврал Сцацов и кивком головы показал на Фимку.

- Хороший повод. - Сказал проверяющий, поглядывая на стол. – А где же музыка и прочие прелести?

- Сейчас все будет. – Улыбнулся Сцацов и как на крыльях вылетел с кабинета.

 

Ночь. Улица. 02:00. В окнах кабинета главного редактора горит свет. Створки окон распахнуты настеж и в нем то и дело мелькает лысина проверяющего. Эхо разносит по всей улице, женский визг, и смех, заглушая цыганский хор поющий «Врагу не сдается наш гордый «Варяг» пощады никто не желает»…

День удался на славу.