ПАНЯША

 

Мягко говоря, я была ошеломлена, когда сестра во время очередного телефонного разговора сообщила мне о том, что знакомая ее давней знакомой вместе со своим сыном собирается поселиться в моем доме на неопределенное время. Не спрашивает разрешения нанести визит, а именно собирается приехать, за меня все уже было решено. И как я поняла, слушать моего мнения по этому поводу никто не собирался.

- Я понимаю, что для тебя это неожиданность, но Варвара Никитична с Паняшей приедут к тебе завтра, - протарахтела в трубку Зоя. – Ты уж прими их как следует, чтобы я не чувствовала неловкости. Уж так положительно тебя описала.

- Ну спасибо! – тяжело вздохнула я. – Приму со всеми королевскими почестями, предоставлю в их личное пользование свой особняк, а сама, откланявшись, поплетусь спать на сеновал.

- Марина, Варвара Никитична говорила, что Паняша очень застенчивый мальчик, - продолжала давить мне на психику сестрица. – Ты уж дай возможность гостям почувствовать себя, как дома.

Нет, слушать такое издевательство просто невыносимо. И я даже хотела было отключить телефон, не попрощавшись с сестрой. Мне в тот момент отчетливо показалось, что вся история с нежданными гостями придумана Зоей из зависти. Разница в возрасте у нас с ней не превышала двух лет, однако я уже имела два высших образования, занимала должность директора престижной фирмы, в то время как сестренка могла похвастаться только плачевный опытом двух неудачных браков, очередным мужем-неудачником и десятилетними близнецами от случайного курортного романа.

- Зоенька, а ты вообще уверена, что эта дамочка меня застанет дома? – спросила я. – А если я не открою им дверь?

- Ты не такая! – уверила меня сестра. – Откроешь. Не оставишь несчастную женщину с сыном на улице. Они поживут у тебя некоторое время. Варвара Никитична решила перебраться в ваш город из нашей провинции, начать новую жизнь. Тем более, что Паняше это будет полезно. Пойми, я не могла им отказать. Ну, Мариша, ты же все равно живешь одна, а в твоем доме столько комнат.

Я мысленно отметила, с каким наслаждение сестренка акцентирует на словосочетании «живешь одна». Или мне это только показалось. Неустроенность личной жизни меня никогда не смущала, если не сказать – устраивала. Но только это было практически невозможно доказать окружающим. Каждый реагировал на данный прочерк в благополучии моей жизни по-своему. Мама очень переживала, сестра укоряла, подруги засыпали советами, подчиненные иногда язвили у меня за спиной.

- Зоя, да если бы этот приезд касался тебя, я бы только обрадовалась. Но ведь совсем чужие люди!

- Нет, Марин, я привыкла к своему городу, можно сказать, душой прикипела. Для меня любая поездка – целое дело. А вот у других совсем иные желания.

- Ага, просто – рвения! Хорошо, но запомни: если я сейчас и не отказываю гостям, то только потому, что некая Варвара Никитична – моя землячка. И еще потому, что не смогу выставить за дверь женщину с ребенком. Что ж, найдем для Паняши игрушки, развлечем. Сквозняки исключены. Только предупреди Варвару Никитичну о том, что как только она приедет в наш город, ей сразу же придется заняться не изучением расположения моих комнат, а поисками квартиры для съема, потому как мне лично этим заниматься некогда. Точка, Зой!

 

Признаться честно, меня несколько смутило наличие у пока еще незнакомой мне Варвары Никитичны ребенка Паняши. Дети для меня ассоциировали с вечно сопливыми, кричащими существами, пачкающими книги, разбивающими фарфор и беспрерывно мусорящими. Кроме того, я наблюдала чрезмерную гиперподвижность этих существ, что меня ужасно раздражало. Но я так же понимала, что по общепринятому утверждению, дети – это еще и цветы жизни, а потому им нужно создавать комфорт, любить их, удобрять, или лучше задобрять. А потому, вздохнув поглубже, мысленно смирилась с предстоящими неудобствами. Только в тот момент я поняла, как привыкла к одиночеству.

 

Поскольку ожидаемых гостей я почетными не считала, то и не стала готовиться к данному событию. Даже на пару дней отпустила домработницу. Если Варваре Никитичне у меня не понравится, пусть ночует в комнате матери и ребенка или снимает номер в отеле.

 

 

 

Вообще-то я ждала приезда скромной провинциалки с ребенком, потому просто потеряла дар речи, когда следующим утром в прихожую ввалились очень полная краснощекая женщина в нелепом цветастом платье и громадный толстый детина с неприятным лицом, далеко не детского и даже уже не подросткового возраста, переросший маму на целую голову. И это был именно тот чувствительный, болезненный мальчик, о котором мне рассказывала сестра! Похоже, она здорово посмеялась надо мной. Да если бы я знала, что мне придется принять в своем доме такое счастье, отказала сразу же. И мне было бы глубоко безразлично, что подумают о сестре знакомые ее знакомых. Или, точнее, что эти знакомые знакомых, которых я ни разу в жизни не видела, подумают обо мне.

 

- Паняша очень проголодался, - заявила Варвара Никитична. – Он болезненный, ему нужно соблюдать режим.

Я от такой наглости, глядя на потное розовое лицо и большой, нависший на брюки живот Паняши, просто оторопела.

- Надеюсь, Зоя предупредила о том, что вам нужно подыскивать постоянное жилье? – спросила я сдержанным тоном.

