Ранним апрельским утром я, наконец-то, стою на вокзале Лиона, - именно в этом городе он живет! Вздохнув полной грудью свежий лионский воздух, которым дышит и он, я чувствую себя счастливой. Улыбаюсь. Так приятно на душе, празднично. Еле удерживаю себя, чтобы не завизжать, но пританцовываю. Я ведь здесь, в Лионе! Ура! С небольшой спортивной сумкой в руках, держа листок с его адресом и письмом к нему, лежащим в левом кармане моего пиджачка, возле сердца, я проделала путь из самой Оклахомы. Я до сих пор думаю, как мне повезло и какая я счастливая. Подумать только, тысячи девушек захотело бы оказаться сейчас на моем месте, но у них нет такой возможности, а у меня она есть. Я словно выиграла в лотерею. В принципе, эта и была лотерея – ведь только пятеро человек из всей нашей школы должны были поехать во Францию, а желающих было много, но именно я оказалась в числе этих пяти и именно я теперь стою здесь, на вокзале города Лион.

Да, я счастливая. Желание приехать сюда было настолько велико, что меня не страшили никакие трудности и преграды. Я начала учить французский и интересоваться французской культурой, стала активно участвовать в общественной жизни школы, как только узнала, что это поможет мне попасть в город моей мечты… И это помогло – я здесь.

Я даже знаю, как начну разговор. Скажу:

- Bonjour! Comment allez-vouz? Je m’apelle Alice. Je suis heureuse de vous voir. C’est bien que nous nous soyons rencontres!

Правда, я еще не достаточно хорошо знаю язык, начала учить два месяца назад. Но все равно, мне кажется, ему будет приятно.

Сажусь в такси, даже не пришлось ловить, их тут много возле вокзала. Но думаю я не об этом. Говорю адрес и очень горжусь собой, - я сказала это на французском! Таксист усмехнулся. Мы поехали. Лион красивый город, но я им налюбуюсь потом, сейчас я могу думать только о нем. Расстояние между нами с каждой минутой сокращается. Меня охватывает возбуждение и еще чуть-чуть покалывает в животе. Приятный теплый свежий ветерок трепещет мои волосы. Я улыбаюсь, а мимо проносятся лионский улицы с прохожими.

 

Мы подъезжаем к воротам красивого особняка, ехали долго, оказывается его дом на окраине города. И что я вижу? Возле ворот стоит толпа девушек! Я в недоумении – «Что это?». Хочу спросить, но не могу – не достаточно знаю слов. Остается только таращиться с удивлением. Ничего не могу понять. Не выдержав, спрашиваю таксиста:

- Parlez-vous anglais?

- Non, - отвечает он и говорит, что с меня 50 евро.

Чуть не плача вытаскиваю деньги и отдаю ему. Вылезаю из машины и на прощанье говорю таксисту «Merci». А он, сказав мне «Je vous en prie» , развернулся и уехал.

 

Стою среди толпы этих девушек и не знаю, что делать дальше. Одна из них заговорила со мной, познакомились, – ее звать Мари и она из Англии. Она сказала, что она и все эти девушки ждут его, Клода Бенье (его, оказывается, нет сейчас дома). Она восторженно щебетала о его достоинствах, будто я их не знаю сама, а я расстроенная стояла в растерянности, даже толком не вслушиваясь в ее болтовню. Я не предполагала, что его могут любить и другие. Мне казалось, что я одна так им восхищаюсь и только мне одной он должен верить, и любить меня одну. Но, оказалось, я одна из десятков тысяч или даже миллионов, такая же, как все… Заметит ли он меня в этой толпе?..

Мои мысли прервали пронзительные крики и визг: к воротам подъезжал спортивный Мерседес черного цвета. Машина даже не успела развернуться или откатиться назад, как ее тут же облепили девушки, крича и теня руки, отталкивая друг друга. Я тоже кинулась к машине, но не смогла к ней пробраться. Он внутри? Стараюсь протиснуться вперед и заглянуть в нее, чтоб хотя бы увидеть его вблизи, но это мне не удается, - меня толкают, отпихивают, одна девушка даже ударила мне своим локтем прямо в живот. Я отошла в сторону со слезами на глазах, но не от боли, а от обиды, от досады… Я приехала с такой дали, чтоб увидеть только машину, в которой еще неизвестно кто сидит – он или не он.

Откуда-то, я не заметила откуда, появились мужчины в черных костюмах и очках. «Телохранители», сразу догадалась я. Они стали пробираться к машине, оттискивая и даже оттаскивая этих сумасшедших девушек. Наконец, они добрались до машины, оттеснили толпу еле-еле на два метра. Дверца машины открылась и… из нее вышел Клод Бенье. Крики и визг усилились еще больше – все это походило на сумасшествие. Клод подняв руку, попросил не кричать, но никто его не слушал, все продолжали кричать. Бедные телохранители с огромными усилиями пытались организовать коридор, но девушки, как безумные, лезли даже через телохранителей, протягивая руки к Нему. Клод достал ручку и стал раздавать всем свои автографы, расписываясь на руках, на бумажках, блокнотах… Он видимо надеялся, что они успокоятся и отстанут. Но не тут-то было, толпа не расступалась, а все больше подавалась вперед, прижимая его к машине. Один из телохранителей не выдержав напора, упал, а эти девушки даже не заметили этого, а, перешагнув через него, продолжали свой напор. Мне уже казалось, что это последние минуты Клода Бенье, т.к. вскоре его разорвут на части его фанаты, желающие иметь какую-нибудь его вещь, а я так и не смогла дотронуться до него, сказать все, что планировала… Мне-то только это и нужно для полного счастья.

