- Десять?!? – спросила Олеся, настороженно вглядываясь в глаза кондуктора.

- А ты думала тебя бесплатно повезут? – гневно проворчала толстая старушенция, - плати или выходи, таким как ты здесь вообще не место!

- Почему это не место? – обижено сказала Олеся, - есть они меня, можете не волноваться, - порывшись в кармане красных брюк, она достала горстку засохших божьих коровок, отсчитав ровно десять штук, она протянула их кондуктору.

- Садитесь. Ваше место в конце вагона, возле того молодого человека в отвратительной шляпе, – сказала кондуктор и быстро убрала насекомых в сумку, что висела у неё на поясе.

- Почему это возле него?!? Тут же совершенно пустой вагон? Почему я не могу сидеть у окна?!? – возмутилась Олеся.

- Девочка не будь дурой, там где мы поедем окна излишне, и кроме своих страхов и прошлого вы ничего не увидите, а так вам возможно удастся поговорить с кем-то. И если вы даже и будете мне говорить о своем любимом одиночестве, то вскоре вы просто-напросто пожалеете о своем желании быть одной, - урезонила её старушенция, и хриплым прокуренным голосом громко засмеялась, да так, что окна в трамвае задрожали, и тут же неистово завопила - Трогай! Следующая станция «ГНЕВ»!

И тут же по приказу трамвай резко дернулся, так что Олеся еле удержалась на ногах, и помчался в высь, оставляя позади себя огни призрачного города. Олеся, держась за поручни, добралась до своего места, и тяжело упало на пухлое сиденье трамвая, рядом с молодым человеком, чьё лицо было скрыто под тенью сморщенной от долгого ношенья широкополой шляпы. «Прямо аскет какой», - подумала она.

- Вовсе я не аскет, - сказал молодой человек грубо, - и не смей меня так называть!

- Вот как отчего же? – возмутилась, было Олеся, - и как же мне прикажете мне вас называть?

- Никак! А еще лучше вообще пересядьте куда подальше, - сказал он.

Впереди вагона раздался грубый смешок кондуктора, и слышно было, как она вся задергалась от смеха на своем сиденье, который плавно перешел в кашель.

- Я бы с радостью, поверьте, мне тоже не очень нравится сидеть рядом с вами. И вообще, в каком это тоне вы со мной разговариваете! - возмутилась она, - я вообще может хочу сидеть у окна.

- Заткнись, и сядь где хочешь, - крикнул он на неё и толкнул в бок.

- Ну, это уже слишком, - закричала Олеся, и попыталась сорвать с головы его шляпу. Она замахнулась на него, но голова со шляпой сама отвалилась и покатилась по полу к смеющейся кондукторше, которая дергаясь в конвульсиях шагала, к оцепеневшей Олесе. Она подошла к ней в плотную, и схватила своей огромной рукой за запястье Олесю.

- Ну с дорогуша, на ком теперь будешь вымещать свой гнев?, - прорычала она, брызжа слюной, - Вон отсюда!

Олеся вскочила с кровати, как ошпаренная, и тут же взглянула на свою руку, на её запястье остались отпечатки рук кондукторши.

- Что уже пора вставать? – раздался чей-то незнакомый голос рядом с Олесей.

- Что? – дернулась Олеся, и повернула голову, рядом с ней лежал какой-то молодой человек, уткнувшись лицом в подушку, а на полу рядом с кроватью валялась поношенная широкополая шляпа.