По одиноко стоящей на столе банке из под шпрот ползала муха. Долго и обстоятельно. Также долго и также безрезультатно Он, уперши руки в голову, пытался поймать тот отблеск мысли, что донимала Его уже две недели. Какое-то непонятное, но столь знакомое ему томление, которое обычно заканчивалось какой-нибудь писаниной уже через два-три дня, затягивалось.

Потеряв надежду найти что-либо в банке, муха переползла на крошки, которых хватило бы не на одно поколение этих ненавистных насекомых.

Мысль безумно уворачивалась, заставляя Его стискивать зубы от злости, а порой даже ронять лицо в это кладбище крошек, угрожая тем самым мухе.

Зазвонил телефон… Звонок… Еще один… Еще. Достали! Издатель? Если бы… Впрочем, а не пошли бы они все…

Он встал, вытащил из под скатерти остатки денег, заглянул в зеркало, ухмыльнулся, и вышел.

 

Город готовился к приему очередного высокопоставленного гостя; посему главная улица была разобрана до камешка с целью построения на ней очередного «светлого будущего». Он остановился в коротком раздумии, куда пойти. Помедлив, он свернул в проулок и решительно зашагал одному ему известным путем к морю: туда, где многообразные маэстро обирали толпы туристов, людей и москвичей, всучивая им работы, претендующие на места в лучших зарубежных музеях, а пока, «в целях рекламы….».

Выйдя на набережную, он нырнул в людской поток и с упоением стал разглядывать прохожих, что было весьма непростым делом, поскольку людская масса постоянно пульсировала, подсовывая Ему все новые и новые лица.

Вон – пухлая дамочка. Наверное, первый раз в городе – уже десять минут стоит у ларька и перебирает ракушки. Как же – морской город, и не привезти из него доказательства своего пребывания в нем. Спрашивает названия, но забывает их через тридцать секунд (а запоминает ли их торговец…). Впрочем, эти ракушки ей уже не по карману – ее белая сумочка медленно, но уверенно уплывает вместе с изящным молодым человеком.

А эту молодую парочку он уже видел… Девушка уже час, как забыла про море, а ее парень нарочно незаметно (для него, наверное) ускоряет шаг при приближении очередного ларька с мороженым, а потом, размахивая руками, вспоминает очередную нелепую историю из своей жизни. Щекотливая ситуация, но… - как вкручивался, так и выкручивайся.

Стоп. Эти глаза он знал слишком хорошо, чтобы смотреть на кого-то еще. Он узнал бы их среди миллионов других. Привет – привет. И ничего не более – муж рядом. Хотя… спроси ее, видела ли она Его сегодня – она затруднится ответить. Что еще можно добавить? Случай типично безнадежный. Можно восстанавливать нормальное сердцебиение, сгонять с лица идиотскую улыбку и двигаться далее, натыкаясь на прохожих, которые почему-то именно в этот момент решили двигаться в противоположную сторону. Куда же вы прете, господа…

 

Потолкавшись среди ценителей приморского искусства, и поссорившись со всеми, кто решил с ним поспорить, Он отправился домой. Вкрутившись в троллейбус и нагло продефилировав к своему любимому «трону», он повернулся к окну, делая вид, что принимающий тройной объем пенсионеров салон его больше не интересует. Впрочем, так оно и было – он ехал домой и знал, о чем стоит писать. Более того, он знал, что только о том и надо писать.