Посвящая себя Великой Тьме,

или Сатане, или любой другой вере,

а, может, безверию, посмотрите

со стороны на то, что вы оставляете

за собственными спинами.

 

 

Тихая летняя ночь. Тишина над кладбищем. Покой усопших. Свежие цветы на соседних могилах – знак памяти. Место, наполненное покоем и чужой скорбью, скорбью множества людей.

Кладбищенский сторож не торопился обходить свои владения, занимаясь гораздо более привлекательной, чем могилы, бутылкой водки, заботливо подсунутой ему недавними посетителями.

Музыкой нестройных голосов, сбивавшихся то и дело, до ворот долетали сложные непонятные слова заклинания. Помпезные по своей задумке, но нелепые по исполнению - кто-то явно поленился выучить их наизусть и теперь читал, стараясь разобрать в темноте и выговорить напечатанные на бумажном листке буквы.

Лето… но этой ночью от жары почти ничего не осталось. Только духота, даже не смотря на порывы ветра, воздух был стоячим, словно в пещерах.

Лето – время каникул и отпусков. Самое удобное время для приключений, новых открытий и резких жизненных поворотов. Время самоутверждения.

Ритуал уже заканчивался. Подросткам не терпелось увидеть результаты. Кое-кто из них тайком, чтобы не заметили остальные, поглядывал на часы.

И вот, наконец, апофеоз…

Кровь омывает лицо, делая его зловещей застывшей алой маской. Он смеется лающим, отрывистым смехом, безумным и захлебывающимся от собственного самодовольства. Да! Вот теперь, в этот замечательную ночь ему удалось получить вожделенное бессмертие! То, что не получалось ни у одного человека прежде! А у него получилось! Он крут! Да!

Молчание длилось несколько минут, все смотрели на Влада, чего-то ожидая. Наконец, Даня не выдержал и нарушил тишину:

-Ну как? Что чувствуешь? – голос прозвучал как-то громко. Парень сразу стушевался.

-Да! Это круто! Я чувствую, что у нас получилось! – Влад опустил воздетые к небу руки.

Слой крови на лице уже начал подсыхать и неприятно стягивать кожу. Захотелось вытереться. Металлический вкус остывающей жидкости на губах был не слишком приятным, но Влад верил, что сможет полюбить его. Ведь теперь питаться ему кровью целую вечность.

-Что именно? – Сергей нацепил очки и разглядывал приятеля с сомнением. – Ты как-то изменился? Что произошло вообще?

-Иди ты! Если Влад сказал, что все получилось, значит, все получилось! А даже если нет, то все равно было круто! – Мишка сошел со своего угла пентаграммы и подошел к новоиспеченному вампиру. – Теперь моя очередь!

-Правильно! Твоя, - поддержал его Влад.

От привкуса крови на губах стало поташнивать, но, чтобы его крутость и авторитет не упали в глазах товарищей, решил, что нужны еще «жертвы» ритуала.

-Давай, иди сюда, пока кровь еще теплая.

-Угу, - Михаил подошел и встал в нарисованный на земле круг.

Остальные продолжили стоять, наблюдая.

Влад выковырял еще немного крови из внутренностей жертвы, помазал губы приятеля этой загустевшей жидкостью.

-Поди-ка, - он подтянул Мишку ближе и, заставив отклонить голову, укусил его в шею.

Ощутив резкую боль, парень в возмущении дернулся прочь.

-Эй! Погоди, я не хочу так! Это че? Я твоим слугой, что ли, стану?!

-Ну не у всех же сил хватит, как я, превратиться, - подбоченился Влад.

Мишка довольно болезненно ткнул его поддых, но он геройски даже не поморщился. Он же теперь вампир! А вампиры могут вынести очень много боли.

-Ну нет! У меня хватит! Я не сбираюсь становиться твоим рабом! – Михаил оглянулся, ища поддержки. - Мы тебе помогли, теперь ты давай, помогай. Иди вон на мое место, я сейчас заклинание читать буду и кровью обливаться.

-Да все равно жертва сдохла! – Влад ткнул пальцем в тушку, - Поздняк метаться.

Ему совершенно не хотелось терять свою уникальность и повторять этот ритуал сначала. Вся эта волокита казалась скучной и нудной. Да и на улице было отнюдь не тепло. Да и мать его ждала. Время - далеко за полночь.

Остальные не вмешивались, не желая участвовать в споре двух вечных оппонентов.

-Значит, надо новую! Эй, пацаны, что молчите? Не хотите вечность получить, что ли? – Мишка повертел головой. - Стас? Даня? Серый? Игорек? Че, ну давайте поймаем еще кого-нибудь.

Разодетые во что попало, лишь бы было черным, участники ритуала нерешительно помалкивали.

