* * * Тают почерневшие сугробы За продрогшим за зиму крыльцом. Выметаю из души остатки злобы И светлею сердцем и лицом. И в глуши по гулкому безлюдью Я иду под шорохи шагов, И река, вздохнув набухшей грудью, Выйдет, не стыдясь, из берегов. Тихо-тихо, будто ненароком, Чувств коснется трепетность весны, И березы капнут первым соком В голубую лужу тишины. |