Но Клод Бенье остался жив, к моей радости, а это значит, что для меня не все потеряно. Во время подъехала полиция и разогнала, тоже не без усилий, толпу свихнувшихся фанаток. Телохранителя забрала скорая. А мне, как и всем остальным пришлось покинуть место, к которому я так долго стремилась.

 

Я не могла смириться с мыслью, что я так и уеду, не осуществив свою мечту. К его дому теперь не подберешься, всех тут же разгоняют. Я шла по улице, ничего не замечая, грустная, занятая безрадостными мыслями о разрушенных мечтах. Возле сердца, в левом верхнем кармане моего пиджачка лежит письмо, которое я ему написала сама, на французском. Хотя бы его отдать. Но как?

Он вошел в мои мечты с экрана телевизора. Клод был звездой молодежного французского сериала, который стал жутко популярным во всем мире. Миллионы поклонников, почитателей, обожателей он приобрел в один миг. Я все это знала, но почему-то не задумывалась, что другие тоже решаться приехать к нему и встретиться с ним. Я считала себя особенной, считала, что он предназначен именно мне, и только мне, судьбой. И надо сказать, мое мнение не изменилось даже после позавчерашнего разочарования.

Я шла, понурив голову, когда возле фешенебельного ресторана остановился лимузин. Я посмотрела на эту шикарную машину. В этот момент открылась дверь (ее открыл мужчина в черном костюме и очках) и из машины вышел он, Клод. Я не ожидала этого и буквально онемела и приросла к земле, но что-то надо делать, нельзя упускать такой шанс – путь к нему свободен, нас отделяют всего лишь несколько метров! Я приложила руку к сердцу, трясущимися руками достала из кармана письмо и бросилась к нему навстречу, вытянув руку с письмом вперед.

Я вижу его! Он как всегда великолепен в своем дорогом красивом костюме от какого-то именитого кутюрье. Я вижу его оборачивающегося ко мне и встречающегося со мной взглядом – у него очень красивые глаза. Вдруг что-то больно резануло где-то, я не понимала где, да вообще ничего не осознавала, я знала и понимала только то, что он смотрит на меня… на меня! Потом на меня навалилась темнота… Я негодовала из-за того, что так и не успела добраться до него.

 

Я открыла глаза, режущая боль пронзала все мое тело. Повернув голову, я увидела женщину в белом халате. «Я в больнице», - промелькнула мысль. «Почему?», - удивилась я. Потом я вспомнила его…

- Клод, - простонала я.

Женщина в белом халате подошла ко мне и что-то стала говорить по-французски.

- Pardone, je ne comprends pas. Je parle un peu fransais.

Женщина улыбнулась, и что-то сказала в ответ. Затем она вышла, а через некоторое время в палату вошел Клод. Боже! Я так разволновалась, что даже забыла о боли, обо всем! Я пыталась вспомнить речь, которую я так тщательно готовила.

- Как дела? – пока я собиралась, спросил Клод, - Как вы себя чувствуете?

- Хорошо! – я почти задыхалась от счастья.

- Мне очень жаль, - подумать только, он говорит на моем родном языке и не надо ломать голову над французскими фразами, а просто сказать все, что хочу… - Все произошло так неожиданно, - продолжал он. Я затаила дыхание, - может это любовь с первого взгляда?!

- Понимаете, Жан, мой телохранитель, подумал, что вы хотите убить меня и… - он замолчал. В этот момент тихонечко открылась дверь, и в палату вошел тот самый мужчина в черном костюме, но без очков, который открывал дверцу лимузина для Клода.

- Pardone-moi, mademoiselle, - промолвил телохранитель, ведь это был именно он. Телохранитель сказал еще что-то, но я уже не понимала его.

- Он говорит, - сказал Клод, когда замолчал его телохранитель, - что очень сожалеет о происшедшем, что это его вина. Он сказал, что оплатит ваше прибывание в больнице. И еще, мадмуазель, - добавил Клод, - мы… я оплачу все ваши транспортные расходы. Простите еще раз. Мы думали вы одна из тех фанаток, которых еле разогнали вчера у моего дома. Мы думали вы хотите наброситься на меня. Жан… он выстрелил. Простите, - запнулся он, - вам же уже лучше?

- Да, - тихо сказала я. Я действительно фанатка и я была возле его дома позавчера, но я ничего не сказала, немного разочарованная оттого, что мои ожидания не оправдались. Да какая разница, главное, он здесь, я с ним разговариваю, вот только бы дотронуться до него – и я буду совсем счастлива и ничего больше мне не надо.

Я хотела сесть и шевельнулась, но тут меня пронзила такая боль, что в глазах потемнело. Клод и его телохранитель бросились ко мне с испуганными лицами. Пересиливая боль, стараясь не потерять сознание, я протянула руку – он был так близко, - и дотронулась до его пальцев. Я улыбнулась, закрыв глаза. Мои мечты сбылись и я действительно очень и очень счастлива.

 

22 октября 2005 г.