Но дамочка, словно не расслышав, звонко протараторила:

- Мы привезли вам гостинцев: два батона колбасы, сыру и сметаны. А, еще – варенья и соленых огурцов.

- Так ведь… колбасу я почти всю съел в поезде, - пробасил Паняша, покосившись на сумку. – Сыра там чуток осталось. И сметану почти всю съел.

- Моя ж ты лапочка, проголодался, бедненький, - запричитала Варвара Никитична.

- Пойдемте, покажу вам ваши комнаты, - сказала я и пошла вглубь квартиры.

Варвара Никитична с двумя объемными сумками и Паняша, спрятавший руки в карманах, поплелись за мной.

 

- Я вообще-то думала, что Паняша еще ребенок, - сказала я, убирая с предполагаемой Паняшиной кровати плюшевые игрушки.

- Конечно, ребенок, дитя неразумное, - с умилением кивнула Варвара Никитична в сторону Паняши, который расхаживая по спальной комнате, нагло рассматривал интерьер.

- Телевизора не хватает, - наконец, выдал он.

«Может быть, еще и девочку по вызову заказать?» - хотела было сказать я, но сдержалась.

 

Хотя мне до отвращения не хотелось приглашать гостей на ужин к своему столу, я все-таки переступила через свое я, уже твердо решив покончить с данной историей в ближайшие дни. В конце-концов, я и сама могла подыскать им квартиру, если вдруг они заартачатся.

 

Паняша так громко чавкал за столом, поедая предложенную мной еду, тем самым едва не вызвав у меня рвотный рефлекс, отчего я решила сократить пребывание провинциалов в моем доме только до завтрашнего утра.

- К огурчикам бы водочку, - пробубнил он набитым ртом и скривился, взглянув на бутылку вина. – Детских напитков не употребляем.

- А чем вы, если не секрет, в этом городе заниматься собираетесь? – задала я вопрос гостям.

- Паняша после болезни еще слабенький, да и боюсь я его куда-то отпускать, мало ли что. А вот мне нужно найти хорошую работу, - ответила Варвара Никитична. – Вы, Марина, ведь такую солидную должность занимаете, связи имеете. Могли бы и мне что-нибудь путное подобрать.

- Ну хорошо, а что вы делать умеете, кто по профессии? – спросила я, прикидывая, на какую должность может потянуть эта малограмотная женщина.

- Я на рынке торговала.

- Но наша фирма не занимается торговлей как таковой. Однако я могу предложить вакансию технического персонала. Другого варианта в нашем офисе для вас не вижу.

- Спасибо, - лицо женщины расплылось в улыбке. – А что мне нужно будет делать? Что-нибудь требуется для этого приобрести, ну там – папку для бумаг разных и костюм парадный?

- Нет, папка Вам не понадобится, как, впрочем, и костюм, - покачала я головой, усмехнувшись. – Только ведро, швабра и униформа.

- Что? Какое ведро?! Ведь «технический персонал» - это же с техникой связано!

- С чем угодно связывайте, а все принадлежности, необходимые при данной должности, я уже перечислила.

«Спокойствие. Главное – спокойствие, - сказала я себе мысленно. – Ну подумаешь, человек хочет сразу и все. Это только ты одна, дурочка этакая неотесанная, с постыдных должностей начинала. А вот другие поумнее будут. Зря времени и сил терять не хотят».

И я улыбнулась гостям искусственной улыбкой.

- В ваши обязанности будет входить уборка помещений, поливка цветов…

Лицо дамочки даже покраснело от возмущения. Мне показалось, что из ее ноздрей вырвались струи пара, точно как у сказочного Змея Горыныча. Я даже разволновалась, как бы она не метнула в меня ложкой, которую сжала в руке. И тут же успокоила себя: ложка еще не вилка.

- Еще чего! – вспыхнула она, гневно сверкнув глазами. – Я не для того сюда ехала. Что вам, милочка, хорошей должности что ли жалко? Сами вон кто, а меня – в уборщицы?!

Я только молча встала из-за стола и ушла в гостиную, мысленно злясь на сестру, создавшую мне такую большую проблему.

На следующий день я отправила Варвару Никитичну с ее сынком на новое место жительство и подальше с моих глаз, трудоустроив их обоих продавцами в крупный магазин.

Вечером, когда я после нелегкого трудового дня, сидя в кресле с журналом в руках, наслаждалась тишиной и покоем, позвонила Зоя.

- Ты это все умышленно делаешь, так?! – набросилась я на сестру, но в ответ услышала ее звонкий смех.

- Мариш, - сказала Зоя. – Если ты не покончишь со своим одиночеством, и в твоем доме не появится прекрасный отважный рыцарь и маленькие капризные существа, портящие обои и разбивающие твои любимые чашки, я буду постоянно подсылать к тебе подобных Паняш с их мамами. Места-то многовато для одного человека! Кстати, еще одна моя знакомая как раз хочет приехать в твой город вместе с дочкой Маняшей. Так что думай, сестренка.

Видимо, радостное настроение сестры передалось и мне, потому что я не удержалась и тоже засмеялась в ответ. А еще у меня в голове мелькнула мысль: «Почему бы действительно не защититься от приезда Паняш и Маняш благородным рыцарем и парой непослушных, но очень милых созданий, разбрасывающих по комнатам игрушки и разбивающих мои любимые чашки». Только следует заранее хорошо подумать об их правильном воспитании, совершенно не хочется иметь детей, хоть отдаленно напоминающих Паняшу.