-Э… может, потом? Где мы тебе сейчас жертву достанем? - Сергей скривился. – Вон эта тварь мне все руки поцарапала.

-Правильно! Ребята, пошлите домой. Ну где сейчас по потемкам мы сможем хоть что-то найти. А абы какая не подойдет! Нужна именно черная, - Влад демонстративно махнул рукой в направлении выхода, а потом, развернувшись, сделал вид, что уходит.

Разумеется, уходить он не собирался – одному до дома ехать страшновато. Даже если ты вампир, мало ли что может произойти. Дураков на свете много. А сегодня пятница… тринадцатое…

Стас кивнул, ему все это не особо нравилось. Вытащив сигарету, он закурил и тоже зашагал в направлении выхода, ожидая, что остальные последуют за ними.

Мишка не унимался.

- Погодите парни! Стас, стой! Ладно, Влад, можешь идти домой, а мы пока еще тут побудем. Только книгу дай. Мы и без тебя справимся! Может, там еще что-то еще подойдет...

Остальные переглянулись.

-С чего это я должен тебе отдавать книгу? Не ты за ней по всей сети рыскал! И не ты ее распечатывал. Так что ни хрена тебе не полагается. Пошлите домой, а?.. Охота вам дурака валять. Все равно больше ничего не получится, - Влад скривился.

-Не жмоться! – возмутился раззадоренный Мишка. – Давай книгу и можешь топать домой, маменькин сынуля! Теперь наша очередь. У нас все получится! Давай книгу!

-Да пошел ты! Сам ты отстойник и маменькин сынуля! Вы как хотите, можете и дальше хирней страдать, а я пошел, - он остался стоять на месте.

Парень прищурился и, шагнув к новоиспеченному бессмертному, с размаху врезал ему поддых. Влад согнулся, задохнувшись от весьма чувствительного удара.

-Че, решил что крутой? Типа, мы тут херней все это время страдали ради тебя? Получил бессмертие? На, получи еще! – он толкнул Влада на землю. – Ур-род!

Это оказалось неожиданность для Влада. Он не удержал равновесие и растянулся на земле.

-Ах ты… - он начал подниматься с намерением отделать своего бывшего приятеля.

Михаил не дал ему подняться, подсек руку, снова роняя на землю. Пнул в бок.

-Где книга? Давай, колись! Где книга? Куда засунул?

Сергей, Даня и Игорь смотрели на расправу спокойно. Они хорошо знали, что с Мишкой лучше не связываться. А Влад… что же, не помешает немного укоротить этого заносчивого придурка, из-за которого они всю сегодняшнюю ночь проторчали на кладбище.

Влад скорчился на земле. Он снова не успел среагировать, а боль внезапно оказалась острой. В глазах замелькали черные точки.

Стас докурил сигарету и сплюнул.

-Эй, Мих, пошли, а? Найдем мы эту книгу и без этого придурка. Пошли, жрать охота…

Мишка перестал пинать «вампира».

-Пошли.

Ребята потянулись на выход из кладбища.

Влад не смотрел в след своему обидчику – остался лежать, зажимая болевший бок. Предполагалось, что вампиры быстрые и сильные. И быстро восстанавливаются. Что же такое случилось? Наконец, он, покряхтывая, поднялся и как-то неуверенно поковылял в направлении остановки. Перспектива добираться домой одному его не радовала. Болел бок. Но больше болело самолюбие.

На кладбище опять воцарилась тишина. Вырванный куст, венок из выцветших бумажных цветов, на котором родственники клялись в вечной памяти усопшему, свороченная оградка и прочий мусор, мешавший проведению обряда - никто не потрудился вернуть на место. Оголенная земля на перекрестье пяти лучей, из которой торчал темный мрамор поваленного надгробия послужившего ритуальным жертвенником, неприятно скалилась в мрачное небо. Свечи догорали, чадя смолой и оплывая парафином слез на камни надгробий.

Порыв ветра потушил пару свечей и скрылся, словно негодяй, с места преступления. В воздухе чувствовалось напряжение, и вот, тучи прорезала молния, осветив местность. От яркого света ничего не смогло укрыться - ни пентаграмма, нарисованная мелом, стершаяся, затоптанная ушедшими мальчишками, ни оскверненные могилы, послужившие подсвечниками для свечей, залитые воском и кровью внутреннего и внешнего кругов, зачем-то разрисованные псевдокабалистическими знаками, ни забытый перочинный нож у мраморного «алтаря», ни связанная и распотрошенная кошка, чья морда с остекленевшими глазами уткнулась в выбитые на камне слова «Красов Евгений Викторович. Годы жизни 1924-1946».

Свет погас и небо заворчало. Вскоре начался дождь.

 

Написано в соавторстве с М.Чекмодеевой